И громыхнуло. Еще один. Потом еще. Нас стало засыпать обломками. Все, кто стоял на ногах и был не покрыт щитом, упали на землю, сбитые с ног невероятной силой взрыва. Император высвободил руку и накрыл нас щитом. Взрывы продолжались еще минуту. А потом все стихло. И в этот момент мне стало стыдно. Очень стыдно… Я медленно слезла, надеясь, что я его не сильно придавила… Вокруг лежали обломки того, что осталось от гномьего цирка.
Император молча встал, отряхнулся, смерил меня странным взглядом. На секунду мне показалось, что в его взгляде промелькнуло какое-то сожаление, но тут же взгляд ожесточился.
— Могла бы крикнуть, что сейчас будет взрыв, а не заниматься ерундой. Или ты думаешь, что я идиот и не сориентировался бы? — тихо прошипел он, разворачиваясь ко мне спиной.
— Прости…те… пожалуйста, за то, что решила спасти Вам жизнь… Я больше не буду! — выдавила я, снова чувствуя себя полной идиоткой. Все! Лимит моих добрых дел на сегодня закончился, поэтому я молча поковыляла прочь.
Глава 21
Эльфийская кухня и мутновидящие
— Сима! Открой дверь сейчас же! — раздался голос эльфа, — Я не шучу! Открой дверь!
Я лежала на кровати, обняв подушку и горевала. Так сказать, внеурочный приступ меланхолии, сопровождающийся самокопанием и самоуничижением. Пока что результаты не впечатляли. Я — толстая, тупая дура и никчемная неумеха с руками из толстой попы. Дальше я еще не придумала. Я копалась в себе весь оставшийся день, всю ночь и даже утро, с усердием с которым Капитан Флинт перекапывает Остров Сокровищ в поисках заветного клада. Или как бабушка-огородница перепалывает свой участок, чтобы он выглядел лучше, чем у соседки.
— Сима, давай, поднимайся, пора на репетицию! — возмутился, стоя за дверью, мой учитель.
Нифига! Сегодня я прогульщица. Можно сразу мне ставить двойку и вызывать на ковер к директору.
— Ага, щас! Шнурки поглажу и пойду репетировать! — буркнула я, особо не задумываясь, расслышали мой ответ или нет.
— Сима, мне плевать. Я выломаю эту дверь, если ты ее не откроешь! — потерял терпение Андоримэль.
— Ломай! Дверь — не моя… — ответила я, накрываясь одеялом с головой.
Раздался характерный треск двери, и тут же с меня содрали мое спасительное одеяло.
— Верни на родину! — заверещала я, пытаясь вырвать его из рук эльфа, — Никуда я сегодня не пойду. Репетировать отказываюсь. И точка! Ищите кого-то другого!
Одеяло мне не вернули. Я демонстративно отвернулась к стене и заплакала.
— Сима, — я почувствовала, что эльф сел на кровать, — Ну не переживай ты так. Его Величество оценил твой подвиг. Просто виду не подал. Ну не по-Императорски это как-то, благодарить спасительницу при всех.
— И что мне теперь медалька полагается? Памятник при жизни? Почетная грамота? — ехидно спросила я, утирая слезы, — Сейчас, в лифчике дырку для орден просверлю. А почему бы и не просверлить? Если уже один раз стала — клоуном, то нужно быть им до конца.
— При чем здесь клоуны? — замотал головой эльф, пытаясь понять ход моих мыслей.
— Я что — клоун? Рядом с Императором, действительно я — клоун! — закричала я, — Вместо того, чтобы бежать без оглядки подальше от горящих бочек, я метнулась в самое пекло, потому что испугалась за чужую жизнь!
— Ну с чего ты взяла, что он так думает? — мягко спосил Андоримэль, — Просто… Как бы тебе это сказать… Помягче… Мужчины не любят, когда женщины спасают им жизнь… Это больно бьет их по мужскому самолюбию… Так что ты, получается, пнула его по самолюбию. Больно пнула. Но он тебе благодарен. Раз не прибил на месте… Мне кажется, что он просто не ожидал такого… Или был немного обескуражен.
— Я больше ни на метр к нему не подойду! Будет, скотина, тонуть, я ему стакан воды на голову вылью! Будет гореть — дровишек подкину! Я… я… я его ненавижу! Хватит! Мне надоело! Я не позволю так со мной обращаться! Достал уже! Нет, ну главное, я испугалась за его жизнь, а он вместо «спасибо», отчитал меня как первоклашку! Я себя чувствую, как городской памятник в парке с голубями. — возмутилась я, закрывая лицо руками.
— Почему, как памятник? — поинтересовался Андоримэль, удивляясь столь странному сравнению.
— Потому, что вечно стою обгаженной… — всхлипнула я.
— Сима! Нельзя так выражаться! Тем более, про нынешнюю власть! — отозвался эльф, — Ты так и дальше планируешь валяться на кровати и причитать о своей несчастной любви?
— Да, а потом, я соберу свой нехитрый скарб, повешу узелок на палочку и отправлюсь в путь дорогу. Я буду странствующим менестрелем, буду петь о добре и зле, о лютой ненависти и святой любви… — гордо сказала я, видя себя в руках с лютней, на которой я ни разу в жизни не играла, — Я буду нести песню в сердца людей!
— А людей тебе не жалко? — с ужасом представил мои странствования Андроимэль, — Тебя же убьют раньше, чем ты допоешь куплет до конца. Тебя просто камнями закидают… Или на кол посадят!
— Ничего! Я гордо приму смерть! С высоко взятой нотой! — со слезами на глазах заявила я, входя в образ.
— Только я тебя умоляю, никому не говори, что я пытался тебя учить… И еще… Если найдутся желающие послушать твое хм… пение, то лучше сразу бери аванс и ищи пути к отступлению! Да… Еще один совет. Как учитель — ученику. Учись быстро бегать! Или драться лютней! Иногда одного-двух ударов лютни достаточно, чтобы вызвать полный аншлаг, — целиком серьезно сказал эльф.
— А я думала, что буду петь о тех пор, пока мне не заплатят, чтобы я не умолкла. Как тебе такой бизнес-план? Прихожу в деревню, начинаю петь. Когда жители будут просить меня заткнуться, я просто озвучу сумму, за которою я могу помолчать. У них есть сутки, чтобы ее собрать. Не собрали — буду петь до тех пор, пока не охрипну или пока у слушателей не сдадут нервы, и они не начнут выносить последнее из дома! — обрадовалась я своей находчивости. Я — настоящий гений бизнеса!
— Может, сходим куда-нибудь? Развеемся… — осторожно начал Андоримэль, переводя тему разговора.
— Куда? — спросила я, сардонически улыбаясь, — Спасибо, мы уже вчера сходили в цирк. Цирк сгорел, клоунов сожрали… Где мы еще не были? Да мы с тобой, как вестники Апокалипсиса! Куда не придем, везде конец света в локальном масштабе!
— Не преувеличивай! Ну сходили один раз неудачно… К тому же мы не виноваты… Обстоятельства так сложились… — вздохнул мой учитель, закатывая голубые глаза к потолку.
— Нет, не обстоятельства. Просто я такая невезучая… — я залилась слезами, понимая, что именно этого не хватало мне для полного несчастья.
— Давай сходим в «Эльфийский лес»? — предложил мой сенсей.
— А тебе чем это не угодила эта харчевня? — поинтересовалась я, — Или в прошлый раз тебе попалась муха в супе? И теперь ты решил отомстить им за то, что ждал заказ два часа?
— Да нет, там все на высшем уровне! — возмутился эльф, а у меня возникло такое чувство, что я только что случайно плюнула на тотемное божество племени зулусов в присутствии вождя и его многочисленно родни.
— Ладно, не сердись… А что у них там съедобное? Чтобы не было «пейте дети молоко — туалет недалеко!» — миролюбиво произнесла я, понимая, что была бы не прочь сходить в этот ужасно дорогой ресторан за чей-нибудь счет. Просто из любопытства.
— Шису — просто шедевр! Пойдем! Потом по городу пройдемся, но завтра на репетиции мы все будем наверстывать со страшной силой, — строго заявил мой учитель. Я кивнула, и мы отправились в «Эльфийский лес».
Судя по ценам, обед здесь мог разорить небольшую африканскую страну. Я стала пристально вчитываться в меню.
«Буасомэль в соусе кариоле — 5 золотых.
Шаромэль с начинкой на выбор — 10 золотых.
Шису с нарумом и вали — 3 золотых (за 6 шису).
Шису с кору и зернами туасе — 3 золотых (за 6 шису).
Шису с тертым кору — 3 золотых (за 6 шису)».
Дальше все было в том же духе. Я, которая знает все языки этого мира, никак не могла понять, о чем идет речь и что подразумевается под столь изысканными названиями. Официантка, которая явно позировала всем художникам, который изображали эльфиек для обоев рабочего стола, терпеливо ждала, когда же мы сделаем свой выбор.
— Ты выбрала? — спросил спонсор моих гастрономических изысков.
— Эм… — протянула я, уставившись в меню, пытаясь сообразить, что из вышеперечисленного мне кажется более съедобным. Желудок молчал, как партизан. Обычно я выбираю еду вместе с ним, отпираясь на его мнение, но в этот раз желудок просто сжался, как бы намекая, что «лоперамид» я забыла в чемодане в том мире, поэтому никакой ответственности за качество и количество переваренной пищи он нести не будет. Вообще-то, желудок права голоса у меня уже давно не имеет. Его напрочь забила совесть, которая не позволяет ему урчать после шести и заставляет его переваривать то, что дают.
