Отдышавшись и помассировав глаза, понял, что радоваться рано. Я же теперь лишился защиты, а в голове полно демоновых тайн!
Как я возился с повторной активацией щита вспоминать не буду никогда. Легко пожелать, чтобы все это сумасшествие прекратилось, а как захотеть, чтобы оно снова стало частью твоей жизни, да еще и правильно?! Да и как нащупать границы «эмпатического восприятия», которых сейчас нет?
В итоге, потратив несколько часов, вернул обратно это «чудо» Древних или их горе-учеников на место. И никакие уверения Тайвари, что, скорее всего, проблемы возникают из-за отсутствия необходимых инструкций, не смогли заставить меня улучшить мое мнение об этой штуковине и ее создателях.
В любом случае, эмпатия так и осталась для меня недоступна: снимать защиту в чьем-либо присутствии категорически нельзя. Это возможно только в крайних случаях в абсолютно безопасном месте, и я не уверен, что наше убежище, например, таковым является…
Я невольно тряхнул головой, прогоняя воспоминания о нашем долгом разговоре с Тайвари, сейчас не время и не место. Вместо бесполезных слов, я выложил небольшую стопку листов перед нагом.
— Здесь мои условия и предложения, если мы сможем договориться по ним, то я согласен принять участие в турнире.
Наг взглянул на них, затем перевел взгляд на меня, потом обратно на листки, исписанные мной… Мне показалось или лицо нага дрогнуло на краткий миг, выдав его удивление? Подхваченные телекинезом бумаги подлетели к нему, и он внимательно вчитался в список. Глаза Шепчущего скользили по тексту, хвост замер неподвижно… Наконец, он сконцентрировал свое внимание на мне.
— О нашем разговоре и грядущем турнире не знает никто, — сразу спокойно предвосхитил его вопрос я, не отводя взгляда. — Могу, если надо, поклясться.
— Нет необходимости, — чуть промедлив, ответил Шепчущий. И не удержался: — Все это ты придумал сам? — ткнул когтистым пальцем в бумаги.
— Никто кроме меня над ними не работал, — заявил с абсолютной уверенностью. Тайвари отныне часть меня, по сути, мы теперь с ней едины, так что я снова не сказал ни единого слова неправды. В эти игры с полуправдой и непрямой ложью, в которых наг такой мастер, может играть не он один.
— Что ж, ты снова смог меня удивить, — задумавшись, протянул наг. — Я думаю, мы можем все это обсудить. Конечно, некоторые требования чрезмерны. Пять великих эликсиров, карта Новой способности… Ты хоть представляешь, сколько она стоит? И насколько она редка? Я за все века, проведенные в Игре, видел ее лишь дважды. Слишком много желающих получить то, что изначально не заложено богами в твою расу. Ведь внесенные изменения тела остаются с тобой навсегда, даже после окончания Игры, — змей то ли осуждающе, то ли изумленно покачал головой.
На все эти возмущения я невольно улыбнулся: значит, она все-таки существует, такая возможность, и выходит, Тай опять была права. Я уже узнал немало, а что до остального, уверен, с нагом мы сумеем договориться, пусть это и будет весьма долгий процесс.
*****************
Словно магнит, ключ в руках притягивает из пустоты дверь, возникающую прямо передо мной. Саймира, кажется, даже забывает дышать, а Медж недоверчиво фыркает, видя перед собой переплетающихся ящериц, обвивающих благородное дерево по контуру. Затем большой дымчатый опал в центре двери приветливо вспыхивает, и нас окутывает волной света, отгоняя волнение и снимая усталость. Ключ с легким щелчком входит в скважину, поворот ручки, и преграда, слегка засветившись, приоткрывается, пропуская меня внутрь. Шаг вперед, и я по щиколотку оказываюсь в теплой воде.
Оглядевшись вокруг, увидел лишь густые заросли вековых деревьев, растущих прямо из болота, в котором я и стоял. Было жарко настолько, что дышалось с трудом, вокруг гудела мошкара и порхали яркие бабочки размером с мой кулак. Как новый хозяин этого места мысленно протянул руку своим друзьям, давая разрешение на вход, и, не заставив себя ждать, они оказались рядом со мной, пройдя сквозь прямоугольник проема, висевший прямо в воздухе. Дверь закрылась, и от входа не осталось и следа.
Немного озадаченный, я более пристально осмотрелся по сторонам, пытаясь понять, а где же, собственно говоря, дом? Побывав в гостях у нага, я как-то иначе себе представлял личный дом полководца.
— М-да… — задумчиво протянул Меджех, когтями пробуя на прочность кору ближайшего дерева, а может, просто помечая место входа. — И где в этом болоте мы будем искать трофеи?
Саймира, не сумев ничего сказать в ответ, растерянно посмотрела на меня. А я уверенно махнул в сторону зарослей особо могучих деревьев — уже сумел немного сориентироваться в этом месте, заметив несколько толстых ветвей, растущих слишком низко у земли и больше напоминавших собой ступени, ведущие наверх.
— Я думала, она из продвинутого техномира, — удивилась Саймира, шагая следом за мной.
— Может, она просто всегда мечтала жить на природе, — ответил я, забираясь на первую из ветвей-ступеней. — При первом открытии двери магия ключа воплощает твою самую заветную мечту о месте, где тебе будет хорошо. А мечты бывают порой весьма странными, к реальности и практичности не имеющими никакого отношения.
— И Эшхарин, выходит, всегда мечтала о домике на дереве? — развеселилась анир, также карабкаясь наверх.
— Или это просто воспоминания о детстве и месте, где ей было хорошо, — предположил в свою очередь Медж, лезущий последним.
— Скоро узнаем, — пробормотал я, оказавшись на небольшой деревянной площадке.
От помоста, оплетенного лианами вместо перил, в разные стороны вели небольшие, поскрипывающие на ветру веревочные лестницы-мосты, тянущиеся к соседним деревьям, в стволах которых тут и там виднелись выемки, похожие на небольшие пещеры или дупла. Даже не знаю, как точнее назвать эти отверстия.
— И куда дальше? — Сай, оказавшись рядом со мной, с не меньшим интересом озиралась по сторонам.
— Думаю, сюда, — я показал на наросты древесных грибов рядом с краем площадки, выстроившихся лесенкой к вверху дерева, где также виднелись несколько темных отверстий в стволе.
Полагаю, это у нее было что-то вроде прихожей для дома. Но при обыске захваченных территорий, если есть время, лучше действовать не спеша и обстоятельно, зачищая пространство от возможной добычи объект за объектом, а не хаотично перемещаясь, рискуя пропустить что-то ценное — слова из учебника по грабежу захваченных территорий словно сами собой всплыли в голове.
— Ну что, приступим! — довольно хекнул напарник, потирая лапы в предвкушении…
— А это еще что? — Саймира удивленно замерла на пороге, рассматривая небольшую комнату в серо-зеленых тонах с небольшой люлькой, подвешенной на веревках, закрепленных под потолком. Повсюду лежали детские игрушки, плюшевые динозавры, резиновые мечи, на ковре, растянутом на полу, было выткано улыбающееся солнце. Я невольно замер на пороге, буквально почувствовав эмоции Эшхарин, связанные с этим местом. Затаенное ожидание надежды, рождение и новая жизнь.
— Это детская, — невольно выдохнул я, наконец, осознав, чем это место было для столько лет проведшей в Игре офицера Ящеров.
— Но мы же не можем иметь детей? — недоуменно воскликнула любимая, оглядывая комнату так, будто увидела ее в первый раз.
— Видимо, ей очень хотелось, — тихо ответил я, понимая чувства прежней хозяйки, связанные с этой комнатой. Для нее это было словно обещанием самой себе, что все обязательно изменится. И у нее обязательно будут свои дети.
Сай надолго замолчала, опустив голову, но я успел заметить слезинку в уголке ее глаза.
Я тоже медлил, не зная, что еще сказать. Мне и так оказалось неожиданно непросто войти в чужой дом, чьего хозяина ты лишь недавно помог убить. Одно дело в бою, в горячечном запале, когда адреналин будоражит тебя. А вот так, последовательно грабить чужой дом, который все еще ждал свою хозяйку… Брошенные Эшхарин впопыхах вещи, недоеденный завтрак, оставшийся на столе, картины, развешанные на стенах повсюду… Оказывается, она весьма недурно умела рисовать. На мое счастье, рядом был Медж, чуждый лишним сантиментам и взявший на себя работу по сбору трофеев. Или он очень хорошо скрывал свои истинные чувства.
