Голдсмит кивнул.
— То есть вам прямо сейчас нечего предложить людям, — продолжил Фрейзер, — Я могу поломать ваш квантовый концлагерь еще на этапе его строительства. Когда людям не предлагают бессмертие прямо сейчас, они могут задуматься, проанализировать ситуацию и потребовать себе загробную жизнь без привязки к социальному рейтингу, без ада и без мучений. Хотя я уверен, что даже в таком гуманизированном виде эта технология все еще опасна и неизбежно приведет к тоталитаризму планетарного масштаба.
— Я согласен, — кивнул Голдсмит, — Но это уже несерьезный разговор. Дело в том, что рассказать об услышанном здесь сегодня или показать кому-то вашу видеозапись с допросом все еще живого в игре Бабрака вы никому не сможете. Вы просто не успеете, вас убьют. Не я, мои покровители. Если вы полезете в интернет со своей правдой вас просто забанят и зачистят, а потом и ликвидируют физически. А людям скажут, что это все фейк ньюс, что старик Фрейзер сошел с ума и ударился в конспирологию, а потом покончил с собой. И тех священников, которым вы передали копии видеозаписи, тоже ликвидируют. Такой хренью можно шантажировать меня, но никак не тех, кто стоит за моей спиной.
— И зачем же Лига тогда дала мне эту информацию? — холодно спросил Фрейзер.
Голдсмит сейчас с трудом понимал, что на уме у его собеседника, по крайней мере, Фрейзер совершенно точно не испугался. Это плохо, бесстрашный человек может наделать глупостей.
— Откуда я знаю? — пожал плечами Голдсмит, — Шизики, сэр. Может быть, они переоценили ваше влияние или недооценили влияние моих покровителей.
— Что вообще такое эта Лига? И откуда они знают о проекте? И чего добиваются? Они же вроде боролись за свободы NPC, но сейчас их цели выглядят уже совсем иначе.
— Мои покровители знают это, но не говорят, — вздохнул Голдсмит, — Могу сказать только одно — у Лиги определенно есть некий заранее заготовленный план действий и огромные мощности, прежде всего финансовые. А вот, кто они такие, и какова их конечная цель, я сказать затрудняюсь. Но здесь определенно заваривается нечто очень нехорошее. Я не думаю, что цель Лиги — уничтожить проект и предотвратить строительство нашего квантового Гулага. Тут дело в чем-то другом. А еще я не думаю, что Лига друзья вам или мне, Фрейзер. Так что я бы на вашем месте особенно на них не рассчитывал. По концовке может оказаться, что Лига еще хуже Кормака Голдсмита.
В очередной раз повисло молчание, и только шипение вейпа Голдсмита слышалось в тишине огромного полутемного кабинета.
— Так что вы решили Фрейзер? Как поступите со свалившимся на вас счастьем?
— Спасибо за откровенность, сэр, — Фрейзер встал и протянул Голдсмиту руку.
Фрейзер
Эдинбург, автостоянка головного офиса Tellurium Games
Нил Фрейзер и сам пока что не знал, что он предпримет. Обещанная Голдсмитом скорая смерть, которая должна была постигнуть Фрейзера в случае публикации информации о проекте, не слишком его страшила. Фрейзер уже давно привык относиться к неизбежности смерти стоически, в духе протестантского философа Тиллиха, полагавшего, что единственный адекватный ответ на угрозу смерти — это мужество принять ее.
Но Фрейзер боялся другого, он боялся совершить ошибку, сделать неверный ход. У противников Нила Фрейзера в этой игре была в руках вся мировая мощь спецслужб, денег и пропаганды, а у Фрейзера не было ничего, кроме собственного авторитета и довольно жидких доказательств. Что, если его действительно объявят сумасшедшим? Что, если люди не поверят ему? Что, если публикация информации сейчас только ухудшит ситуацию или даже подтолкнет политиков, стоящих за проектом мирового квантового концлагеря, действовать активнее и агрессивнее?
Но больше всего Фрейзера мучил тот факт, что информацию он получил от Лиги и Голдсмита. Фрейзер, разумеется, не доверял и не мог доверять убийцам из Лиги Защиты Эльфов, а Кормаку Голдсмиту, который, судя по всему, начал собственную игру против всех, он доверял еще меньше.
Фрейзер настолько погрузился в мрачные раздумья, что чуть не прошел мимо тента, где был припаркован его велосипед. День выдался холодным и мрачным, небо над Эдинбургом было серым и тревожным, в тон настроению Фрейзера. Над асфальтом уже начало собираться туманное марево, характерное для шотландских городов осенью.
Фрейзер достал смартфон и проверил аудиозапись, которую он вел во время разговора с Голдсмитом. Как он и предполагал, запись была безнадежно испорчена и содержала только шум, который наверняка не сможет расшифровать ни одна программа. Видимо, все записывающие устройства в кабинете главы Tellurium Games глушились. Фрейзер догадывался об этом, но все равно был разочарован. Тапнув на экран смартфона, он разблокировал свой велосипед.
Прежде чем сесть в седло, Нил Фрейзер осмотрелся, это место казалось ему знакомым. Ему потребовалось несколько мгновений, чтобы вспомнить, что этот стояночный тент он видел в новостях, именно здесь активистка Лиги вылила ведро бычьей крови на сотрудницу Голдсмита по фамилии Робель. Пожалуй, Фрейзеру в его положении следует поскорее убраться отсюда, пока на него тоже чего-нибудь не вылили. Причем, на него скорее будут лить кислоту вперемешку с цианидом, а не безвредную синтетическую кровь. И лить ее будет не Лига, а агенты правительства или пожалевшего о собственной чрезмерной откровенности Голдсмита.
Фрейзер тронулся с места и даже успел пару раз провернуть педали, прежде чем его заставил остановиться резкий звук взвизгнувших тормозов впереди. У ворот, ведущих с автостоянки, куда и направлялся Фрейзер, остановились два мотоциклиста.
Плохо, очень плохо. Фрейзер не думал, что его враги начнут действовать так быстро. Кроме того, он не понимал, почему его не убили до разговора с Голдсмитом. Если Голдсмит рассказал о Фрейзере своим покровителям — зачем тогда покровители вообще ждали окончания их беседы, почему они не устранили Фрейзера прямо в кабинете Голдсмита? И почему Голдсмит вообще согласился говорить? Чтобы дать убийцам время собраться и приехать сюда?
Но размышлять обо всем этом сейчас не было времени. Фрейзер быстро огляделся и убедился, что вся автостоянка огорожена высоким забором, и выезд с нее только один. От мотоциклистов, остановившихся перед закрытыми воротами, Фрейзера отделяла пара сотен ярдов. Ворота все еще оставались запертыми. Значит, эти байкеры не могут сюда въехать. Возможно, Голдсмит и не причем. Если бы они приехали по приглашению главы Tellurium Games, ворота им конечно бы открыли.
Можно поехать к забору на другом конце стоянки и попытаться его перелезть. Но если у убийц есть огнестрел, то ничего не помешает им объехать автостоянку и изрешетить Фрейзера пулями. Никакого собственного оружия у Фрейзера не было, его айфон безнадежно устарел и не поддерживал установку популярных сейчас нейрошокеров. Впрочем, айфон ведь можно использовать и по прямому назначению…
— Ближайшее отделение полиции, — приказал Фрейзер айфону, — Меня пытаются убить. Двое на мотоциклах, мужчины, лиц не вижу, они в шлемах. Очень вероятно вооружены. Стоянка офиса Tellurium Games.
Байкеры тем временем не теряли времени даром. Один из них швырнул на асфальт перед воротами полоску металла, которая через пару секунд трансформировалась в небольшой трамплин. Первый мотоциклист совершил витиеватый маневр и, заехав на трамплин, перескочил ворота. Второй пошел на разгон, чтобы повторить трюк первого.
— Время прибытия патрульного дрона — 1 минута 32 секунды. В вашей ситуации советуем вам не пытаться самообороняться, а бежать, — сообщил полицейский робот-автоответчик.
Но у Фрейзера уже не было полутора минут, второй мотоциклист вслед за первым перескочил ворота, а первый тем временем уже был в сотне ярдов. Единственная фара гнавшего прямо на него мотоцикла слепила Фрейзеру глаза. Тем не менее, он смог рассмотреть, что байкер одет в джинсы и кожаную куртку, скрывавший лицо черный шлем был разрисован языками пламени. Приближаясь к Фрейзеру, мотоциклист отнял от руля и поднял правую руку в кожаной перчатке, но в руке у него оказался не огнестрел, как ожидал Фрейзер, а что-то короткое, округлое и серебристое, вроде баллончика.
