Члены совета по очереди выходили в центр и толкали речь. На выступлении Рамсеса приверженцы Аллаха зааплодировали. Услышав призыв к священной войне, Евдокия прочла молитву и призвала уберегать свой дух от скверны страха. Гром вышел последнем. Видно было что ему не по себе.
По окончании собрания, люди на удивление организованно встали в очередь на регистрацию. Вероятно, связано это с тем, что всё было оговорено заранее. Остальные — просто последовали их примеру.
Я не стал играть роль дивергента и примкнул к группе Грома. Впрочем, единственное что на это указывало — полоска кожи, толщенной в два пальца с белой надписью: — «Филин, шестьсот семь, два, г-8, пять ур, о к. к и с». Расшифровывается это так: имя — Филин, номер прибытия — шестьсот семь, номер в группе — второй, группа — восьмая, пятый уровень, оружие — коротко клинковое и стрелковое. Бирку следовало закрепить слева на груди и носить не снимая.
На счёт работы Фей не обманул, досталось всем. Меня определили на перемещение глыб, которыми будет перекрыт главный вход на арену. Колючка отправилась плести циновки. Пиру, как носителя нестандартного вооружения, отвели на импровизированный полигон, пытаясь выяснить, как можно его использовать. К слову, он не являлся магом, как я подумал. Он был деющим. Точнее, пока только последователем пути пламени. По началу от меня ускользал смысл различий. Те и другие могут повелевать выбранной стихией по своему желанию.
Но потом Пира объяснил. Маги — это те, кто могут подчинить себе стихию, аспект или же просто-напросто использовать сырую силу, предавая ей форму по своему желанию. Они делают из себя своеобразные проводники и могут магичить до тех пор, пока не кончатся их собственные физические силы.
Деющие являются своего рода культистами. Их сила завязана на чёткие ритуалы и поклонению выбранному пути. Они должны относится с почтением к тому что призывают. В решающий момент сила сама может защитить деющего или помочь ему выйти за границы возможного.
Так же есть пироманты. Их сила — они сами. Их невозможно сбить или отвлечь от управления стихией. Они повелевают своим дарам точно так же, как обычный человек шевелит конечностями. Но у них есть чёткий предел своих способностей, за который им не дано выйти. Сам же предел определяется волей человека и его физическим состоянием.
Иными словами, молодой уверенный человек, занимающийся физическими нагрузками и не убивающий своё тело выпивкой, может вызвать огненный ураган. А зажатый старик с раздутой печенью и пожелтевшей кожей, едва сможет зажечь свечу. Так же пироманту не доступно взаимодействие с другими потоками. Деющий, в принципе тоже, но он может заключать стихию в формы или предметы. Так же способен отдавать ей приказ на определённые действия.
Всех их роднит одно. Каждый обязан сначала стать последователям. Затем, если не передумает — адептом приручив, выбранную стихию. Только потом уже полноценно встать на один из трёх путей. В последствии каждый из них может стать хозяином огня или иной стихии, направления, ветви.
Об этом Пира не стал рассказывать, так как сам мало что знает. Но даже так он поведал много интересного, и я очень сильно сомневаюсь, что об этом всём ему милостиво сообщила система. Дальше не стал его выспрашивать. Такие расспросы могут легко спугнуть или же вовсе настроить против, а такие сведения пока что мне без надобности.
С натугой переворачивая обструганным шестом каменную глыбу, я заметил в тени одной из стен, Грома. Он сидел, раздавая указания постоянно подходящим членам его новой группы. К нему стеклись все те, кто не захотел или не смог попасть к другим. По численности теперь его группа четвёртая. Возможно даже третья. Но вот качество примкнувших… Самые ленивые и мало полезные. Много женщин и тех, кто имеют проблемы со здоровьем. Он стал этаким пристанищем для всех, кому некуда пойти. Такую роль навязал ему совет. Он сам мне в этом признался.
Могу их понять. Гром имеет грозный вид и командный голос, но при этом в нём есть нерешительность и мягкость характера. Идеальный вариант для того, чтобы спихнуть на него возню с неблагонадёжными элементами. Он несколько раз подходил ко мне с намёками на то, чтобы я стал его заместителем. В ответ я делал морду кирпичом и не понимающе смотрел на него.
Предложение седеть в теньке, тыкая пальцами в разные стороны, раздавая указания — очень заманчиво. Но прости, я уже говорил — меня не интересует роль погонщика для стада. Мне важно не привлекать внимания. Не хочу, чтобы меня в момент атаки дернули командовать горсткой увальней, вместо того, чтобы самому уровень повышать. Именно сейчас наступает переломный момент. Направления сил уже начали вырисовываться. Если совет не развалится и сможет удержать власть, то он закрепится как правление.
Тут только два пути. Стать полноправным членом совета, сколотив вокруг себя более-менее верную группу. Или стать сильнее, чем любой из здесь присутствующих. Стать ходячим воплощением: — «сунешься, зашибу». Пока что доступны оба варианта.
— …ты правда уверен?
— Отвечаю. По-твоему, есть хоть одна причина нас туда не пускать?
— Не знаю. Всё выглядит рискованно.
— Как хочешь. Твоё право. Если хочешь здесь провести остаток жизни.
— Постой! Я же не отказываюсь. Просто не уверен. Расскажи по-подробнее.
— Говорю: внизу, прямо под нами, святилище. Там статуя в обмен на твоё оружие может отправить тебя домой.
— На кой ей моё оружие?
— Да какая разница! Может это такой жест. Мол ты не хочешь сражаться. Ты мирный человек нежелающий другим зла.
— Она вернёт навсегда? То есть больше не выдернет меня в это место?
— Ну, конечно. Там доброе божество. Он сам является пленником этого места. Уже десяток человек ушли. Эти уроды из самопровозглашённого совета туда никого не пускают.
— А-а-а, почему?
— Не глупи! Ясное дело почему. Там на Земле они никто, а здесь, пользуясь тем что мы заложники ситуации, могут нами командовать. Им просто не выгодно нас отпускать.
— Нууу не знаю. А ты откуда об этом прознал?
— Я скорешился с одним парнем из группы Рамсеса, он знаком с тем, кто таскает камни у входа вниз. Тот слышал от женщины, которая занимается ранеными как двое обсуждали, что услышали от членов группы Гавела про статую и про то, что она делает. По-твоему, стал бы расползаться слух, если бы он был не правдой? Вот и я думаю, что нет. Поэтому нам нужно собраться всем «оставшимся» и…
Парочка осеклась, увидев то что я на них смотрю и спешно ретировавшись. Те, кто не смогли выполнить задания постепенно осознают, как глубоко они застряли. Готовы верить всему от отчаянья. Даже термин придумали «оставшиеся». Подобные им могут стать проблемой. Банальная обида на тех, кто смог выполнить задание может толкнуть их на глупости и не только к ветеранам, но и к вновь прибывшим. Нужно присматриваться к подобным персонажам. Не завидую я тем, кто стоит на страже внизу там похоже весело скоро будет.
Дотолкав очередную каменюку, услышал громогласное — «Обед!!!». Казалось бы, только был рассвет, а уже полдня позади. Удивляться нечему. С тяжёлыми мыслями, да за работой время летит незаметно. Быть может уже сегодня мы будем оборонятся от штурмующих нас шурдов. И кто знает каков будет исход.
Рабочие, выстроившись цепью, подходят к наспех обожжённым кегам, играющими роль котлов, протягивая свой универсальный столовый инвентарь. Рядом с раздачей стоят двое. Один наливал, другой проверял по спискам. Передо мной из очереди вышвырнули пару человек, которые не очень усердно работали.
Показуха. Совет по миру пойдёт, если каждый раз к каждому котлу будет по двое человек ставить. Было так же не мало тех, до кого доходила очередь, но увидев жирное, пованивающее мокрой шерстью варево, они отказывались есть. Как говорят на востоке: — «Голод не тётка». Поголодают пару дне — и с земли с удовольствием есть будут. Уж я-то не понаслышке знаю. Нашлись те, кто стал откровенно возмущаться. На самом деле, было от чего. Вид и запах ладно, но вот вкус… я бы описал как жирный хлеб с плесенью. Сравнение странное. Тем не менее очень точное.
