– В сотый раз тебе говорю, Витар, представь то, что ты точно знаешь, и это создастся. Почему у тебя всё так зыбко?
– Не знаю, повторяю тебе в сотый раз.
Мы стояли на шатающемся полу в большом холле большого дома. Ходуном ходил не только пол, но и стены. Всё непрерывно меняло цвет.
– А где ты ещё бывал? Может, поменяешь место?
– Не могу, сразу оказываюсь здесь. Это мой родной дом, я тут вырос.
– Что-то в башке у тебя не так. Ладно, выходим.
Мы, завернувшись в плащи, лежали на сочной зелёной травке. Темнело. На небе одна за другой зажигались яркие эгнорские звёзды.
– Забей, – успокаивал я друга, – общаться можно – и ладно.
– Как это забей! Слово-то какое подобрал! Нет, разберусь. Это действительно что-то во мне сидит и не даёт насладиться родным домом!
– Вот видишь, сам нашёл причину. Заберём твою матушку, тогда всё получится. Беспокойство тебе мешает. Всё, давай спать.
– Спокойной ночи. Хоть бы удалось забрать! – прошептал он с надеждой.
– Сплюнь.
Мы ехали в Бармат по Шелтонскому тракту. Дважды ночевали в трактирах. Нам осталось свернуть на просёлочную дорогу, сутки проехать по ней через небольшой лесок и дальше – прямой тракт на Кряж. Ещё двое суток. Что дальше – не ясно, узнаем на месте. Никакого чёткого плана «похищения» не было. Лизу бы с её опытом, но она категорически отказалась ехать: «Не маленькие, без меня справитесь, у меня дела». Можно подумать, у нас их нет. Надо же, учёная и учительница! А дети её любят, особенно старшие. И понятно за что. Вспоминаю себя в старших классах, и им как раз по четырнадцать – пятнадцать. Слава богу, не старше.
Спокойная дорога располагала к размышлениям.
Собственное баронство, богатство, лаборатория: живи – не хочу! По сути, первую задачу для себя выполнил, но… грызёт что-то. Всё ещё подвешенное состояние. Лавийцы взъелись ни с того ни с сего. Успокоятся? А хрен их знает!
Нугар откровенно кинул. Назар оправдывался за него. Мол, в штабе перемудрили, но по голосу было слышно, как стыдно ему врать. А сам граф под всяческими предлогами от разговора уклоняется. Ну и фиг с ним.
Не идут из головы слова Медиана о большой войне. И не только его, слухи просто летают в воздухе, а как была раздробленность на имперских землях, так и остаётся. Владыки словно ничего не замечают. Напоминает нашу историю перед нашествием Батыя, и ничего тут не изменишь. Или изменишь? Ну не мне же!
Царство чернокнижников Батвия было единым государством. По размерам не превышало и половину постимперских земель, по населению и того меньше, но главное было в первом – единое. В случае конфликта её могут поддержать и некоторые кочевые племена, исповедующие чернокнижие.
Что ещё я успел узнать? Магически чёрные сильны и не зависят от мест силы. Тем более на войне, где жертв полно. Ещё могут призывать силу демонов, а то и их самих. На это у «наших» есть управа: особая благодать Спасителя на некоторых служителей и монахов, так называемая «божественная сила». Только на скольких она может упасть? Про это Агнар и Рон не знают. Кроме того, в битвах с демонами и их созданиями маги тоже кое-чего стоят.
Чёрт, церковь! С их стороны тоже можно ждать подвоха. Убийство помощников на Роне и компании висит, возрождением Древнего пугают. Медиан и про это говорил. Это что же, ещё и с церковью воевать? Не хочу!
И чего нам не сиделось в Руинах? Запаслись бы продуктами, инструментами, забрали бы родных и жили бы там припеваючи. По всему миру путешествовали бы, на другие континенты забрались. Мелькала такая мысль, но… нас словно ведёт по жизни. Точнее, именно меня: поселился в Хромском, собрал вокруг себя людей, взвалил на себя ответственность перед ними, и уже не спрыгнешь. Придётся воевать. Если прижмёт, то и с церковью. Вот так-то.
– Егор, трактир. Перекусим?
– Обязательно!
За едой первым заговорил Витар:
– Ночевать придётся в лесу, свороток на спрямление в двух километрах отсюда, и почти весь путь до тракта через лес.
– Не понял намёка.
– Нет никакого намёка, просто ты молчишь вот уже несколько часов.
– Думаю, Витар, думаю. Скажи, у тебя не было мысли остаться в Руинах?
Ответил он после долгого раздумья:
– Когда мы вернулись с продуктами, у меня появилась мысль сходить за матушкой, привести туда, а дальше… весь мир открыт. И убежище надёжное.
– А что тебя удержало от такого предложения? Думаю, мы… может, и поддержали бы.
– Вот этого и испугался! Хочешь – верь, хочешь – не верь, но тебя ведёт провидение. И если ты решил обосноваться здесь, то так тому и быть. Значит, так надо.
– И ты туда же! – возмутился я, а сам задумался: – Знаешь, у меня ведь были мысли, подобные твоим. Почему их откинул, сам не знаю. Как-то само собой всё решилось. Может, это и глупо. А теперь, – продолжил я, закончив есть, – почему скрываемся? Боимся, видите ли, больших возмущений! А что будет? Ну, чуть больше внимания со всех сторон, и всё. Мы и так на волоске и у церкви, и у властей. Нугар нам не помощник, лавийцы не отступятся, помощники рано или поздно нас вычислят.
– В том-то и дело: рано или поздно! Чем позднее, тем лучше для нас. А там война не за горами, вернее, из-за гор. Не до нас станет.
– Да с чего ты так уверен?!
– Можно подумать, ты в этом не уверен! Повсюду её запах! Обрати внимание, как всё дорожает, я такого не помню за всю жизнь. Люди шепчутся.
– Точно, жалуются на цены. А разве не всегда так было? У нас это в порядке вещей.
– Совсем не в порядке! – возмутился друг. – Когда я родился, кувшин молока стоил медяк и столько же – прошлым летом, когда я был дома. А сейчас не знаю. Приедем в Кряж, узнаем. Судя по Цитрусу, может подорожать, а это значит – крестьяне не спокойны.
– По нашим крестьянам не скажешь, что они обеспокоены большой войной. Лавийцев боятся, это да, – усмехнулся я, – а ценам на продукты только рады.
– Не путай, Шелтон граничит с Батвией.
– Ладно, чего воду в ступе толочь, что будет, то и будет! Поехали.
Ночь выдалась прохладной и лунной. Мы ночевали, завернувшись в тёплые плащи возле тлеющего костра. Витар спал, раскинув «сторожку», а мне не спалось. Кажется, я понял, почему не остался в Руинах. Для меня весь Эгнор сконцентрировался в этих маленьких государствах. Он перестал быть абстрактной планетой, причём давно. Я хотел слиться с ним именно здесь, и сам мир мне помогал. Не знаю, провидение, Бог или я сам в этом виноват, но факт есть факт… Поэтому – спать, Игорь Михайлович, и хватит рассуждений. Уснуть удалось под утро.
– Господин магистр, Витар и Егор направляются сюда, в Шелтон.
Твердь всегда принимал Теруса внеочерёдно, откладывая дела.
– Зачем?
– Агент точно не знает, но я думаю, чтобы повидаться с матерью Витара.
– Она же сумасшедшая!
– Я говорил, Витар к ней очень привязан. Раньше он минимум дважды в год её навещал.
– Интересно. Когда прибывают? А насчёт предательства господина графа выяснил?
– Прибывают примерно через две недели. А насчёт предательства… Видите ли, все стихийники находятся под клятвой о неразглашении тайн друг друга, Витар заново её давал. Сами о себе могут что угодно болтать, а другие только то, что те не считают тайной. Так вот, речи о службе графа в тайной страже никто не вёл. Он сам тоже ни словом не обмолвился. Непонятно, открылся он товарищам или нет.
– Стихийники – интересное прозвище. Хорошо. Я подумаю. Наблюдение за домом матери ведётся?
– Самое тщательное.
– Надеюсь. – Твердь задумался. – Так, от Хрома до Шелтона… примерно две недели верхом. Сегодня выехали. И так быстро узнали?
– Рации, господин начальник тайной стражи. Вы сами подписывали распоряжение об их закупке.
Лицо начальника растянулось в улыбке.
– Да, да. И как слышимость?
– Не очень. Помехи большие, а ночью действительно слышно лучше. Всё по инструкции.
– Изучили мы этот амулетик в академии, и знаешь что: Древними там и не пахнет! Плетения исключительно рунные, но сопоставлены удивительно точно. И сам принцип оригинален. Вот что, я подумаю об этой парочке, время есть. Ступай, я вызову.
– Разрешите доложить ещё кое-что?
– Докладывай, – усмехнулся Твердь.
– Вам, несомненно, говорят об этом, но… Мои агенты часто встречаются с беженцами от чёрных, а их поток увеличивается…
– Если ты о дополнительных кадрах – не дам, людей не хватает.
– Нет, я не… – Терус замешкался. – Об этом, конечно! Ваше сиятельство, там шпионов через один!
– Не дам, и хватит об этом! Грядёт большая война, это я по секрету тебе говорю, и люди нужны в других местах. Занимайся городом и Егором. Больше никуда не лезь. Свободен.
На следующий день со мной связался Рон. Поймал-таки одного лавийского лазутчика. Торговал на рынке под видом цитрусского приказчика. Вычислили его случайно, из-за непроработанности легенды. Один из местных покупателей хорошо знал того купца. Разговорился с продавцом. Поймал на странном незнании общеизвестных фактов жизни хозяина и, не поднимая шума, «стуканул» новоявленной службе безопасности.
