ними. Когда не осталось никого, кроме тех, что тянули руки с рельсов, Кара подошла к Джоссу и взяла у него ребенка.
— Спасибо, — роняя слезы, проговорила она. — Вы спасли нас с сыном.
— Научи его не орать в такие моменты, — процедил Джосс и отошел, чтобы справиться о здоровье остальных.
К счастью, никто не оказался укушенным. Все решили, что только чудо помогло выбраться почти в полном составе. Почти… Как скоро спадет адреналин и явится осознание потери и чувство скорби? Впрочем, в последнее время оно значительно притупилось. Люди начали понимать, что потери неизбежны. В мире, кишащем зомби, выжить практически невозможно. Нет среди выживших человека, который не потерял бы кого-то из любимых. Одни лишились родителей, другие — детей, третьи — супругов и друзей. Новая норма для нового мира. Придется привыкнуть к тому, что любого, кого ты сейчас видишь, завтра может не стать.
Сегодня они еще легко отделались.
После небольшой передышки поникшая группа побрела прочь со станции метро. Неумолкающие зомби тянулись к перрону, но не могли вскарабкаться на него. Лиам уснул на руках у матери. Корделия шла впереди, ни с кем не разговаривая. Она была в шоке. Рита и Амата разглядывали станцию, — только бы отвлечься от мыслей о недавнем побоище.
Некогда эта станция, как и остальные в Уондер-Плэйс, сияла красотой и чистотой. Уборщики круглосуточно натирали платформу до блеска; примерно раз в полгода обязательно красили скамейки. Теперь же они лежали перевернутыми, с облезлой краской. Понадобилось несколько месяцев, чтобы пустить насмарку годы тщательного ухода.
Стены пестрели разноцветными граффити. Прежде за вандализм можно было сесть за решетку, но после того, как мир покатился к чертям, законы перестали иметь власть над людьми. Со стен на группу выживших смотрели красотки с пухлыми губами, скейтбордисты в бейсболках, крутые парни с сигаретами и экзотические животные. Но таких рисунков было мало. В основном стены покрывали надписи о конце света, быстро выведенные баллончиками преимущественно с черной или красной красками, черепа с костями и символ радиации. Кто-то призывал к обороне, кто-то — к суициду, а кто-то оставлял свои координаты в надежде, что их найдут чудом выжившие родственники. Среди надписей встретилось много таких, авторы которых обвиняли во всех грехах правительство. Некоторые были зачеркнуты, и под ними кто-то зеленой краской утверждал, что апокалипсис — проделки пришельцев. Ничего нового.
Рита остановилась перед афишей кинокомедии «Выпускной класс», которая должна была выйти в прокат первого сентября. К сожалению, мир так и не увидел ее. Только двухминутный трейлер.
— Я хотела сходить на премьеру, — сказала Рита, грустно глядя на разбитое стекло, под которым находила афиша.
— Я тоже, — невесело усмехнулась Амата. — Люблю такие фильмы.
Девушки одновременно повернулись и пошли в сторону навек замершего эскалатора.
Повсюду темнели пятна крови, валялся мусор. В кресле контролера эскалатора сидело обезглавленное тело с вывороченными внутренностями. Группа поспешила скорее уйти.
Двери на станцию были распахнуты настежь. Снаружи день клонился к вечеру.
— Надо найти машину, — сказала Амата. — Хоть отсюда уже недалеко, пешком я не пойду.
Все молча с ней согласились.
Больше препятствий не наблюдалось. Не беря в расчет зараженных, конечно. Но и они не будут страшны, если подвернется удача найти хорошее авто.
— Если повезет, сегодня доберемся до места, — сказала Амата.
— А ты уверена, что там безопасно? — спросил Джосс.
— Нет. Но нам надо туда попасть.
— Что, если твой отец знал не больше, чем мы? — предположила Рита.
— Надеюсь, это не так. — Амата всмотрелась вдаль. — Чтобы бороться с проблемой, надо понять причины ее возникновения.
— Так-то да, — крякнул Гарри, почесав затылок. — Только знало ли о них наше правительство? Ты уж прости, девочка, но если твой папаша это заварил, он последний козел. Его счастье, если он обратился в одного из мясоедов или просто сдох.
Амата никак не отреагировала на его слова. Отец ей давно был безразличен.
Среди гор машинного мусора удалось найти настоящий бриллиант — микроавтобус с ключами в зажигании и тремя четвертями топлива в баке. Единственный недостаток — почти все окна были выбиты, а на заднем сидении кряхтело существо без ног. Голодного зомби Гарри и Райан выбросили в окно. Тварь возмущенно тянула руки к микроавтобусу, но Джосс уже заводил мотор. Сделав резкий маневр, он размозжил колесом череп зомби.
У микроавтобуса одно колесо оказалось спущенным. Джосс не был уверен, что их транспорт достигнет цели, но все равно ехал. В окружающем хаосе трудно найти запасное колесо, а снимать с какой-нибудь машины не было ни времени, ни желания. То и дело на пути встречались группы зараженных, которые имели удивительную способность в считанные секунды собираться во внушительные толпы.
Микроавтобус ехал медленно — из-за колеса и из-за постоянных препятствий на дороге. Машины, тела, мусор, — все лежало кучами, и все время приходилось лавировать, чтобы не застрять здесь на долгое время. Амата сидела у разбитого окна и грустно смотрела на проплывающий за ним пейзаж. Когда-то Уондер-Плэйс был совсем другим. Сейчас повсюду стояли разрушенные здания, а раньше туристы, проезжая по этой самой дороге, запечатлевали на камеры их красоту. Невдалеке показался один из уцелевших рекламных щитов. Амату прошибла слеза, как только она взглянула на него. Надо же, прежде она не обращала внимания на уличную рекламу, но теперь…
«Паркер-Ойл», компания, производившая машинное масло, рекламировала свою продукцию. На фото, за спиной улыбающегося директора компании Джорджа Паркера, тянулась эта дорога. И место — то же самое, которое они сейчас проезжали. Амате вдруг показалось, что фото сделано примерно двадцать лет назад, — такой далекой ей казалась нормальная жизнь. Правду говорят, что человек привыкает ко всему, — они привыкли к ужасам и смерти. Машины, ровными рядами занявшие все шесть полос дороги, выглядели чем-то сказочным. Глаза выживших привыкли к перевернутым, сгоревшим автомобилям, и стали забывать, каким должен быть нормальный транспорт.
Райан не поверил глазам, когда впереди появилась крыша Дома Правительства. Амата, выбросив из головы угрюмые мысли, встала с сидения и вышла в проход. Подойдя к водителю, она всмотрелась вдаль. Чем ближе они подъезжали к главному зданию страны, тем больше становилось преград на дороге. Судя по ощущениям и звукам снаружи, колесо в любую секунду готовилось отвалиться.
— Придется пройтись пешком, — сказала Амата. — Мы не проедем.
— Да я и сам вижу, что не проедем, — ответил Джосс. — Ищу удобное место для парковки.
— Шутишь? — усмехнулась Амата. — Тормози. Отсюда пойдем. О какой парковке может идти речь во время апокалипсиса?
— Ну, я, как бы, не хочу совсем уж одичать.
В салоне некоторые рассмеялись.
До цели осталось несколько десятков
