Не помню, как появились, значит был в отключке. А что творилось с печатью проверить не мог, чувствовался там непонятный холод и все тут. Руки нужны, только тюремщик свое дело знал, туго, но не до упора затянув металлические браслеты.
Пришлось ждать. То сидеть, бездумно глядя в стену. То вставать и пытаться расслышать что-нибудь за дверью. Звуки та пропускала плохо, а что доносилось — превращалось в неразборчивый шум. В горле порой вспыхивала кислая бомба, намекая на попить, и живот не отставал, урча и булькая от голода.
В итоге попросту уснул, обустроившись на сене поудобнее. От того воняло, да и от меня тоже, но привык. Метался где-то в полудреме, иногда проваливаясь глубже, и время шло чуть побыстрее обычного.
Вырвал меня из этого состояния громкий скрип двери. Дернулся. Расслабился. Не отсвечиваем и ждем.
— Еще жив, лэр! — залихватски крикнул незнакомый голос. — Пошевелился да замер!
Заметил. Плохо дело.
Вместо ответа послышался стук каблуков по каменному полу. Размеренный, неторопливый. Спустя несколько секунд в камеру ворвался крепкий цветочный запах, перебивший мою вонь. Неизвестный встал совсем близко и, коснувшись холодными, будто бы пульсирующими пальцами, раздвинул мне веки на правом глазу. Выдал себя. Не мог не выдать.
— Жив и в сознании, — довольно ухмыльнулась Шери. — Очень вовремя, дорогой Генерал. Вы нужны нам. Вы нужны мне.
Бросил притворяться и открыл глаза. А она изменилась. Где тот до ужаса пугающий взгляд янтарных глаз? Нет его. Радужка помутнела, приблизилась к бордовому, а то, как она меня рассматривала, вызывало только неловкость да брезгливость.
Перемены не ограничились глазами. Все ее поведение будто бы скакнуло в прошлое, к первому разу, когда я ее увидел, и отправилось дальше. Разглядывает меня будто что-то любопытное, на ушах появились небольшие серьги, да и косметика сменила тон на что-то агрессивное.
— Удивлены? Полагаю, вы запомнили меня несколько другой. Почти доведенной до безумия, поддавшейся собственному дару и решившейся на самый глупый и самый смелый поступок в моей жизни, — с наслаждением произнесла она и отстранилась. — Но я вам благодарна. Этот подарок многое изменил.
Магичка достала трофей будто бы из воздуха. Чистый, до блеска надраенный и с остро заточенным лезвием. Она полюбовалась им какое-то мгновенье, а затем резко присела и подалась ближе. Вжикнул клинок. Боль запоздала на секунды. Как порезаться о бумагу! Пальцу неприятно, а здесь вдоль живота!
Еще и старые порезы зацепило. Я тупо уставился на набухшую кровью полоску, пытаясь ослабить боль какими-то беспорядочными движениями. Руки-то заняты. Немного поглядев и послушав мое шипение, Шери провела пальцем по ране. Кровь исчезла. Быстро появилась вновь, но процесс повторился. А палец остался чист и немного бледен, будто впитав жидкость в себя.
— Прекрасно, как и всегда, — расплылась в довольной улыбке девушка. — У вас превосходная кровь, Генерал, чего не скажешь о склонности бежать от проблем.
— Так прикончи и дело с концом, — я едва шевелил языком, давно высохшим и недвижимым.
Она только покачала головой и, поднявшись, несколько отступила. Теперь хоть посмотреть мог, и нашлось на что. Платье медсестры времен Первой Мировой? Исчезло. Уступило место плотному кожаному костюму, тугому и скрывающему все тело. Даже руки в перчатках. Рыжие волосы сплетены в пучок, на поясе болтаются фляга и простенький кинжал, а на шее квадратный кулон.
Позади стоял и отчаянно пытался не подслушивать стражник. Он даже уши прикрыл. Кольчуга, шлем, короткий меч — будто не к прикованному узнику пришел, а банду какую вычищать собрался. За ним виднелась каменная стена, грубая, серая и без швов.
— Отведите его ко мне, в лазарет, и привяжите к столу, — сказала магичка, щелкнув пальцами перед лицом стражника. — Не давайте покончить с собой. Выполнять.
— Да, лэр! — вытянулся тот по струнке. — Доложить коменданту о том, что ваш заключенный пришел в себя?
— Нет, — резко дернула она головой. — Я сама.
Бросив многообещающий взгляд, Шери быстро скрылась в коридоре. А я сидел и не понимал, что происходит. Похоже, неслабо я тут провалялся, но об этом намекало еще системное сообщение. Поскорее бы восстановилась! Тут, конечно, весело, приключения всякие и тому подобное, но предпочту освободиться и закончить начатое. Особенно, когда меня собираются привязать ко столу.
Под конвоем меня вели пятеро. Предусмотрительно. Отковали, подхватили под белы рученьки и потащили куда приказано, обступив со всех сторон. Молчали, держали крепко и смотрели внимательно. Дернулся, но шансов не было изначально — даже не заметили.
Замок изменился, или вовсе не тот — не понять. Слишком мало прожил. Темница в подвале, стены такие же, из грубых каменных блоков, и цвета одежды вроде совпадают. А что до лиц — не узнал. Спокойные, сосредоточенные, немного грязные.
По пути встретились и местные жители. Разглядеть только не получилось, слишком уж плотно обступили. А в бойницу заглянуть ухитрился. Точно не в замке Дурвала. Не припомню раскинувшегося вокруг города.
Привели меня в крохотную комнатушку, из всех достоинств которой — только деревянный, покрытый лаком стол со сливом для крови. Под ним уже стояло ведро. Вдоль стен тянулись полочки с разнообразными медицинскими приблудами, от баночек с какой-то фиолетовой жижей до бинтов, щипцов и острых ножей. Малоприятное окружение. Еще и вспомнилась Шери на стуле… так, оставить!
Блевать было нечем. Просто скрючило, не более того. А стражники уверенно закинули меня на стол и связали по рукам и ногам, закрепив веревки на ножках. Кто-то предусмотрел там специальные крючки. Придирчиво оглядев результат, они ушли, едва-ли сказав за все время с пару десятков слов. Да и то односложных.
Полежал, подергался, расслабился. Знают свое дело. Пытаясь, сорвал корку на запястьях и узнал, что на ощупь грубые растительные веревки довольно неприятны. Они топорщились небольшими нитями и тыкались в ранки, потихоньку окрашиваясь красным. До вен, жаль, не дотянулись.
Стол оказался твердым как камень. Ход времени и так непонятен, а это растягивало его еще сильнее. С десяток минут показались бы часом. Считал удары сердца, но остановился на четырех сотнях, слишком уж быстро оно колотилось. Ждал.
Она вошла тихо, словно на цыпочках. Не шаркая. Обдала приятным запахом свежих цветов, будто только с полей. Хлопнув засовом, магичка подошла совсем близко и слегка наклонилась, с легкой улыбкой разглядывая меня с головы до пяток. И плевать ей было на мою вонь. В ее руках вновь появился мой подарок. Пошел в дело, разумеется.
— Простите, Генерал. Это слишком приятно, — негромко, не скрывая удовольствия сказала она, всосав пальцем кровь с очередного пореза. — Он ошибался. Вы Герой. Тем лучше для вас, тем лучше для меня.
Шери провела холодным,
