Они рычали что-то на незнакомом языке, а я сидела на полу совершенно растерянная, только все крепче прижимала одело к своему телу.
Наконец, владыка сделал шаг назад, а Рон, не оборачиваясь, протянул мне руку с отросшими светлыми когтями, которую я незамедлительно приняла.
Поднялась на ноги и тотчас спряталась за широкую спину изменившегося огневика.
— Ведунья, — Ар'рцелиус сверлил меня тяжелым взглядом, — вы знали мою жену в ее наземной жизни?
Я смотрела в пугающие глаза принявшего второй облик демона и, подумав, кивнула, все еще цепляясь за сильную руку Эферона.
— Кем была Зиалея для вас? — темные глаза со вспышками молний стремились проникнуть в самую суть моей души.
— Ее имя Мильяра! — гордо вскинула подбородок, показывая, что сдаваться я не собираюсь.
Даров с силой сжал мои пальцы своей рукой, как бы предупреждая.
— Кем была Зиалея для вас? — очи высшего демона вытянулись к вискам, и в их глубине разгорелся настоящий пожар.
Мой защитник напрягся еще больше. Выглядывая из-за его плеча и не отводя яростного взора от владыки Подземья, я призналась:
— Мильяра моя матушка!
Эферон быстро оглянулся на меня, а Ар'рцелиус опасно сжал руки в кулаки. Длинные острые когти насквозь прошли через демоническую плоть, и с рук закапали капли темной крови.
— Она моя жена! — сквозь стиснутые зубы сообщил подземец.
— И моя матушка! — рискованно напомнила я.
Грозный рык Ар'рцелиуса прокатился по комнате, и Даров ответил ему, одновременно заключая меня в свои объятия. Огонь окутал нас, сжигая одеяло, за которое я все еще держалась, но не травмируя меня саму. Жар охватил все мое тело, защищая от чего-то более страшного, бьющегося в огненный щит с глухим звуком.
Я, дрожа каждой клеточкой, сильнее прижалась к Дарову, спрятала лицо на его груди, ощущая властные руки, впечатывающие меня в разгоряченное мужское тело.
Когда Эферон разжал объятия и отступил, я ощутила холод и обхватила свои плечи руками, недоуменно осматриваясь. Мы очутились в комнате, довольно просторной, оформленной все в том же черно-красном стиле.
— Надень! — мне бросили мужскую сорочку, и я послушно просунула руки в длинные и широкие рукава.
Дождавшись, когда я прикрою наготу, Рон порывисто схватил меня за плечи и прокричал:
— Что ты творишь?
— Она моя матушка! — громко сказала я.
— Снеж-ш-ш-жа! Ты почему мне об этом не рассказала?
— И что бы ты сделал? — яростно вопросила я.
— Да уж точно не позволил бы тебе пробраться в комнату владычицы! Ты хоть понимаешь, что в этом дворце и мыши необычные?! — опять закричал на меня мужчина. — Соображаешь, как тебе повезло, что я зашел в комнату вместе с Ар'рцелиусом?!
— Ведьмам часто везет!
— Снеж-ш-ш-жа! Не зли меня! — острые когти впились в мои плечи, причиняя боль.
Слегка поморщилась, и Даров тут же меня отпустил, несколько раз глубоко вдохнул и принял свой обычный облик.
— Почему ты не рассказала мне о своей матушке? — полюбопытствовал он.
— Ты мне тоже о многом не рассказывал! Я и не ведала о твоем втором даре! — вспылила я.
— Что ты хочешь услышать? — как-то устало осведомился Рон. — То, что моей матушкой была демоница? Да! Меня родила лара от огневика, когда-то провалившегося в Подземье!
— И почему с твоим мнением считается владыка? — не успокоилась я.
— Еще вопросы будут? — с ехидством спросил глава Ведического Совета.
— Будут! — сурово подтвердила я, а он, подарив мне кривую усмешку, отвернулся и направился к двери.
— Снежа, — не оглядываясь, молвил Рон, — из этой комнаты ни ногой! Я приду и лично отведу тебя, куда нужно! Уяснила?
Я задохнулась от возмущения и выпалила:
— Да иди ты со своими приказами к… к Дарэфу лысому!
Собеседник мой запнулся о край ковра, замер на половине пути, медленно повернулся, и я увидела на его лице искреннее недоумение.
— Почему к лысому? — озадаченно спросил Рон.
Я решила, что он попросту надумал отвлечь меня, поэтому разгневанно поведала:
— Да потому, что Дарэф жил двести лет и за это время успел состариться! Его лицо избороздили морщины, тело одрябло, а все волосы на голове выпали!
Эферон бросил на меня странный, задумчивый и даже какой-то обиженный взгляд, моргнул, невесело ухмыльнулся и изрек:
— Еще раз повторю: сиди и жди меня! Уяснила?
— Куда же я уйду в твоей сорочке!? — пробормотала я.
Он удовлетворенно кивнул и вышел за дверь. Спустя мгновение я с изумлением увидела, что ее запечатали снаружи.
— Просто чудесно! — негодующе молвила я в пустоту.
От нечего делать забралась с ногами на подоконник и через окно стала глядеть на расстилающийся внизу город, и днем, и ночью залитый светом красного кристалла.
Спустя час, когда я уже совсем извелась, мучаясь от неизвестности, в комнату вернулся Даров со свертком в руках, а следом за ним прошли две незнакомые мне демоницы.
— Собирайся! — сухо повелел он, больше ничего не объяснил и вышел обратно в коридор.
Демоницы попросили меня пройти в ванную, а я отрешенно промолвила:
— Ну, и куда мы с ним пойдем?
— Ваш кавалер сам все вам объяснит, — любезно ответила мне лара с аккуратными витыми рожками на голове.
Смирилась с неизбежным и исполнила просьбу демониц.
Даров вернулся в комнату, когда лары делали мне прическу. Ни слова не говоря, огневик скрылся в ванной. Впрочем, вышел он оттуда довольно быстро, одетый только в узкие брюки. В черных волосах мужчины поблескивали водяные капли, точно бусины. Ничуть не стесняясь, демониц, бесстыдно разглядывающих его великолепное тело, Рон стал сушить волосы с помощью магии.
Я с нескрываемым недовольством посмотрела на это зрелище и спросила:
— Ну, и когда мы вернемся в Омбрию?
— Сегодня! — последовал короткий ответ.
Я поднялась на ноги и продолжила расспросы, указывая на просторное платье белого цвета, в которое меня облачили.
Эферон бросил на лар беглый требовательный взгляд, и они поспешили откланяться. Я все это время вопросительно смотрела на мага.
— Снежа, — он с серьезным видом обратился ко мне, — Ар'рцелиус пригласил нас на один обряд, дабы ты смогла убедиться в том, что твоя матушка счастлива здесь.
— Что-о? — мне показалось, я ослышалась. — Да, как он…
— Снежа, — Рон подошел ближе, взял мои руки в свои и внимательно заглянул в глаза. — То, что Ар делает тебе шаг навстречу, говорит о многом.
— И я теперь должна возрадоваться? — истерично поинтересовалась я.
— Ягодка, я прошу тебя спокойно посмотреть на этот обряд. Я знаю, ты сможешь это пережить! — Даров не сводил проникновенного взора с моего лица, и я кивнула, загоняя глубоко внутрь себя все чувства и эмоции.
Эферон отошел и взял со стола шкатулку, чем-то похожую на ту, с краской для губ внутри, что подарила мне Эдгрейва. Я почти угадала, только краска здесь была темной, и маг стал рисовать ей на своем теле загадочные руны, складывающиеся в определенный узор.
Я следила за этим действом со все возрастающим интересом, стараясь пока не думать о том, что мне предстоит увидеть. Даров, не прерывая своего занятия, вскользь пояснил:
— Я буду помогать Ар'рцелиусу, а ты останешься сторонним наблюдателем. Прими смиренно и то, что на тебя наденут цепи. Ару так будет спокойнее.
— Спокойнее, значит, ему будет? — у меня все заклокотало внутри от едва сдерживаемого гнева.
Рон поднял голову и произнес:
— Помни, что обидеть тебя я никому не позволю!
Мне отчаянно захотелось поверить этому мужчине, но разум мой тотчас взбунтовался, мол, это же маг, да еще и рожденный демоницей!
— Снежа! — повелительный взгляд прямо в мои глаза.
— Моя смерть будет на твоей совести! — холодно оповестила я.
Он только покачал головой в ответ. Спустя непродолжительное время мы переместились в подземный зал. Я на секунду отвлеклась, ибо передвигаться подобным образом было для меня непривычно. Более того, никто из моих знакомых не владел пространственной магией. До сего момента я считала, что знания эти безвозвратно утеряны за столетия войны между магами и ведьмами.
«Хотя, — напомнила я сама себе, — мы находимся в Подземьи, а Даров, как оказалось, полудемон. И сколько еще тайн хранит этот мужчина?!»
Зал привлек мое внимание, ибо ничего подобного я раньше не видела. Совершенно круглое помещение без единого окошка. Высокие колонны поддерживают балкон, замыкающий вокруг зала кольцо. Между колоннами прямо на испещренном рунами полу стояли многочисленные свечи. В центре рисунка была изображена восьмиконечная звезда, выложенная рубинами, от того и кажущаяся кровавой.
С балкона в зал спускалось две узкие лестницы без перил. Едва я обернулась, как увидела за своей спиной парочку духов противоречия, облаченных в черных доспехи. Один из них держал в руках золотые цепи, на концах которых располагались изящные кандалы. Я отпрянула, тогда Эферон промолвил:
