На улице немногочисленные прохожие, через улицу – сад перед школой мечников. В нём несколько аур с амулетами. В школе народу много. Всё соответствует тому, что видел Витар свободным сознанием. Что ж, будем брать днём. Чем наглее, тем неожиданней для противника. Если он есть.
Я завернул за угол и сел на удобную скамейку.
«Всё то же самое, что ты видел сознанием. Езжай, я за углом, где условились. Слежу „сторожкой”».
«Понял, еду. Помоги нам Спаситель!»
Минут через пять во двор особняка въехала карета. С козлов спрыгнул кучер – Витар и уверенной походкой зашёл в дом. Карету с лошадьми мы купили три часа назад, а буквально в двадцати метрах от меня в конюшне таверны меня ждали четыре осёдланных коня, два из которых заводные с запасом провизии.
Витар с волнением поднимался по до боли знакомым лестницам. Вот об эту ступеньку он часто спотыкался, а с этой его однажды свалил Вулар. Как обошлось без переломов, одному Спасителю известно. Кувыркался до самого низа.
Второй этаж. Родительская спальня. Из слуг – никого. За дверью одна аура, мама… В своей комнате Нара и в другой – новая служанка. Наверное, брат нанял. Нечего тянуть, надо заходить. С замиранием сердца Витар тихо распахнул незапертую дверь.
– Мама, здравствуй! – Витар встал на колени перед сидящей на кровати женщиной.
Она смотрела мимо него застывшим взором. Сын взял её ладони в свои. Никакой реакции.
Как она красива! Несмотря на болезнь и застывшую на лице маску. Постарела, но не подурнела.
– Мамочка, давай одеваться. Где твоя одежда? В будуаре? Пойдём. – Витар говорил, еле сдерживая слёзы, ведя безразличную мать в небогатый будуар. – Вот это платье надевай, мама. Давай помогу.
«Витар, к тебе приближается женщина с непонятным амулетом… Жизни, – предупредил я. – Следи за „сторожкой”, не отвлекайся!»
«Спасибо, Егор, мы почти закончили».
– Вот и всё, мама, оделись. Краситься не будем, некогда. Хорошо? И славно.
Он уже подводил мать к двери, когда она раскрылась. В дверном проёме сверкнула синяя вспышка, и быстро развернувшаяся «ловчая сеть» сгорела в «стене Жизни». В дверях удивлённо застыла миловидная женщина в одежде горничной с «деревяшкой» – одноразовым амулетом из стихии Жизни в руке.
– Не переживайте, мадам, я её сын, она в безопасности, – быстро проговорил Витар, подходя к даме.
– В-вы… Зачем?
– Пропустите нас, мы пойдём погуляем.
– П-подождите… Не велено… Я буду кричать…
И только открыла рот, как быстро сползла на пол, забывшись в счастливом сне.
– Сонное заклинание, – автоматически прошептал Витар, обходя упавшую женщину. – В первый раз применил.
«Ты не шепчи, а рви когти», – напомнил ему я.
Они и рванули. Быстрым шагом, но чтобы мать успевала.
– Витар!!! – услышал он громкий с детства знакомый голос Нары.
Пришлось обернуться.
– Это ты, негодник?! Где пропадал?! Мать совсем забросил! А сейчас куда её ведёшь?! Отвечай немедленно! – кричала женщина.
Граф сделал два шага к старой компаньонке матери и оказался на расстоянии вытянутой руки. Она не испугалась и так и продолжала стоять, уперев руки в бока.
– Прости, Нара. – И женщина плавно опустилась на пол. – Вот и записку оставлять не надо, Нара всё расскажет.
«Поторопись! Опа, рация в саду школы заработала! Бегом! Бери мать на руки и вперёд, пока карету не угнали! А я попробую найти канал и подслушать. Двигай по моему переулку, а я следом на лошадях».
Витар летел по лестнице, держа мать на руках.
– Стой! – голос снизу.
Два школяра-мечника. Видимо, потенциальные маги Жизни, раз почувствовали колебания силы. А может, просто услышали крики Нары и перегородили выход с лестницы на первый этаж. Оба со шпагами и защитными амулетами.
«Некогда мне, ребята, извините». И ученики разлетелись в стороны, выдавленные включённой защитой – «сферой Света». Всего второго уровня, зато включённая несколько раз подряд, тем самым разрядив защиты учеников.
Витар бережно усадил мать в карету, защёлкнул дверь – мы специально нашли карету с запирающимися дверями, – запрыгнул на козлы и взял с места в карьер. Не совсем в карьер, а как позволяла повозка, но быстро, не жалея коней.
Когда карета промчалась мимо меня, я уже вскакивал в седло, а потом вместе с нашим табуном поскакал следом. Витар лучше знает город, найдёт где оторваться и через какие ворота выехать. В планах всё это обговорено. А я не переставая шарил по каналам. Наши рации были всеканальные, в отличие от тех, которые шли на продажу. В каждой партии свой пакет частот, о чём честно предупреждала инструкция.
Поймал!
«Уйдут, командир!» – панический возглас.
«Да куда им с каретой! Передвигайся к Светлым воротам, как пить дать туда направятся».
– Витар, через какие ворота выезжаем?
– Светлые! Забыл, что ли?!
– Двигай в другие, там нас ждут!
– Понял… – удивлённо ответил Витар, и на следующем перекрестке мы резко свернули налево. Карета чуть не перевернулась. Лихач! Как здорово, что здесь делают улицы широкими! Не то что наши средневековые улочки.
Сзади погони не было, как не было на пути знаменитых киношных лотков, которые герои сносят во время погони, когда арбузы-яблоки во все стороны разлетаются и горшки красиво бьются. Единственное сходство с кино – разбегающиеся матерящиеся прохожие и пара вооружённых верховых, которые еле успели остановить своих скакунов. От них тоже послышалось много обидных слов и угрозы оружием. Впрочем, за нами не погнались.
– Ищи укромное место, пересядем верхом.
– Мама не сможет!
– Привяжем! Рон меня привязывал – не упал. С каретой не оторваться.
– Понял.
Через минуту завернули в глухой тупик. «Сторожка» ничего опасного не показала.
– Давай, Витар, в темпе.
Я опустил переднюю луку у одного седла, снял с лошади поклажу, а друг вывел из кареты мать.
– Мама, садись в седло, пожалуйста.
Ширина подола её платья вполне это позволяла.
У женщины никакой реакции, застывшее лицо.
– Взялись, – сказал я, и мы общими усилиями водрузили больную в седло.
Я связал её ноги под животом лошади, а Витар – руки вокруг шеи.
– Надеюсь, тебе удобно, мам. Потерпи, это ненадолго, – тихо приговаривал он.
– Ходу! – скомандовал я. – Веди, пока засада молчит. Радиомолчание научились хранить, что ли?
– А что это? – безразлично спросил Витар, вскакивая в седло.
– Молчание по радио, чтобы не подслушали.
– А!
Скачка продолжилась. Витар впереди с лошадью матери в поводу, я сзади с заводной.
Как хорошо, что мы оставили карету! Впереди, перед самым выездом из города, красные флажки, а за ними рытвина поперёк дороги – размыло талыми водами. Её ремонтировали несколько рабочих.
– Витар, кидай силы в коней, перескочим, не останавливайся!
Перескочили. Рытвина не шире двух метров, но лошади явно испугались бы, если бы не подстёжка их «Жизненной силой». Рабочие в испуге ринулись в разные стороны, друг взволнованно посмотрел на мать. Обошлось, привязали мы её на совесть.
Застава. Ворота открыты настежь, но двое стражников стараются сдвинуть проржавевшую створку, ещё двое удивлённо смотрят на нас, а пятый, командир, орёт:
– Арбалеты к бою, жирные боровы, обленились, суки, совсем! – И первый наставил на нас заряженный арбалет. Остальные бросились к лежащему на земле оружию. – Именем графа, стоять! – кричит уже нам.
Но мы прём прямо на него. Болт бессильно отскакивает от витаровской защиты, офицер уворачивается от разгорячённых животных, и мы вырываемся на простор. Сзади по моей защите стучат ещё четыре болта. Метко! Не совсем боровы.
Простор-то простор, только в противоположную от дома сторону и дорога, как назло, по чистой степи. С трудом находим подходящий лог и скачем по нему, петляя по низинам до ближайших кустарников. Я периодически обрабатываю следы волнами Жизни и Земли. Надеюсь, это собьёт со следа. В густом кустарнике полянка и, наконец, привал. После почти двухчасовой скачки. Даже я устал. А во время езды наслаждался руганью стражи по рации.
«Командир, и где они в Светлых воротах?» – насмешливый голос.
«Кто же знал, что они карету бросят! А Светлые – самый удобный для неё выезд. Чего на меня накинулся! Я вообще предлагал в доме брать, так тот умник столичный отговорил. Ничего, дорог на запад мало, перекроем».
«Сказано же было, не говорить лишнего в рации! Ты что творишь?! И никаких имён, подслушать могут! Я к тебе иду, лично всё обсудим. Выключай!»
Похоже, настоящим командиром был второй.
Мы аккуратно сняли госпожу Лиону, напоили, накормили и положили отдыхать. Сами тоже поели и запили простой водой.
– Не так, как мы планировали, пошло, ждали нас, – сказал я, чуть отдохнув.
– Тогда нас легче было бы в доме взять.
– А это значит, что они знали, что нас двое и один наверняка будет страховать другого на улице, а взять хотят обоих. Поэтому и маму твою нам позволили забрать – она нас задержит.
