– Тебе не за что извиняться… Селена, – Майкл отвел взгляд от девушки и вновь устремил его к небу.
– Думаю, есть за что. Я поставила тебя в неловкое положение. Ты же не ожидал меня увидеть, особенно с Ником. Вряд ли ты был рад этой встрече. Впрочем, и я на секунду растерялась, когда увидела тебя.
– Ник… любит тебя. На работе он только и говорит, какой он молодец, что вернул девушку.
– Правда? – Селена удивилась. – Не думала, что он обсуждает меня со своими подчиненными.
– Не со всеми, – поспешил успокоить девушку Майкл. – Только со мной.
– Нашел, с кем меня обсуждать, – Селена улыбнулась.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Только то, что тебе вряд ли было приятно это обсуждение.
– Первое время я не знал, что речь идет о тебе, а когда узнал, понял, что лучше бы не знал.
– Мне жаль. Искренне жаль, – рука девушки легла на плечо Майкла.
Сквозь футболку Майкл почувствовал тепло руки Селены. В тот же миг ему захотелось накрыть ладонь девушки своей. Удержал себя. Продолжал смотреть на небо как ни в чем не бывало, хотя в груди творилось что-то невероятное. Одна часть Майкла требовала, чтобы Селена вернулась в дом как можно скорее, тем самым избавив Майкла от тех мук, что он испытывал, когда она находилась рядом. Вторая – молила, чтобы эти минуты, что они проводили вместе, никогда не заканчивались, чтобы настоящее застыло и будущее, отделяющее их друг от друга, никогда не наступило.
Девушка, будто почувствовав смятение в груди Майкла, забрала руку с его плеча.
– Уже поздно. Пойду заберу Ника. Спасибо за вечеринку и еще раз извини.
Селена развернулась и двинулась к дому. Майкл же почувствовал, как защемило сердце, как ускорило ритм. Спина вспотела, дыхание сбилось. Ему казалось, что он теряет Селену, и теперь уже навсегда. И самым обидным было то, что он ничего не мог с этим поделать. Не мог… разве что… В голову пришла мысль, от которой хаос внутри только усилился. Он должен это сделать. Должен! Прочь страх! Прочь сомнения!
– Тебе… тебе понравились цветы? – голос Майкла охрип, будто он обпился холодной родниковой воды.
Селена не успела отойти далеко, обернулась. Тишина, висевшая в воздухе, зазвенела, будто перед грозой.
– Какие цветы? – Селена вернулась, заглянула Майклу в глаза.
На мгновение Майкл пожалел о сказанном. Если Ник узнает, его карьере конец. Но разве есть что-либо важнее любви? Майкл отбросил сомнения. Плечи его распрямились. Майкл почувствовал себя так, как мог бы чувствовать себя атлант, после долгих лет наконец-то сбросивший чертово небо со своих могучих плеч. Он должен сказать и он скажет! Плевать на Ника! Плевать на карьеру! Он человек, который любит! А тот, кто любит, всегда прав! Даже тогда, когда неправ!
– Я говорю о тех цветах, – голос Майкла стал тверже камня, – которые я отсылал тебе два раза в неделю на протяжении целого месяца. Я говорю о тех цветах, которые ты получала от анонимного отправителя, тех, к которым прилагалась маленькая записка со словами: “к сожалению, на Земле не появились и вряд ли появятся цветы, способные хотя бы немного составить конкуренцию твоей красоте, поэтому довольствуюсь тем, что есть”.
Воздух задрожал. Мир замер в ожидании неизвестного, замер в ожидании будущего, разъяренным носорогом спешащего в настоящее. Селена выглядела растерянной, если не сказать больше. Ресницы ее хлопнули, раз, другой. Взгляд устремился на Майкла.
– Это… это был ты? – казалось, она до сих пор не могла поверить в правдивость слов Майкла. – Но я думала, это Ник. Даже удивилась. Раньше он никогда не прилагал таких усилий, чтобы добиться моего внимания. Думала, изменился. О Боже! Он же сказал мне, что это были его цветы.
– Насколько мне известно, – сказал Майкл, – он всего лишь не стал тебя разубеждать в истинности твоих предположений.
– Сволочь, – выругалась Селена.
Майкл улыбнулся. Такой Селену он еще не видел. Какой же прекрасной она была в гневе. Настолько прекрасной, что Майклу безумно захотелось прижать ее к груди и…
– Будь что будет, – подумал Майкл, притянул к себе Селену и впился губами в губы девушки, как и хотел, как и хотело его сердце, несмотря на страх, несмотря на сомнения, и после этого пусть мир сойдет с ума или разразится третья мировая война. Майклу было все равно. Его губы нашли то, о чем мечтали давно, и теперь наслаждались нектаром, божественной амброзией, которую пили, жадно, страстно, на зависть всему холодному миру, холодной луне и звездам, далеким и мертвым.
От неожиданности Селена попыталась оттолкнуть Майкла, но сделала это как-то вяло, будто сомневаясь в необходимости этих действий. Руки ее порывались обнять Майкла за талию, замереть на его плечах, наконец она обвила Майкла за шею да так и застыла, сосредоточившись на ощущениях.
А Майкл наслаждался. Он чувствовал себя на верху блаженства. Такие чувства могла бы испытывать птица, вырвавшаяся на волю из клетки, или человек, обретший то, что давно искал. Майкл боялся оторвать губы от губ Селены. Как бы это не был сон, который растает, едва забрезжит утро за окном. Боялся, что Селена может оказаться миражом, всего лишь миражом, иллюзией, созданной его разыгравшимся воображением. Поэтому он прижал Селену к груди так сильно, как только мог, чтобы не сделать ей больно; целовал жарко, стараясь насытиться прежде, чем реальность напомнит о себе и заставит отпустить девушку, хотя бы для того, чтобы она вновь наполнила воздухом грудь.
Селена первая пресытилась поцелуем. Отстранила голову, положила руки на руки Майкла и посмотрела ему в глаза. Ни укора, ни сожаления в ее глазах Майкл не увидел, лишь только невысказанная просьба да чуточку растерянности. Майкл разжал объятия, но делал это не спеша, стараясь как можно дольше ощущать пальцами тепло тела Селены. Селена сделала шаг назад. Отвела глаза, развернулась и, не сказав ни слова, скрылась в доме. Минуту спустя она вновь показалась на улице. Следом за ней торопился Ник. Заметив Майкла, он поднял руку в прощальном жесте и крикнул:
– Пока, Сафер! Вечеринка удалась!
Ник и Селена сели в машину. Двигатель заворчал, будто выражая недовольство тем, что его разбудили, рыкнул, проснувшись. Машина тронулась с места и, прорезая темноту ночи светом фар, устремилась по улице.
Майкл проводил взглядом машину Ника. Непонятная радость охватила его сердце. Улыбка заиграла на губах, которые еще помнили божественный вкус губ Селены. Мягкие, нежные, точно лепестки розы. Их хотелось целовать снова и снова, изо дня в день, из года в год. Майкл принюхался. В воздухе все еще витал аромат туалетной воды Селены. Пьянящий, дерзкий, возбуждающий.
– Она шикарна, – пробормотал Майкл, улыбаясь во тьму. – Страсть в груди, жар в теле. Эта девушка способна сводить мужиков с ума. Никогда не забуду вкус ее губ, жар тела, шелк волос, ее руки, обнимающие меня за шею. А ее язычок! М-м-м, как бы я хотел снова почувствовать его у себя во рту, – Майкл закатил глаза к небу, раскинул руки в стороны. Улыбка на лице ширилась, сияла, будто отражала блеск звезд.
Со стороны дома послышались шаги. Майкл обернулся и увидел Мэтью с бутылкой пива в одной руке и пачкой чипсов в другой.
– Или твой домашний кондиционер издох, или мой внутренний перегрелся. Жарко, как в печке. Угощайся, – Мэтью протянул Майклу пачку с чипсами.
– Нет, спасибо. Хочу подольше сохранить вкус того сладкого нектара, которым наслаждались мои губы пару минут назад.
Мэтью воззрился на Майкла как на чокнутого, приблизил голову к голове друга и критически осмотрел губы Майкла.
– Вижу, и у тебя в голове кондиционер накрылся. Как вариант, кондиционер захлебнулся от пива, которое ты вливал в себя с такой скоростью, будто заливал пожар в животе. Я все видел. И знаешь, что я заметил? Едва ты бросал взгляд в сторону Селены, пожар усиливался и скорость приема пива удесятерялась. Не думал, что она кажется тебе такой страшной, – Мэтью хохотнул, отхлебнул из бутылки темной жидкости и зашуршал пакетом с чипсами.
– Я поцеловал ее, – Майкл закрыл глаза и потянул носом теплый ночной воздух. Он мысленно вернулся в недалекое прошлое, чтобы пережить радость от такого недолгого обладания губами Селены.
– Кого поцеловал? – Мэтью набил рот чипсами и принялся интенсивно работать челюстями. Ночная тишина вздрогнула, задрожала и исчезла, как мираж в пустыне, оставив после себя хруст чипсов да довольное мычание Мэтью.
– Селену.
Майкл был рад, что стоял не перед Мэтью, а немного в стороне. Едва услышав имя “Селена”, Мэтью закашлялся, зафыркал, как бегемот, которому вода попала в ноздри, разбрасывая вокруг недожеванные чипсы и брызги пива, которым он как раз успел наполнить рот.
– Что ты сказал? – Мэтью откашлялся и посмотрел на Майкла. – Селену? Когда? Я же все время был рядом? И Ник ни на шаг не отступал от Селены, точно собака от хозяина.
– Когда вышел на улицу. Вслед за мной вышла и Селена.
