— Ты не видишь ничего необычного? — спросил Джио тихим голосом. Один накрашенный глаз с наклеенной ресницей моргал не переставая. Нервничает, бедняжка…
— Нет, — пожала плечами я, с жадностью читая биографии исполнителей.
— Тебя тут нет! — заорал Джио, — Нужно срочно ехать писать с тебя портрет, сочинять биографию и сдавать в гномью типографию! Мы на шаг позади наших конкурентов!
— Да ты — поэт… Биография-типография… — пробурчал Андоримэль, рассматривая листовку с Мэй Донной, но бросив ее взял листовку с «УБИТЛЗ».
Хор тем временем начал разборки в лучших традициях «Дом-2». Судя по крикам, они готовы были исключить из своих стройных рядов какого-то Уримэля за то, что он заглушает своих соседей во время пения, за то, что заразил половину хора какой-то трудноизлечимой срамной болячкой, но самым главным поводом исключения было то, что в прошлый раз не скидывался на пьянку. Последнее, разумеется, было очень веским аргументом. В итоге, Уримэль, быстро сделал перевод стрелок в адрес какого-то Амиэля, который не моет руки после туалета, потом бежит здороваться со всеми за руку. Фу! Какая гадость! И это я еще с эльфийским оркестром не знакома.
— Тише! — прикрикнул на разбушевавшийся хор Андоримэль, вчитываясь в подробности биографии очередного исполнителя.
— Что, прямо сейчас писать? — спросила я, немного смущаясь такой поспешности.
— Да! Быстро! Посыльный уже ждет! — Джио быстро достал бумагу и самописное волшебное перо.
— Серафима Тимчик, тысяча девятьсот… — начала я, но меня тут же перебили.
— Нет! Нет! Нет! — закричал Джио, — Тебе нужен сценический образ! Кто ты на сцене?
— Хм… Жирная баба, которая страдает от отсутствия мужского внимания… Она ищет свою любовь и все прекрасно понимают, что принц ей не светит… — мрачно выдохнула я, — Будем смотреть правде в глаза.
— Нет! Ты — человек из народа. Ты та, кто готова поднимать страну на своих плечах! — пафосно сказал Джио, — Но при этом ты — обычная баба, которая мечтает о простом женском счастье.
— Послушайте! — не выдержала я, — Я что? Баллотируюсь в Императоры? Землю — крестьянам, заводы — рабочим, культуру — в массы, остальным — по мордасам?
— Да! Ты должна вести себя так, словно от тебя зависит будущее этой страны! Вот, почитай, что написали про себя другие! И ты поймешь всю суть! — эльф сунул мне листок с портретом Мариэль Мэрло.
Я села и начала вдумчиво читать.
«Я мечтаю о школах для бедных и слабоумных детей, где они могут получить достойное образование… Эти дети — будущее нашей Империи…»
Я так погляжу, у Империи очень радужные перспективы. От этих розовых соплей меня чуть не стошнило. Еще кормушки для кошек не хватало бы для полного счастья. Интересно, что написали орки?
«Мы доказать, что орки, которых вы знаете — это плод стереотипов. Мы, орки, никогда не судим других по внешности. Нам гораздо интереснее внутренности».
Как мило… Меня просто на слезу прошибло… Интересно, о чем мечтает волосатый и свирепый гном?
«Я хочу, чтобы на гномов перестали смотреть свысока! Мне надоело ломать людям ноги, чтобы наконец-то взглянуть им в глаза…»
Полностью согласна! Каждому гному — ходули в подарок. Или ботинки на платформе. Пусть носит, пока не сносит! Даешь государственную программу! Даешь уравниловку! Ура! Товарищи! Ура!
— Ну? И как тебя все будут величать? — отвлёк меня от столь важных размышлений Джио, держа перо наготове.
Так-с, кого у нас тут еще не было? Может быть Олень Фермер? Не-а… О! Придумала! Леди Баба. «На-на-оп-па-пара… Ба-ба улала-а-а… Вонт ю бэд романс!». Я тут же озвучила свой псевдоним, который моментально возвел меня в ранг суперзвезд. По крайней мере, в моих глазах.
— Отлично! Леди Баба — звучит ярко! Так и запишем! — обрадовался Джио, скрипя пером, — Так, расскажи немножко о себе!
— Родилась в глухой деревне, — мрачно начала я, — Поэтому петь начала с малолетства. Впервые поняла, что у меня, получается петь, в тот момент, когда мне стали подвывать соседские собаки. Мы с родителями переехали в другую деревню, где мой талант наконец-то заметили и предложили еще раз сменить место жительства. Я пела почти целыми днями напролет, умолкая только во время еды. Мои родные, видя мою любовь к пению, старались кормить меня чаще. И вот теперь я приехала в столицу, чтобы подарить свой талант людям и вдохновить их на трудовые подвиги. Я мечтаю встретить свою любовь, найти свое маленькое женское счастье, которое будет носить меня на руках до самой смерти.
— Помедленнее… Я записываю! — Джио активно скрипел пером, — Вот! Все! Красота! Сейчас же в типографию! Портрет у нас запланирован на вечер, так что можно еще отрепетировать пару раз.
Я снова поднялась на сцену, где невозмутимо жевал зеленый занавес мой боевой товарищ Шнырь.
— Плюнь каку, — обратилась я к своему напарнику, — Я на сто процентов уверена, что ее здесь ни разу не стирали.
Послушная животинка выпустила изо рта мятый и слюнявый кусок тряпки и громко цокая, поплелась на свое место. Мы снова пропели нашу песню, от которой меня уже начало подташнивать.
— Мне кажется, что чего-то не хватает… — задумчиво произнес Джио, — А не хватает у нас движений. Ты все время стоишь, как вкопанная…
Только этого еще не хватало! Сейчас танцевать заставят. Я уже хочу кушать, отдыхать и «пожурчать» не мешало бы, а меня все гоняют и гоняют, словно Сидорову козу. О том, чтобы сходить в туалет филармонии, и речи быть не могло, поскольку услышанное краем уха, повергло мою ипохондрическую натуру в шок. Нужно принимать меры, чтобы эта пытка закончилась как можно скорее!
— Какие танцы знаешь? — строго спросил Джио.
— Менуэт, гавот, польку, танго, вальс, — начала загибать пальцы я, вспоминая все танцы, которые знаю.
— Ничего себе! — воскликнул орк, — И ты молчала! Да ты просто кладезь талантов!
Я немного смутилась. Мне всегда очень неловко, когда меня начинают хвалить.
— Спроси проще, — раскусил меня проницательный эльф, присаживаясь на край сцены, — Какие танцы она умеет танцевать?
И все сразу уставились на меня. Мысленно перебирая те немногие танцы, которые мне приходилось танцевать в своей жизни, я сразу отмела хоровод, который водила в детском саду вокруг елки. Туда же отправился «Танец маленьких утят», над которым мы бились в начальных классах вместе с классной руководительницей, чтобы было, что продемонстрировать родителям на празднике «Букваря». Потом у меня был долгий период танцевального застоя. И вот он выпускной вальс, который мы репетировали два месяца. В итоге я решила пропустить вальс, потому, что я как-то плохо помню выпускной. Так же во мне не было уверенности, что медляк-по часовой стрелке на дискотеке, можно считать танцем. Оставались они — беллиданс и тверкинг. Два месяца я училась делать «шимми» и волну животом вместе с Машкой в полуподвальной танцевальной студии, под руководством Шехерезады Степановны Приходько — заслуженного мастера танца живота. Все эти два месяца я ныла Машке, что трясти животом и выводить восьмерки тазом это — не мое. В итоге Машутка вняла моим мольбам и… записала нас на тверкинг. Не будучи особо продвинутой в теме танцев, я сначала порадовалась, что не стрип — пластика. Но после первого занятия, я поняла, что шест — это верх целомудрия. Я проходила туда месяц за компанию. На большее моей попы не хватило. И вот теперь, я чувствую, что именно эти танцы так жаждут увидеть в моем исполнении благодарные зрители.
— Я умею танцевать беллиданс и тверкинг… — гордо изрекла я, чувствуя свое превосходство над непросвещенными в тонкостях современного танца ценителями искусств.
Меня тут же попросили показать свои таланты. Я быстро метнулась за кулисы, чтобы переодеться, ведь в свадебном платье это произведет совсем другой эффект. Наскоро натянув эльфийские безразмерные леггинсы и футболку, которую я связала под грудью на манер топика, я гордо выплыла на сцену. Включив на телефоне песенку «За тебя колым отдам, душу дьяволу продам…», так любимую Шехерезадой Степановной, я стала лихорадочно в голове вспоминать движения. Стоило начать делать волну животом и восьмерки тазом, мне стало понятно, что такого танца зрителям забыть уже не суждено.
— Дайте мне это развидеть… — прошептал бледный Андоримэль, сглатывая.
Хор смотрел молча. В их напряженных глазах читался застывший ужас. После того, как я исчерпала весь список выученных за два месяца телодвижений, я решила пощадить зрителей и не идти по второму кругу.
— А второй танец? — спросил орк, нервно дергая глазом, как светофор. Предчувствия тебя не обманывают, мой зеленый друг.
Я вытерла пот со лба и стала искать что-то ритмичное в своем неубиваемом девайсе. Я, как избушка на курьих ножках, медленно повернулась к зрителям задом, а к хору передом. Расставив ноги, словно борец сумо, немного присев, я начала двигать той частью тела, которая, по моему мнению, лучше всего характеризует мою нынешнюю ситуацию. Я стояла на месте, самозабвенно тряся своим обтянутым леггинсами холодцом, пока не услышала тихий всхлип и громкое «бум», словно упало что-то тяжелое.
