Вроде он снова в пыточной камере, и снова на дыбе висел тот священник.
На лавках кто-то сидел, но Даль не обращал на них внимания. Он болезненно ждал повторения виденного однажды сюжета…
И тут услышал, как будто из-за спины:
– Жалкое зрелище.
Пришлось обернуться. Вместо схарматов и Лека в чистой части стоял только один человек. Дальгерт не сразу его узнал – никогда не видел без сутаны. Да и выглядел священник намного моложе. Сейчас на нем была кожаная куртка из тех, какие шьют здешние умельцы, удобные штаны из грубой ткани и серая фуфайка с большим вырезом на вороте.
– Мне это часто снится, – развел руками Дальгерт. – Наверное, до старости так будет.
– Странно, что не казнь.
– Казнь я плохо помню.
– Молодец, кстати, хорошо стреляешь.
Священник и не перешагивал через ограду, а каким-то образам оказался рядом с Далем. И это почему-то его совершенно не испугало.
– Знаешь, почему я здесь?
– Нет. Но я нашел ваше письмо. И передал адресату.
– Благодарю. Для меня это было важно…
– Вы разведчик? Вы из Убежища?
– Был когда-то.
Похоже, священнику при жизни редко удавалось поговорить с кем-нибудь по душам, и он приготовился к обстоятельному рассказу. Даля это вполне устраивало. Он тоже в последнее время испытывал острый недостаток в адекватных собеседниках.
– Десять лет тому назад случилось мне работать в Мегаполисе. Это не слишком относится к делу. Замечу лишь, что тогда, не то что сейчас, сбору и обработке информации о потенциальных помощниках слуг Хаоса уделялось не так много внимания. Время было спокойное, все вроде бы жили своими проблемами…
Дальгерт внимательно выслушал историю о том, как молодой разведчик попытался выполнить работу за погибшего наставника, ошибся и был почти убит. Но его подобрали слуги Спасителя, выходили, поставили на ноги.
– Тогда-то я и решил, что вижу свое истинное… предназначение. Спаситель представлялся чем-то большим, теплым, важным. В изначальном понимании слова «отец». Н-да. Но старая-то закалка продолжала брать свое, я не мог полностью перестать думать, сопоставлять информацию. А потом меня отправили сюда. Я был на хорошем счету, и кто-то где-то решил таким вот образом меня наградить за верное служение…
Дальгерт кивнул. По мере рассказа у него копились вопросы. Десятки вопросов, из которых только предстояло определить главные.
– А здесь у меня словно пелена спала с глаз. Все встало на места. Причина, как я думаю, в Узле, в том, как он влияет на людей. Знаешь, больше всего я боялся такого посмертия, какое предлагает Спаситель. Не того, о котором вы втирали прихожанам. Другого. Он ведь приходил ко мне. Уже после. Предлагал повиниться и вернуться к нему. А мне все равно куда, хоть в Нифльхель, только не… ладно, не об этом речь… Я же две с половиной недели искал способ поговорить с тобой… – он усмехнулся, – и видишь, даже удалось. Немного не во плоти, правда.
– Я не верил, что это возможно.
– Да ты и сейчас, я вижу, думаешь, что все это тебе снится.
– Ну…
– Все просто: Спаситель надо мной не властен, я от него отрекся. Другие… знаешь, легенды многих религий говорят, что призрак жертвы может найти своего убийцу, так вот, я проверил – может. Трудновато, но если очень захотеть, то все возможно. Так что эту маленькую отсрочку мы с тобой получили вполне законно. У тебя есть вопросы ко мне. Спрашивай.
Дальгерт хотел первым делом спросить про Серую Луну, но с языка зачем-то сорвалось:
– Как вас зовут? Звали?
Призрак пожал плечами:
– Если тебе так важно… Влад. Но может, ты наши оставшиеся минуты потратишь на какие-нибудь более значимые вопросы?
– Что такое Серая Луна?
– Слуги Спасителя не пользуются магией, им достаточно одного только Божьего благословения… да кому я рассказываю, ты и сам все знаешь. Но они очень не любят, когда кто-то где-то оказывается сильнее. Не Богом данной силой сильнее и не от врожденного таланта, а вот такими приспособлениями, созданными магами иных миров, чтобы упростить себе жизнь. И потому мы искали такие вещи и прятали их, хранили от, скажем так, неправедного использования. Луна была здесь, в алтарной части храма. Ее украл незадолго до штурма один из аколитов и, как я понимаю, унес в город. Может, продать хотел. Это было бы нетрудно сделать: Серая Луна – это камень, вставленный в серебряный кулон.
– Кто украл?
– Его зовут Евхарт, неприятный такой парень.
– Вот оно что… Он ведь был на казни. Стоял в первом ряду.
– Братья толком не знали, что не так с этой подвеской. А я потратил некоторое время и разобрался. Он напитан магией, можно сказать, состоит из нее, но эта магия – серая. Нейтральная. Просто одно из свойств измененной материи. Ею может воспользоваться и мастер Слова, и слуга Хаоса, и некромант, и целитель. И магия переймет свойства той, с которой работает волшебник. Станет продолжением его собственной силы. Понимаешь?
Даль понял. И искренне пожелал брату Евхарту уйти куда-нибудь подальше от схарматов, прихватив с собой ворованную безделушку. Кто-нибудь из своих его потом обязательно найдет…
Кой демон он обратил внимание Демиана на этого сопливого извращенца? Хотя, может, и обойдется. Вряд ли старик всерьез займется исполнением прихоти новоиспеченного подчиненного генерала Акима.
– Мне пора, Дальгерт Эстан. Да и тебе пора просыпаться. Больше не увидимся. Климу привет.
Он развернулся и ушел в черный коридор. Даль рванул следом, но там, конечно, никого уже не было…
Проснулся оттого, что солнечный луч добрался-таки до его лица.
– …что-то решать. Если там кто-то выжил, а там наверняка кто-то выжил, соваться по старой тропе будет опасно.
Диана сидела в изножье кровати и повторяла прописные истины. Клим страдал молча – добросовестная Геда отправила на новое место почти все медикаменты и теперь пыталась лечить пострадавшего в бою героя чистыми бинтами и добрым словом. Впрочем, самую неприятную рану она зашила весьма ловко и безжалостно. Клим каждый раз на перевязках думал, что припомнит ей эти пытки.
– Значит, нужно искать другую дорогу. На самом деле, можно ведь не тоннелем идти, а через перевалы. Если принесете карту, я вам даже покажу, через какие.
– Угу. С двумя лежачими больными через перевалы… – хмыкнула Геда.
– Снимешь швы, и я вполне смогу сойти за ходячего…
– Сейчас, разбежалась. У нас кончаются продукты, и кончатся они намного раньше, чем я смогу тебя выпустить на волю. Грибы, правда, пошли, но в окрестностях Убежища их мало, а в лес я ребят не пускаю. Опасно.
– Все равно придется. И поохотиться придется. Как бы только наши не рванули сюда узнавать, что случилось. С мертвецами трудно бороться, особенно если они нападают неожиданно. Вот сюрприз-то кому-то будет.
– Сходить бы к городу… – задумчиво сказала Диана. – Знаю, опасно. Но нам ведь и не надо в сам город. Нам любой хутор, или выселки, или деревню. Прикупили бы крупы, может. Или…
– Не вздумай!
– Клим, да перестань, – нахмурилась Геда. – Все равно некому идти. Не детей же посылать.
Диана добавила:
– Я бы сходила.
– Если они, вопреки здравому смыслу и всяким магическим иллюзиям, все же придут сюда, нам понадобится каждый боец.
Мечница не спорила, она и сама понимала, что Клим прав.
– Ну, поброжу тогда по горам. Может, зайца подстрелю. Не могу я без дела сидеть. У нас в городе кто-нибудь остался? Может, он…
– В городе только Даль. Сидит у схарматов. Насколько понимаю, в город его выпускают, но вряд ли выпустят из города. Кузнец же даже пальцем не шевельнет сейчас – у него семеро по лавкам, половина дома сгорела, сам хромой. Да еще патрули что ни день шастают. Окраина же. Ладно, барышни. Поболтали и… давайте делом займемся.
– Я в лес, – сказала Диана. – Вернусь к вечеру, не теряйте.
Клим прикрыл глаза в знак того, что умывает руки и что «он предупреждал».
Геда, печально хмыкнув, отправилась грести по сусекам и искать, чем же таким сегодня накормить их потрепанную компанию.
– Ты куда это с топором?
Дамира никто не просил приглядывать за младшими, это как-то само получилось. Да, Клим даже в таком плачевном состоянии каждый раз измышлял ему задания, но выполнял он их далеко не в полную силу. Ему было тревожно – он чутко ловил разговоры старших, пытался найти свое, единственно правильное место и не находил. Работа с архивными документами, которую навязал Дамиру наставник, казалась чудовищно ненужной и неуместной. Потому он часто отвлекался, бросал все, выходил на улицу. Убеждал себя, что приглядывать за двумя школярами – это тоже работа.
Олега он считал чем-то вроде своего подопечного – не зря же они вместе недавно участвовали в ночной спасательной экспедиции. Мальчик казался ему молчаливым и угрюмым. С ним трудно было найти общую тему для разговора, и потому доглядывать за ним парню нравилось особенно.
