Неожиданно мне на щеку плеснула какая-то теплая жидкость. Все так же не открывая глаз, я подняла руку и вытерла ее. Поднесла пальцы к лицу и настороженно принюхалась.
В нос ударил медный солоноватый запах крови. Я скривилась от отвращения и принялась судорожно оттирать руку о платье, не задумываясь о том, что тем самым порчу его. О небо, что там происходит? Неужели Дуглас действительно убивает Оливера прямо на глазах его брата?
Проверять свое предположение мне совершенно не хотелось. И без того, чую, если я выберусь из этой передряги живой, то еще долго буду просыпаться от ночных кошмаров. Поэтому я для верности прикрыла лицо ладонями, избавляя себя от малейшего искуса для подглядывания.
Душераздирающий визг между тем сменился глухими стуками. Пол теперь не просто сотрясался, а ходил ходуном, как при землетрясении, а заодно дрожало и мое кресло. Я боялась даже представить, что происходит в нескольких шагах от меня, поэтому принялась шепотом читать единственную молитву, выученную еще в пансионе. Если честно, я никогда не считала себя особо набожной, скорее старалась не выделяться из толпы, поэтому по воскресеньям послушно ходила в храм и скорее по привычке, чем по велению сердца просила у Бригиды счастливого замужества, а у Лиоры – удачного года для всей страны. Но именно сейчас мне казалось, что лишь помощь высших сил может меня спасти.
После особо громкого удара, от которого содрогнулся весь дом, а мне на голову с потолка посыпалась какая-то труха, раздался голос Дугласа.
– Ну вот и все, – проговорил маг, с трудом переводя дыхание. – Найна Хлоя, можете открыть глаза. И простите, я немного намусорил здесь. Без уборки не обойдешься.
Я очень медленно убрала руки от лица и бросила украдкой взгляд через полуопущенные ресницы, готовая, если что, зажмуриться обратно. Но увиденное настолько поразило меня, что я широко раскрыла оба глаза.
Сказать, что в комнате все было вверх дном – ничего не сказать. Только тот пятачок пространства, в котором сидела я, был более-менее в порядке, если, конечно, не обращать внимания на подозрительные бурые пятна, в хаотичном порядке наползающие друг на друга и в изобилии пачкающие пол.
Я гулко сглотнула слюну, пытаясь избавиться от тошноты. Благо, что перед началом ритуала Лукас догадался убрать ковер, иначе пришлось бы его выкинуть. Как придется выкинуть платье, на которое попали брызги чужой крови.
Лукас стоял на том же месте, где и раньше. Голубоватое свечение чужого заклинания, удерживающее его подобно путам, почти погасло. Наверное, исчезни оно полностью – Лукас упал бы. По-моему, он был без сознания. На губах запеклись багрово-черные корки – видимо, он так и не оставил своих попыток спасти брата, все это время безуспешно пытаясь скинуть гнет чар. Он так сильно осунулся за эти несчастные несколько минут, что закрытые глаза ввалились, а в бледном безжизненном лице не осталось ни кровинки.
Дуглас сидел прямо на полу, задумчиво вытирая руки краем своей рубахи. Вот сейчас он вновь выглядел на свои года. Сухонький старичок, уставший настолько, что не в силах добраться до кресла. А где же последний участник конфликта?
Я изумленно завертела головой по сторонам, не находя в комнате Оливера. О небо, что Дуглас с ним сделал? Неужели разорвал на мелкие кусочки?
– Не туда смотрите, найна, – глухо обронил Дуглас, продолжая тщательно вытирать и без того уже чистые руки.
Я проследила за его взглядом и тихо охнула. Оливер, полуобнаженный, распятый на стене, висел на приличном расстоянии от пола, не касаясь его даже носками сапог. Его голая грудь была почти целиком исчерчена неглубокими порезами, которые еще сочились даже не кровью, а какой-то подозрительной черной жидкостью, более всего похожей на густые чернила.
Я перевела взгляд на ближайшее пятно бурой жидкости, почти подобравшейся к меловой линии. Опять посмотрела на Оливера. Значит, вот как выглядит кровь демона.
– Ваал еще находится в этом несчастном истерзанном теле, – негромко произнес Дуглас и с кряхтением поднялся. – Хлоя, чтобы изгнать его, мне нужна ваша помощь. Заключительный удар должен совершить чистой душой и помыслами человек или же кровный родственник одержимого. Увы, на первую роль я уже давно не претендую. На вторую сгодился бы Лукас, но он скорее согласится отрубить себе руку, чем это сделает.
– Вы предлагаете мне убить Оливера? – тихо прошептала я. – Причем сделать это на глазах его брата? Но Лукас никогда не простит меня.
– Не уподобляйтесь ему в ослином упрямстве. – Дуглас искривил губы в болезненной усмешке. – Вы убьете не Оливера, вы прогоните прочь Ваала в его обитель вечной тьмы и страдания. Да, есть опасность, что он уволочет с собой и душу, с которой столько лет делил одно тело. Это его законная добыча. Но я сделал все, чтобы как можно сильнее ослабить власть демона. Если Оливер будет ему сопротивляться – то он останется. – Помолчал немного, тяжело вздохнул и совсем тихо добавил, покосившись прежде на Лукаса: – Правда, не уверен, что ему это надо. Ваал был прав – Оливера никто не принуждал к сделке с ним. Это была его месть брату. Захочет ли сам Оливер продолжения своей жизни после всего того, что он натворил? В любом случае, решать ему.
Я посмотрела на Лукаса. Тот вроде бы приходил в себя. По крайней мере, еще щеки немного порозовели, а ресницы подрагивали.
– Решайтесь, найна Хлоя, – поторопил меня Дуглас. – Чем дольше вы медлите – тем больше сил возвращает Ваал. Если вы откажетесь, то я закончу изгнание единственно доступным для меня способом. Но тогда у Оливера не останется и малейшего шанса на возвращение.
Я медленно встала с кресла. Сделала шаг, остановившись вплотную к меловой линии, не решаясь переступить ее.
– Не бойтесь, – мягко подбодрил меня Дуглас. – Теперь демон вам не грозит.
Я смело перешагнула линию. Замерла в ожидании – не обрушится ли на меня вихрь чужой магии. Однако ничего не произошло. И после краткой заминки я подошла к Дугласу.
Тот протянул мне кинжал костяной рукоятью вперед. Хвала всем богам, тот был чистым. Видимо, Дуглас успел его протереть. Только в завитках замысловатого узора на лезвии что-то подозрительно бурело, но я не стала вглядываться, справедливо полагая, что это мне вряд ли понравится, и смело взяла кинжал. Он оказался на удивление тяжелым. Гладкая рукоять приятно холодила ладонь.
– Что мне надо сделать? – почему-то шепотом спросила я.
– Странный вопрос. – Дуглас слабо хмыкнул. – По-моему, ответ очевиден. Вот нож, вот цель – действуйте!
Я медленно обернулась к распятому Оливеру. Он выглядел мертвым, только грудь едва вздымалась, показывая, что жизнь еще теплится в этом истерзанном теле.
– Не делай этого, – внезапно услышала я.
Лукас все-таки очнулся. К тому моменту заклинание настолько ослабло, что он мог говорить, почти не разжимая искусанных губ. Его взгляд был устремлен прямо на меня с откровенной мольбой.
– Лукас, прекратите дурить! – резко одернул его Дуглас. – Ваша братская привязанность, конечно, весьма умиляет, но вы уже переходите всяческие рамки. Поймите – перед вами не ваш брат. Это существо пожрало душу Оливера много лет назад. Сейчас я даю шанс вашему брату освободиться. Что вас опять не устраивает? Не уверены, что Оливер воспользуется им?
Лукас молчал. Лишь в уголках его красных от усталости и измождения глаз собирались крупные прозрачные слезы. Наконец одна не удержалась и сорвалась, прочертив влажную полосу по щеке мужчины.
– И хватит распускать нюни, – уже мягче добавил Дуглас, как и я, смущенный этим зрелищем. – Я все понимаю, непросто смириться с тем, что ваши старания и мучения окончатся провалом. Но подумайте, пожалел ли вас Оливер, когда планировал убийство несчастной Джулии?
Еще одна вязкая пауза. Лукас не торопился отвечать на вопросы Дугласа, то ли считая их риторическими, то ли просто не зная ответа.
– Действуйте, Хлоя! – после бесплодного ожидания приказал мне Дуглас. – Освободите эту несчастную душу. В конце концов, никто и ничто не мешает ей остаться. Кроме чувства стыда, естественно.
Я смотрела на Лукаса, ожидая от него хоть какой-то реакции. Понятное дело, мне совершенно не хотелось убивать его брата или скорее то, что от него осталось, у него же на глазах. Пусть предложит мне другой выход. Любой иной, устроивший бы всех! Но Лукас молчал. Он опять безжизненно уронил голову на грудь и словно задремал.
Рукоять кинжала ощутимо потеплела, когда я обернулась к Оливеру. Шаг, еще один. Теперь я стояла на расстоянии вытянутой руки от несчастного, собираясь с духом.
Внезапно он чуть пошевелился в паутине чар и в упор посмотрел на меня. Я вздрогнула, испугавшись увидеть тьму, занявшую все пространство глазницы, но нет. Это был обычный человеческий взгляд, до краев наполненный непонятной злой иронией, замешенной напополам с откровенным торжеством.
