– Ладно, мы пойдем.
Помощник палача кивнул и удалился.
– Вот так, – почему-то смутился Лек. – Нам противно, а для него это ежедневная работа. Идем.
В камере было светло. Даль лежал на ворохе подгнившего сена, не шевелился. Рядом на табурете стояли какие-то тюбики, баночки, флаконы.
– Это средство для заживления ран, – сказал Лек. – Если бы его время от времени не подлечивали, он бы умер раньше, чем ты ко мне пришла. Аким очень злой был. А Демиан просто в бешенстве. Пожалуй, я действительно буду настаивать, чтобы его перевели ко мне. Пусть думают, что я готовлю тело к работе.
Ильра не слушала. Подошла, присела так, чтобы видеть лицо Дальгерта. Глаза его были закрыты, а губы шевелились, беззвучно повторяя одно и то же слово.
Она скорей догадалась, чем прочитала по губам свое имя.
Мир перед глазами начал расплываться. Она мигнула, чтобы вновь вернуть утраченную четкость предметов, и почувствовала, как на руку упала капля. Быстро провела по лицу. Под пальцами была влага. Лек увидит, будет злиться. Да и пусть злится.
Она так и не решилась дотронуться до Дальгерта – испугалась нечаянно причинить боль. Поднялась, отряхнула колени. Сказала:
– Пойдем.
– Насмотрелась?
– Да. Да. Пойдем отсюда скорей. Больше не могу.
– Не плачь. Было бы о ком плакать.
– Лек, ты обещал. Он должен жить.
– Я помню.
– Плохо выглядишь, мастер Лек, – сказал Демиан зловеще. Лек откровенно боялся старика и всегда старался держаться от него подальше. На этот раз не удалось. Старик явился в мастерские сам, без предупреждения.
– Много работы, – пробормотал мастер, изо всех сил давая понять, что торопится.
– Понимаю, понимаю. Однако вам придется уделить мне несколько минут. Я, если позволите, Лек, тоже занимаюсь делом, и у меня тоже мало времени.
– Да, конечно.
– Пройдем в кабинет?
Лек послушно отворил двери комнаты, в которой обычно работал с бумагами и где хранил некоторые, не особенно ценные, тома своей библиотеки.
– Итак…
– Еще двенадцать будут готовы через два дня. Мы действительно делаем все, что можем. Но материал…
– Да, материал. Что там с Эстаном? Что-то я не вижу его среди наших доблестных солдат.
– С ним сложнее, – пролепетал Лек. – Он поступил… в весьма неважном состоянии, мы с поврежденными тканями не работаем. Пришлось ждать некоторое время, когда восстановится…
– И?
– Я сейчас разрабатываю принципиально новую модель. Собираюсь именно на нем опробовать эту схему. То, что у него способности к магии, играет нам на руку – до этого момента я не знал, как сделать систему стабильной.
– Ну-ну. И когда можно будет посмотреть на результат?
– Сейчас самая сложная, операционная стадия. Думаю, не раньше, чем через пару недель. Но верней всего – через месяц.
– Через месяц… долго. Ну, месяц так месяц. Но уж не дольше. И вот еще что… нужно увеличивать поток. Те сорок солдат, которых ты сделал на данный момент, это прекрасно, но это мало. Надо чтобы, когда перевалы весной откроются, у нас было не менее полутысячи мертвых бойцов. Материал я тебе найду. Начнем с местных тюрем, потом посмотрим. Но шел я к тебе по другому поводу. Меня интересует кулон, который мы дали тебе на изучение. Ты разобрался? Что это?
Лек улыбнулся на этот раз даже с некоторым превосходством.
– О, это… да, думаю, мне удалось проникнуть в секреты этого камня. Хотя, если позволите, я вам скажу, что это вряд ли камень. И вряд ли его родина – наш мир. Скорей всего, его доставили из таких мест, где токи сил мощней, а маги во много раз сильнее. Этот амулет не нужно заряжать. Он сам – скрученная, запертая магия. Я даже думать боюсь, кто смог ее так скрутить и запереть, возможно, такое подвластно только Богам… так вот, силы его велики, но не беспредельны. Он отдает их понемногу, подстраиваясь под индивидуальные свойства того мага, который с камнем работает. Его магия приспосабливается настолько, что ее невозможно отличить от силы самого мага. Она действует так, как если бы полностью принадлежала ему. Она никогда не отдает больше, чем он сам единовременно может дать. Зато она почти безгранично увеличивает время своего применения. Маг не устает, не теряет силы. Он может работать на пределе возможностей столь долго, сколько хватит его физических сил, которые, кстати, тоже можно поддерживать магией… я пробовал. Очень удобная штука. Но для обычных людей совершенно бесполезная.
– Очень хорошо, очень. Для нашей борьбы именно это и нужно. К сожалению, я должен просить ее вернуть. Если ты говоришь, она одноразовая…
– Я этого не утверждаю. Только предположил, что в нашем мире ее трудно будет зарядить.
– Это почти одно и то же.
Старик протянул руку ладонью вверх. Лек нехотя отдал ему подвеску.
Небрежно сунув добычу за пазуху, Демиан вышел, напомнив на прощание, что нужно работать быстрее.
Лек прикрыл за ним дверь и обратил внимание, что пальцы у него дрожат.
Он налил себе стакан разбавленного вина. Как ни крути, а ускорять темп придется. А это значит, придется ставить к работе недоученных новичков, что грозит непременными ошибками, браком. Впрочем, усталость опытных мастеров грозит ровно тем же.
Он, немного успокоившись, посмотрел на часы. Пора? Или можно потратить еще несколько минут на отдых? Нет, все-таки пора.
Магия ждать не любит.
Про месяц он Демиану солгал. Работа будет закончена через две недели. Но нужно было оставить себе хоть какую-то фору для маневра, если вдруг что-то пойдет не так…
Постепенно, шаг за шагом Лек создавал шедевр. Шаг за шагом он приближался к своей великой мечте о бессмертии и неуязвимости. Он стоял на пороге открытия и выкраивал каждую минуту на то, чтобы уточнить что-то, упростить схему, найти новые, альтернативные источники магии. И на этот раз – он чувствовал! – все идет как надо.
Да, действительно, пришлось долго ждать, когда зарубцуются раны, оставленные палачом. Но это заняло не так много времени, как могло бы: палач старательно исполнил приказ не калечить жертву. А магия еще и ускорила процесс восстановления организма.
Все металлические детали давно были готовы. Все же, это была пятая попытка соединить магию Слова, некромантию и магию целительства так, чтобы в результате получился человек будущего – сильный, выносливый, бессмертный, неуязвимый для магического и обычного оружия. С последним было больше всего проблем. Если неуязвимость от магии еще можно было как-то прописать в формуле Слова, то с обычным оружием, пожалуй, предстоит бороться только силами мгновенного заживления. И магическим ресурсом для этого станет сам организм. Для этого он должен был быть живым, но с живой плотью отказывалась работать некромантия. А без нее не было надежды сделать солдата бессмертным…
И все же все препятствия были преодолены. На идею его навела технология долгого сна. Лек решил, что ему по силам, замедлив, практически остановив, течение жизни в организме, соединив этот самый организм с механическими элементами, обратиться к магии смерти и заставить ее работать в согласии с другими силами.
Стабилизировать эту триединую систему должна была магия самого будущего солдата. Но до этого момента еще очень долго.
Лек сполоснул стакан, поставил его на место. Времени действительно мало. А если все получится с Эстаном, то технологию можно будет еще отработать на ком-нибудь из подмастерьев. Среди них есть люди рисковые. А еще больше тех, кто Леку обязан жизнью. Среди них добровольца тоже можно будет найти. И только потом, когда все будет несколько раз проверено и перепроверено… когда Ильра научится работать с человеческой плотью, живой и мертвой… потому что никому другому он свою жизнь доверить не сможет… только тогда можно будет подумать о собственном перерождении.
О, тогда он, наконец, сможет покинуть схарматов. Тогда он ничем не будет им обязан, и они никак не смогут его остановить. И Ильра… она, конечно, тоже станет бессмертной. Это будет прекрасная, бесконечная жизнь только для них двоих. Жизнь, которую они проведут бок о бок…
Лек спешил вниз, в свою тайную лабораторию, и мечтал о том, как все будет прекрасно, когда, наконец, он воплотит свою дерзкую и прекрасную мечту.
* * *
В начале сентября неожиданно снова установилась ясная и теплая погода. В один из таких дней в Горное Убежище прорвался целый караван – с грузовыми механоидами, медицинским оборудованием, провиантом.
Клим встретил их на ногах. Он старательно делал вид, что не нуждается ни в каком особом лечении, Геда ворчала, но удержать беспокойного пациента на месте никак не могла. Да и не хотела. Деятельный Клим обходился ее нервам намного дешевле.
Гости задержались всего на одну ночь. После короткого совещания, которое собралось и на этот раз в комнате Клима, было решено, что за перевалы под охраной четверки боевых магов отправятся все больные и раненые, а также Кузнец с семейством. Сопровождать больных будут Геда и Ника. Диана и ее подмастерья сказали, что останутся: в городе еще человек пять из тех, кто знал про Убежище и теоретически мог попытаться сюда добраться. Клим, дослушав все доводы, заявил, что они с Дамиром тоже остаются.
