– Сефер, советую пересмотреть свое отношение к девушкам. – Я с удовольствием проследила, как на щеке Марка проявляется отпечаток ладони. И даже то, что моя рука горела огнем и болела, ничего не значило. – Не знаю, с какими шлюхами ты путался раньше, но предложение, которое ты сделал мне, способно оскорбить любую нормальную деву. За такое вполне можно убить, ибо честь – не пустой звук. Твой бог благоволит тебе, и я понимаю, что лишать тебя жизни сейчас неразумно, несмотря на попранную гордость. Уверена, ты взял магов, сделавших нам заказ, но они исполнители, как и мы. Так что оставь нас в покое. Выясни, кто на самом деле хочет убить лорда-охранителя, Сефер. Спаси Антарию от гибели. Думаю, ты заинтересован в ее благоденствии…
– Селена! – рыкнул кэп, и я замолчала, сознавая, что сказала уже слишком много. Преступно много…
– Прощай, Сефер. Не могу сказать, что наша встреча доставила мне удовольствие…
– Но и обратного ты не станешь отрицать, – перебил меня он, внимательно рассматривая и совершенно не обращая внимания на кинжал у горла.
– Твоя самоуверенность тебя погубит, – скривилась я и шагнула к стене.
Обернулась, снова подмигнула Сеферу, который изумленно смотрел, как я открываю портал, и шагнула вперед, на ту сторону. Спустя несколько минут ко мне присоединился Брайс. За это время я успела полностью одеться и заплести волосы.
– Селена, – выдохнул он, снимая камень и закрывая портал, – зачем все эти разговоры? Сефер – враг для нас.
– Он отвечает за безопасность Тариона, – устало села на кровать. – Ты сам знаешь, это его работа. Теперь, когда у него в руках достаточно ниточек, он сможет распутать весь клубок. Я чувствую, он не успокоится, пока не разберется с этим. Все что ни делается, все к лучшему. Теперь нам можно не беспокоиться, что Антарию сотрут с лица земли.
– Поэтому можно позволять целовать себя? – начал злиться Брайс.
– Я делала все, что могла, – опустила я голову. – Искала способ выбраться, а может, тупо тянула время, ожидая, когда ты появишься. Почему ты так задержался?!
– Переход закрыт, выходы оккупированы стражами, – пояснил он, садясь рядом. – Пришлось идти обходными путями. Испугалась?
– Не то слово, – доверчиво прижалась я к Брайсу, пряча лицо на его груди. – Он появился неожиданно и… – Я замолчала, не в силах озвучить все то, что произошло между нами.
– Тшш… тихо, Солнышко. Я рядом, и все будет хорошо. – Кэп погладил меня по голове, путаясь пальцами в прядях, коснулся губами макушки. – Я всегда буду рядом, – прошептал он. – Ты – моя жизнь и мой свет.
– Спасибо тебе. – Я подняла голову и посмотрела на Брайса. – Не знаю, что бы я делала без тебя. Что с тобой? – удивленно спросила, заметив, как потемнели его глаза.
– Он целовал тебя, – пробормотал кэп, – а ты отвечала ему. Я видел. Сама просила о поцелуе. Врага просила, а друга отталкиваешь. Почему? Может, мне стоит брать с него пример и быть настойчивее?
Дальше произошла то, чего я совершенно не ожидала. Брайс обхватил мое лицо руками и впился в губы поцелуем, настолько напористо, что на мгновение я оторопела. Затем, очнувшись, принялась молотить кулаками по его груди, но Брайс не обращал на это внимания, продолжая жадно целовать. Секунду спустя, он опрокинул меня на кровать, наваливаясь сверху. Его руки скользнули по телу, поймав мои и почти обездвижив. Я уворачивалась как могла, извиваясь и вырываясь. Наконец, улучила момент и что было силы ударила его коленом между ног.
Брайс застонал, отпустил меня и откатился на бок. Я вскочила с кровати, подхватила плащ и метнулась к двери. Дернула за ручку и обнаружила, что она заперта. Судорожно оглянулась в поисках ключа, проверила карман… Ключа не было.
– Открой дверь! – процедила я, увидев, что Брайс поднялся и стоит рядом с кроватью.
– Селена, подожди, – простонал он.
– Меня зовут Элера, – отчеканила я. – Какая же ты сволочь. Я доверяла тебе.
– Прости…
Кэп подошел ближе. Он походил на побитого медведя, не поднимал глаз. Возможно, я и пожалела бы его в другой ситуации, но не сейчас.
– Как ты посмел? Забыл, кто я? Решил, что княжну Антарии можно разложить в грязном клоповнике, как гулящую девку?
– Зато против Сефера ты ничего не имела. Или ему позволено немного больше, чем простому наемнику? – зло спросил Брайс. – Теперь понятно, что представительницы правящей династии Антарии предпочитают подбирать себе любовников или с большими деньгами, или с высокими титулами. Сколько тебе надо, чтобы ты была благосклонна ко мне?
Каждое слово, слетавшее с его губ в яростном запале, ранило сильнее, чем тысяча ножей одновременно. Я понимала, что в нем говорит ревность, но от этого не становилось легче на душе. Я прикрыла глаза, чувствуя, как наворачиваются слезы, а на сердце стало так холодно, будто его выморозили в один момент. Никогда в жизни мне не было столь одиноко, гадко и плохо. Рука сама взлетела, награждая пощечиной того, кто был моим самым лучшим другом. Голова Брайса дернулась, а из губы потекла струйка крови.
Я понимала, в его словах есть правда, но даже это не давало ему права так разговаривать со мной. Что же, мне пора вспомнить, кто я, и впредь вести себя в соответствии со статусом.
– Ты прав, я Элера де Ансар. Так было, и так будет всегда. Спасибо, что напомнил. А теперь открой дверь, – тихо, но решительно сказала я.
– Прости меня. – Кэп грохнулся передо мной на колени. – Язык мой – враг мой. Я вовсе так не думаю. Ты знаешь, я люблю тебя, а увидев, как он целует тебя, как ты таешь в его объятиях… А он гладит тебе живот, целует ноги… Делает все то, о чем я мечтал, но не разрешал себе ничего…
– Правильно ли я поняла? Пока я судорожно пыталась найти выход из положения, ты наблюдал, как он играет со мной, зная, что мне некуда деваться, и ничего не делал?
– Прости… – Кэп обнял мои ноги и прижался лицом к коленям.
– Ключ! – Я протянула ладонь, отталкивая его.
– Прости, – снова повторил он, протягивая ключ.
Я взяла его, открыла замок и распахнула дверь. Вышла в коридор, на мгновение обернулась и тихо сказала:
– Ненавижу тебя. Не смей даже приближаться ко мне.
Развернулась, быстро прошла по коридору, спустилась по лестнице и стремительно покинула трактир. Почти забежала в конюшню, нашла свою лошадь оседланной. Хорошо, что мальчишка-конюх не пренебрег своими обязанностями. Я вскочила в седло и пустила лошадь галопом. Через час я была дома, поднялась к себе в комнату и до вечера проревела, обнявшись с подушкой. А потом наступило долгожданное забытье.
Я отказалась объяснять Алену причину моего нервного срыва, несмотря на просьбы и угрозы. Не позволила ему и просмотреть мои воспоминания. Просто закрылась в комнате и молча плакала, не спускаясь вниз и не желая никого видеть. Исключения не сделала ни для Алена, ни для Лисички, которая прибежала в тот же вечер и долго стучала в дверь, прося ее впустить. С упрямством, которого от себя даже не ожидала, я лелеяла собственную обиду на все и всех, словно ребенка в колыбели. Понимала, что нельзя поддаваться унынию, но ничего не могла с собой сделать.
Поступок Брайса полностью выбил меня из колеи, и даже предложение Сефера меркло на его фоне. Нет, я понимала, что рано или поздно подобное может произойти, но оказалась совершенно не готова к такому развитию событий. За те шесть лет, что мы были рядом, я настолько привыкла к тому, что всегда могу положиться на него, и он никогда не пересечет некую негласно установленную границу, и теперь чувствовала себя так, будто мне вонзили нож в спину.
Что же, боги решили преподнести мне очередной урок, видно рассудив, что я излишне расслабилась. Если они думали, что я с честью приму новое испытание, то здорово промахнулись в предположениях. Я была раздавлена и совершенно не знала, как жить дальше. Поэтому когда на третий день моей тихой истерики дверь в комнату распахнулась, словно я ее не закрывала, то лишь равнодушно посмотрела в сторону незваной гостьи.
– Сел, мы дали тебе достаточно времени, чтобы успокоиться самостоятельно. Больше его нет.
– Нет больше Селены, осталась только Элера, – покачала я головой и отвернулась. – Уходи, Лис, я правда не хочу никого видеть.
Лисичка мягко села рядом со мной на кровать и обняла. От столь ненавязчивого, но яркого жеста участия я опять расплакалась. А она просто гладила меня по голове, шептала что-то успокаивающе и продолжала обнимать. Я больше не сдерживалась, выплескивая из себя обиды, которые впервые сумели прорваться через мною же выстроенную преграду. А вместе с ними уходила и горечь, что переполняла изнутри, хотя и не полностью, но по крайней мере впервые за несколько дней я смогла вздохнуть без той режущей боли в сердце. А Лиса все гладила и гладила меня по голове…
Не знаю, сколько прошло времени, но терапия возымела действие. Слезы больше не текли, хотя я и продолжала всхлипывать, но уже чисто машинально. Я отстранилась от подруги и посмотрела на нее. Лисичка улыбнулась, немного устало, но так искренне, и при этом ничего не говоря.
