Я усмехаюсь. Ну что же, свидетелей быть не должно – и их не будет.
– Дарий мой. Остальные твои.
– Королевская кровь… Я тоже хочу…
– Я поделюсь, – успокаиваю я демона. – Убить не дам, но попробовать сможешь.
– Хорошо.
Ак-Квир разгоняется, отталкивается задними лапами и приземляется прямо в центре. Какова будет ваша реакция на демона, который прыгает с неба?
Остолбенение.
Хотя бы на миг.
Ак-Квиру этого хватило.
Демон бросается вперед, хватает одного из солдат прямо за голову и сжимает челюсти. Череп трескается с отвратительным звуком, мозги брызжут во все стороны, несчастный даже не успевает вскрикнуть, но хрип более чем красноречив. Кто-то из солдат падает, где стоял, и этого хватает. За глаза.
Ак-Квир убивает.
Жестоко, быстро, страшно, кроваво. Во все стороны летят куски тел и брызги крови, кто-то пробует оказать сопротивление, но…
Дарий сорвался со слишком малым количеством охраны. Всего человек пятьдесят.
Нам с Ак-Квиром это на один зуб.
Пусть даже кто-то и достанет его клинком – рана затянется. Если у солдат нет оружия из освященного серебра – Ак-Квиру ничего не грозит. При том количестве энергии крови, смерти, страха, которое он сейчас поглощает, – хоть стенобитным орудием лупи, ничего не почувствует, разве что разозлится. Да и моя сила немало ему дает.
Демон, вызванный в наш мир, сильно зависит от некроманта, призвавшего его. И Ак-Квир, пусть неосознанно, но подпитывается от меня. Обычно некроманты перекрывают этот канал, чтобы не быть выпитыми досуха, но мне – можно.
Клятва не даст Ак-Квиру взять больше необходимого, зато я куда-то выплесну то, что мной владеет.
Злость, гнев, безумие…
Я тоже убиваю. Но в отличие от Ак-Квира быстро и по возможности чисто. Удары в горло, в голову, в сердце… Не по доброте душевной – так проще. Потом не надо будет осматривать и добивать. Не люблю я это дело.
Схватка продолжается недолго, враги как-то очень быстро кончаются – и только шелестящая трава напоминает о том, что в шатре спал его величество Дарий…
Сбежать хотим?
Ну-ну…
Чтобы догнать его, нам с Ак-Квиром требуется секунд десять. Запах страха, отчаяния, ужаса, безнадежности – он словно дорогое вино, он зовет, ведет за собой и сбиться с него нельзя.
Мы настигаем будущего короля на небольшой поляне, перепуганного, прижавшегося спиной к дереву – и я останавливаю Ак-Квира.
– Я сам.
– Ты обещал…
Его величество прижался к дереву и дрожит. И то сказать – мы сейчас, наверное, очень страшные. Ак-Квир так точно, а я вот красивый. В любой ипостаси. Только очень испачканный.
– Ты его сейчас убьешь в азарте, а мне он нужен живым.
– Хорошо…
Дарий даже не пытается защищаться. Просто смотрит глазами загнанного животного – и я прекращаю его страдания коротким ударом в челюсть. Мужчина теряет сознание. Жаль, мои страдания так легко не прекратить – обгадился, тварь такая, нюхай это теперь.
А, впрочем, мне – недолго, а им – все равно.
Взваливаю Дария на спину Ак-Квиру, который брезгливо передергивает шкуркой, и мы отправляемся в обратный путь.
Сначала – на место привала. Проверить солдат, добить уцелевших, покормить демона. Извините, ребята, ничего личного, но вы пока еще в Раденоре. И вообще, вас сюда никто не звал, а раз пришли самовольно – обойдетесь без пряников. Вот.
Ак-Квир с удовольствием хрустит костями. Я сосредоточенно готовлюсь к ритуалу. Собираю пять голов, аккуратно отделяя их от тел, сцеживаю с кого-то еще живого крови – не своей же рисовать?
Да, жестоко.
И что?
У меня тоже жизнь несладкая.
Когда Ак-Квир насыщается, я опять гружу на него Дария.
– Куда его?
– Ты сейчас поедешь к ближайшему из мертвых мест.
– Хорошо… Оно должно быть в Раденоре?
– Нет. Лучше – в Риолоне.
Демон понятливо щурит кровавые глаза.
– Мертвое место… да, есть хорошее место, здесь, рядом…
Да, есть и такие на земле – места, которые исключили из обращения, землю посыпали солью – и предпочли забыть об их существовании навечно. Что это за места?
Как правило те, где прошла эпидемия. Или случилось что-то настолько мерзкое, что люди больше не решаются там жить. Всякое бывает. Земли Моралесов вполне могут такими стать. Когда их окончательно очистят. Если успеют…
Но нам-то с Ак-Квиром что с того?
На демонов человеческие болезни не действуют. Вообще никакие. А Дарий…
Да и пес с ним, пусть болеет. Он не проживет настолько долго, чтобы о том пожалеть.
Ак-Квир мчится быстро и наконец останавливается. Это развалины каменного дома, достаточно неприятные в слабом лунном свете. Очень неприятные.
Прислушиваюсь к ауре и расплываюсь в довольной улыбке.
– Великолепно! Ты молодец!
Еще бы.
Здесь убили некроманта. Видимо, во время охоты на магов, этот не успел удрать или не сумел защититься. А вот проклясть своих убийц вполне успел. И душевно так, если сюда никто не забредает.
Холодные щупальца силы тянутся ко мне, опознают «своего» и словно бы смущенно отдергиваются. Мол, прости, господин. Не признали, не гневайся.
Я сильнее, куда как сильнее, я могу очистить это место от проклятья. Могу.
Только вот зачем мне это – здесь и сейчас? Я не Светлый и Сияющий, я – некромант и полудемон. Здесь и сейчас я буду делать то, что должен.
И – нет. Я не оправдываюсь и не нуждаюсь в прощении. За мной – моя страна, моя семья, мои люди. Я потерял Иннис, но я не потеряю все остальное.
В развалинах темно и тихо. Эх-х-х… не взял я лопату, а жаль. Отбрасываю ногой каменюку, расчищаю кое-как необходимый пятачок. Ак-Квир довольно скалится… хоть помог бы, скотина! Ну да ладно, хватит и того, что он стережет Дария. А то лови его еще раз… неохота. Это что – догонялки?
Да и зачем мне много места? Я принимаюсь готовиться к ритуалу.
Черчу пентаграмму. На этот раз – мертвой кровью. Просто прокапываю в земле канавки подходящей палкой и заливаю их, тщательно следя, чтобы кровь пропитала землю как следует. Это не роскошь, это необходимость. Рене, показывая мне этот ритуал – не надо думать о нем плохо, исключительно в книге показывал! – предупреждал, что, если что-то пойдет не так, первой жертвой станет сам некромант. И если бы не крайняя необходимость, я бы точно не стал связываться. Но положение безвыходно…
Устанавливаю по углам пентаграммы черепа.
Вот так, отлично.
Рисую символы, буквально исписываю ими землю, сверяюсь по сторонам света.
Смерть, призыв, повеление, подчинение, последний символ ужаса занимает свое место в рисунке. Подхожу к Дарию, грубо встряхиваю его. Да, надо же превратиться, а то еще сдохнет раньше времени от ужаса.
– Скройся с глаз, – бросаю я Ак-Квиру. Демон понятливо отходит на пару шагов и посверкивает глазами из темноты. Ничего, это кстати.
Демоны, даже низшие, распространяют ауру ужаса, которая отлично давит на человека. Если надо кого-то напугать, понервировать, допросить – лучше не придумаешь!
Мне – надо.
Дарий приходит в себя не слишком быстро, но средства лучше оплеух еще не придумали.
Открывает глаза, стонет. Я грубо его встряхиваю.
– Оклемался?
Узнавание маячит на холеной морде. Да уж… он симпатичнее сестрицы, хотя что-то общее все же есть. То ли скошенный подбородок, то ли цвет глаз… а, пустое.
Меня он пугается до вторично мокрых штанов.
– А… а…
– Да, это я. Александр Леонард Раденор. Не могу добавить – к вашим услугам, сами понимаете, любезнейший шурин, что с услугами у нас плохо. Особенно с вашей стороны. Сестрицу вы мне свою предложили, но пирожок оказался с гвоздями.
– Алекс… вы не так поняли!
Дарий уже достаточно оклемался, чтобы начать отнекиваться. М-да… клиент хамит.
– Да неужели? Я сейчас изложу ваш блестящий план. А вы, любезнейший, – тяну я с издевкой, – поправьте, если что-то не так. Отлично понимая, что на троне Раденора не может сидеть дитя чужой крови, вы решаете подложить под меня свою сестрицу. Что ж, мне тоже надо жениться, так что выход неплох. Вы даже соглашаетесь дать за нее хорошее приданое, и бедная Дариола героически терпит меня в своей постели, пока я не зачинаю ей ребенка.
После этого моя миссия заканчивается. Она послушно ждет, пока плод не станет жизнеспособным, и меня можно убирать. Вы тем временем договариваетесь с Храмом – и если бы не некоторые мои особенности, меня бы уже не было в живых. Кто из Храма участвовал?
– Я… э…
Достаю кинжал. Подбрасываю его, ловлю за лезвие, небрежно так… провожу черту по щеке шурина. Пока не надавливаю, просто оставляю легкую царапину и верчу кинжал над его глазом.
– Я ведь могу им и глазки повыковыривать. И барабанные перепонки проткнуть. И пальчики пообстругать. Еще как могу, у меня предрассудков нет, а вы, шурин, полностью в моей власти.
