— Я рад, что вы понимаете с первого раза… Итак, играют две команды: братья Рауллы и Шангер против Фрайда, Гардена и Лайнета. Остальные делают стандартный комплекс силовых упражнений.
На лицах трех оборотней мелькает разочарование, которое тотчас исчезает.
— И да, верю, что вы пожалеете нашу целительницу, которая вчера исчерпала свой резерв во время экзамена.
Я открываю рот, чтобы возразить насчет резерва, и ловлю насмешливый взгляд искусника. Ясно, лучше помалкивать, раз он почему-то желает, чтобы ребята не рассчитывали на меня, а играли аккуратно.
Фрайд достает из кармана форменной куртки широкую фиолетовую ленту и обматывает вокруг левого запястья. Шангер также повязывает ленту на руку, только его символ победы черного цвета. К слову, форма на парнях сидит как влитая, подчеркивая развитую мускулатуру.
— Готовы? Вперед! — дает отмашку Каррай, и соперничающие команды исчезают в зеве темно-зеленой, щерящейся длинными шипами арки. — Пойдемте, Близард.
— Куда?
— На смотровую площадку. Вы ведь хотите видеть игру?
Быстро закивав, спешу за искусником.
Оказавшись на месте, надолго теряю дар речи. Святые покровители! Я не представляю себя там, внизу, на игровом поле! Да я же помру, не преодолев и пары метров!
Череда узких и широких рвов. Болотные кочки. Высоченная стена, имитирующая отвесную скалу. Поросшая прилипчивым оранжевым вьюнком поляна с бугристой поверхностью. Накренившийся забор. Шатающееся бревно на цепях над полной грязи ямой. Тройной ряд из столбов с горизонтальными перекладинами. Полоса из ирдийского терновника, которую можно преодолеть только ползком, под ветвями. Часть разрушенного здания с обвалившейся лестницей. Разбросанные бревна разной величины. Гладкая, как стекло, площадка. Веревочные вертикальные и горизонтальные лестницы. И заключительный штрих — высоченное бревно, на которое и нужно взобраться, чтобы повязать ленту, так называемый столб победы.
— Какой кошмар! — произношу вслух, наблюдая, как парни преодолевают первое препятствие.
Каррай возражает:
— Это только тренировочная дорожка, само поле для стрипа гораздо больше и сложнее. А на имперских состязаниях по нему еще и нечисть бродит.
Я расстраиваюсь еще сильнее:
— Боевики пройдут. А я? Какой от меня толк, если застряну в самом начале?
Искусник отвлекается от наблюдения за своими подопечными:
— Близард, неужели совсем ничего не знаете об игре? Целитель не проходит полосу препятствий — он бежит вдоль нее. — Преподаватель указывает рукой: — Видите прямую тропинку? Кстати, с этого дня рекомендую начать пробежки.
Световая вспышка. И наши взгляды прикипают к игрокам, вышедшим на неровную поляну, затянутую ползучим растением оранжевого цвета.
— Синий сектор, в нем разрешено пользоваться магией, — объясняет тренер.
Соперничающие команды обмениваются чередой энергетических шаров, которые поглощают вовремя выставленные щиты. Затем один из братцев падает, запутавшись во вьюнке, и Фрайд беспрепятственно оставляет своих, чтобы бежать дальше.
Граф — капитан команды? А ведь я думала, что лидер — Гарден… Хотя о чем я? Когда это аристократы соглашались подчиняться простолюдинам, пускай и талантливым?
Фрайд кошкой вскарабкивается на четырехметровый забор. Шангер швыряет ему вдогонку слепящий ком серебристого огня. Подлый удар в спину!
Энергошар еще срывается с ладони смуглого боевика, а Лайнет уже кричит:
— Стас!..
Аестас не успевает среагировать — он на гребне забора. Гарден, стоявший ближе всех к Шангеру, прыгает заклинанию наперерез. И шар врезается в его щит. Спасенный Фрайд благополучно спускается на землю.
Я отмираю, жадно делая вдох. Создатель, я так пугаюсь, что забываю, как дышать!
— Разве так можно? Бить в спину?!
— Нет, — цедит сквозь зубы напряженный искусник. — Забор уже не входит в магическую зону.
На какой-то миг решаю, что состязанию конец. Тренер его остановит, чтобы изгнать нарушителя. Но нет, он ничего такого не делает.
Игра должна продолжаться? Нарушение правил — не серьезная причина для ее прекращения? Если так и дальше пойдет, то мне сегодня придется приступить к выполнению своих обязанностей.
— Заклинание острого зрения знаете?
— Нет, искусник, не довелось еще использовать.
Каррай протягивает раскрытую ладонь:
— Тогда дайте руку.
На секунду я удивляюсь, а потом вспоминаю, что некоторым заклинаниям, которыми воздействуют на другого человека, необходим тактильный контакт.
— «Acuto», — произносит преподаватель и тотчас отпускает мою кисть.
Прикосновение его руки вызывает необычные ощущения, о которых тотчас забываю, когда перевожу взгляд на поле.
Святая Виржия! Как четко, как близко!
Заклинание реагирует на прямое мысленное пожелание, и я немного развлекаюсь, наводя и убирая резкость. Забава быстро надоедает, и я сосредотачиваюсь на игре. Тем более что парни, за исключением ушедшего чуть вперед Фрайда и гонящегося за ним Шангера, преодолевают бревно на цепях. Преодолевают, мешая соперникам и падая вниз. Они не церемонятся друг с другом — удары порой грязны, как и черная жижа под бревном. Изгваздавшись, все четверо — действительно поросята — проходят и этот отрезок пути. Лайнет и Гарден бегут впереди, братья Рауллы дышат им в затылки.
Отметив, что оборотень прихрамывает, вдруг задаюсь важным вопросом, который тотчас озвучиваю:
— Искусник, а как, находясь на поле, я пойму, что кто-то из моих игроков травмирован? Я же не всегда буду видеть их хорошо, как сейчас?
Каррай протягивает коробочку:
— Все гадал, когда вы об этом спросите.
Подколка справедлива. Что я за целитель, если не думаю в первую очередь о своих подопечных?
Белая бумага скрывает широкий серебряный браслет с шестью кристаллами и одинокую серьгу с таким же прозрачным драгоценным камнем.
— Настроив браслет на ребят, будете знать, если они получат травму. Да и благодаря артефакту связи, — искусник указывает на серьгу, — пострадавшие смогут обратиться к вам.
— А зачем тогда игроки учат язык жестов? — удивляюсь я. — Если есть артефакты связи?
Тренер качает головой:
— Увы, они есть не у всех команд.
Ну да, это только внук герцога может позволить себе дорогие магические игрушки… включая магиссу.
Признаю, стрип — увлекательное зрелище. Особенно когда прыгаешь и дерешься не ты. Случаются моменты, когда я кусаю губы, чтобы не вскрикивать. Особенно переживаю, когда Гарден, лавируя между столбами с перекладинами, которые нужно перескакивать, оказывается в клещах братцев Рауллов. И они бессовестно атакуют его. Сектор без магии становится суровым испытанием для моих нервов. Я сжимаюсь каждый раз, когда Гарден пропускает удар.
Но все чаще я восхищаюсь скоростью, силой и грацией тренированных студентов. Увлекательно наблюдать, как отточенно и уверенно они двигаются. Было бы интересно взглянуть на них без одежды. В том смысле, что хочется увидеть игру мускулов.
— Я думала, в стрипе делается упор на магию.
— Магия — лишь вспомогательное средство, главное оружие — они сами.
И я мысленно соглашаюсь с Карраем. Да, именно так, совершенное оружие из плоти и крови — это маги-боевики.
Для Фрайда и по пятам следующего за ним Шангера настает черед полосы из ирдийского терновника. Они преодолевают ее ползком, под ветвями, забавно виляя попами. Ползуны… Видят святые покровители, я прилагаю неимоверные усилия, чтобы не рассмеяться.
В нескольких шагах от развалин здания с рушащейся лестницей Фрайд останавливается, реагируя на оклик Шангера. Соперник в один прыжок оказывается рядом. Из рукава его куртки выпрыгивает холодно блеснувшая сталь…
И вонзается в бок Фрайда.
Смуглый метил в сердце, но граф уклонился. Ненамного.
Я кричу. Каррай вдруг обхватывает меня за талию и прыгает с балкона.
Реальность на долю секунды искажается. Световой всполох. Миг — и мы на поле. Возле упавшего графа.
Сбоку звуки драки — звон стали о сталь и хлопки атакующих заклинаний о поглощающий щит.
Меня отпихивают от раны холодные руки Фрайда. Еще белее, чем обычно, он что-то говорит. Не слышу. Диагностирующее заклинание. Затем обезболивающее.
Кажется, граф еще не осознал, что произошло, — на лице нет страха, одно удивление.
Яд. Кинжал смазан ядом. Снова диагностирующее заклинание — надо понять, что было на клинке.
«Слеза ночной красавицы». У меня меньше десяти минут, чтобы исцелить парня, прежде чем отрава с поэтичным названием парализует его дыхательную систему.
Обычно к каждому яду есть свой магический антидот. Но после убийства Рыжего я интересуюсь в основном горечавкой лазурной. И «Слезе ночной красавицы» могу противопоставить только универсальное противоядие.
