— Нет, это моя нормальная форма. Чем выше каста демона, тем более совершенно он выглядит.
— Совершенно — более человечно?
— Не совсем. Вы тоже кажетесь пародией на совершенный облик.
— В каком смысле?
— Формально — все правильно, руки, ноги, торс, лица, но ты никогда не замечала, как много среди вас уродливых? Думаю, ты просто не обращала внимания, это защитная реакция сознания. Толстые, тощие, кривые, косые. Я вызову у человека страх, а большинство людей вызовет у меня отвращение. Среди демонов тоже есть отвратительные создания, но это только среди совсем низших.
Я присмотрелась к Тузату и не нашла, что возразить. Чешуйки-шипы на волчьей морде постоянно меняли свое положение, это было гораздо выразительнее мимики любого человеческого лица, при этом демон передавал малейшие оттенки эмоций и выражений. Каждая линия его тела была или совершенно правильна, или абсолютно эффективно приспособлена для своих функций. Если откинуть непривычность, оценивая абстрактно, Тузат, как живое существо, был красивее меня. Будто кто-то задумал создать существо именно такого вида и годами доводил до совершенства каждую деталь, каждую черту, каждую чешуйку на голове и золотой узор на коже.
Я вздохнула, а вот любопытно, как тогда должны выглядеть те самые высшие демоны?
— Ты обещал рассказать об этом… Доме. Которому ты служил?
Он расслабленно откинулся на кресло и уставился на пламя свечи, вспоминая.
— Дом Багрового Пламени, да… Правящая семья схватилась несколько веков назад с очень сильным божеством. Они выиграли, забрав его легендарный меч, но слишком многие были развоплощены, положение пошатнулось. И тогда к власти пришел нынешний Глава Дома. Он стал действовать… неожиданно для демона, больше умом, чем силой и яростью. Надо сказать, это самый холоднокровный ублюдок их высших, какого я встречал, хе-хе, и детки его пошли в его породу. Это вызвало уважение, поэтому под его знамя начали вновь собираться бойцы. И могущество дома начало возвращаться. Мы много воевали, я был сотником в легионе. Это было славное время. Да… А потом, я просто устал.
— Ты давно здесь?
— Лет пять по местному времени.
— А в таком Доме может быть много семей?
— Может. Их цвета были алый и золотой, и когда мы шли в атаку, казалось, будто само пламя пожирало врага.
— Вы убивали их?
— Развоплощали. Это немного другое. После этого можно вернуться, когда соберешь достаточно сил.
— То есть, демона нельзя убить?
Голова повернулась ко мне, изобразив какое-то саркастическое выражение и чуть прижав уши.
— Ты что, думаешь, что я расскажу тебе, как убивать демонов? Серьезно?
— А, ну да… А помнишь, когда ты сказал, что я боюсь… Ты это чувствуешь?
— О да. Страх, отчаяние, боль, ужас — это еда для таких как я. В Инферно стекается это все огромными потоками, со всех миров и питает нас. Вокруг такого потока образуется манор, и у него быстренько объявляется владелец. На основе его семьи создается Дом. Одна семья контролирует поток и распределяет его волны между всеми живущими в маноре. В одном маноре может быть несколько потоков. А несколько маноров может контролировать Князь — наиболее древний и сильный демон, приближающийся по могуществу к богам.
— Твой Дом был княжеским?
— Да.
Я переключилась на другую мысль.
— Значит, по сути, это люди порождают чудовищ? Своей ненавистью или страхом?
— Отчасти, да. Но еще и сами души, попадающие в Инферно.
— А здесь? В явленом мире? Как тут можно жить такому, как ты?
— Можно пытать и резать людишек и питаться этим, — усмехнулся он, — можно найти кого-то с очень яркой душой и сжигать ее помаленьку. Можно поставить… что-то типа заклятия, которое будет втягивать в себя боль и ужас, разлитые в мире. Тут в любом случае кто-то страдает, умирает каждый день. Прошлый хозяин поместья помог мне с самым простым вариантом такого плетения, чтобы иногда подпитываться.
В моей голове замаячила какая-то смутная мысль.
— Подожди, — сообразила я, — но ведь если разобраться в таком заклятии и усилить его, тогда можно собирать очень много? А потом, из него можно, эээ… пробить дырку в Инферно?
— Что ты имеешь в виду?
— Ну как прорыв, только наоборот? Отсюда — туда.
— Обычно так никто не делает.
— Подожди! — идея меня увлекла, я схватила лист бумаги и грифель. — Смотри, вот слой нашей реальности, вот воронка, собирающая все это… отрицательное. Если прокол на слой Инферно можно создать, то это сделает искусственный поток, так? И создать новый манор? Или усилить существующий.
Тузат снова расхохотался.
— Ты! Ты и правда безумная! Ты предлагаешь демону возможность получить больше сил, пустив на это собственных соплеменников!
— Я чисто теоретически, — смутилась я.
— Теоретически — похоже на то. Мысль интересная. Но кто-то должен постоянно жить в мире людей, иметь здесь собственный домен, ну, землю, на которой будет формироваться такой поток.
— Но ты же нашел сосуд.
— Ну да. Ты права, да. Может сработать.
— А еще я бы попробовала покопаться в том плетении, которое сделал для тебя Даро. Вдруг его можно как-то… оптимизировать?
Он посмотрел на меня с недоумением.
— Ты предлагаешь мне помощь?
— Наверное…
Он задумался.
— У нас это восприняли бы однозначно. Когда кто-то просто так предлагает тебе помощь, это означает, что он ищет твоего покровительства. Это заслуживает только презрения, потому что предлагающий чаще всего — слаб.
«Другое место — другие нравы».
— Вовсе нет. Это, как бы объяснить, равноценный обмен. Ты уложил явившегося сюда чужака. Мне нравится думать, что пока меня нет, ты можешь защитить дом, в котором мы сейчас живем.
Демон изумился окончательно.
— Ты хочешь, чтобы я служил тебе, низшая?! В качестве охраны?!
— Нет, просто обговариваю условия взаимно выгодного соглашения.
— Поясни.
— Я уже говорила. Ты живешь тут, я не трогаю тебя, делай, что тебе заблагорассудится, но ты не трогаешь моих близких. А если будет совсем туго, я могу обратиться к тебе за помощью.
— Например?
— Например, сюда могут явиться наемные убийцы. Можешь сожрать их души.
«Что ты несешь?!»
А и правда. Но я точно знала одно: я не хочу прийти однажды домой и найти тела Рико, матушки Марты, Аделаиды или Бэрри. Если сюда явится кто-то с оружием — пусть горит в Инферно. Туда и дорога. Мои компаньоны портят мой характер, но как иначе?
— Я этого не умею, Пожиратели душ — высшая каста.
— Значит, можешь… сделать с ними, что тебе надо, только чтобы никто из моих не пострадал.
— А как же фон?
Я криво ухмыльнулась и сделала широкий жест рукой вокруг.
— Лаборатория экранирована и в полном твоем распоряжении. Только не зарывайся.
Тузат наклонил голову набок и неожиданно расхохотался.
— Идет!
— Прекрасно.
— У тебя подозрительно загорелись глаза, девочка.
— Я все про ту мысль. Ну я подумала… Если разобраться в этой технологии… Ведь достаточно будет создать это плетение, особенно в местах, где, например, идет гражданская война, как в Аскоте, и найти несколько сосудов… И…
Он нахмурился.
— Попытаться повлиять на расстановку сил в Инфернальных мирах? Не вздумай поделиться этой идеей с кем-то. Тебя гарантировано убьют. Или что еще похуже.
Я пожала плечами, ему была виднее.
— Ты в курсе, что твой рукав в крови? — перевел Тузат тему.
Я опустила взгляд, на светло-зеленом шелке ночного халата набухало влажное красно-бурое пятно.
— Не обратила внимания. Впрочем, это — твоя вина. Нечего было размахивать… конечностями, только для того, чтобы я не расслаблялась.
Я закатала рукав и размотала мокрую от крови повязку. Оказалось, просто содрала образовавшуюся на ране корку, не страшно, красная жидкость сочилась ели-ели, спасибо Наргину. Новый приступ головокружения заставил меня откинуться на спинку кресла.
— Тебе не стоило вставать сегодня.
Я вздохнула.
— Я должна была поговорить с тобой. И еще я так и не посмотрела, что привез мне этот вампир, Вега. Сначала дела, потом сон.
— Бери конверт и иди в постель, я провожу тебя.
— Откуда такая забота?
— Мне понравились твои условия. Вставай.
Я сунула конверт в карман и встала. Комната покачнулась.
— Держись за мою руку, — он медленно перетек в человеческую форму, только глаза остались жуткими и нечеловеческими.
Я оперлась, и мы двинулись по лестнице. Шатало меня знатно. Тузат ухмыльнулся, но в отличие от предыдущих раз сегодня не предложил взять меня на руки. Уже у дверей комнаты я обернулась к нему.
— Ты ешь и меня, да?
— Да. Это еще одна причина согласиться на твои условия.
Он приблизил свое лицо к моему и посмотрел прямо в глаза, а в голосе прозвучала насмешка.
