Кэролайн Черри - Иноземец

Это была глубокая тьма, не исследованная никем, кроме побывавших здесь роботов. Масса, которая находилась в этом месте, была второй ступенькой Земли на пути к череде многообещающих звезд; а для первого корабля с людьми на борту, попавшего в зону ее влияния, этот масс-пункт был пустынным местом, свободным от электромагнитной мякины, которая засоряет освоенное человеком пространство, — от слухов и пустой болтовни торговцев, от указаний руководства кораблям и их экипажам, от прорвавшейся вдруг трескотни разговора между двумя машинами. А здесь лишь излучение этой массы и далеких звезд, да еще фоновый шепот самого существования скользили по датчикам, и силы их прикосновения едва хватало, чтобы привлечь внимание.

Здесь людям приходилось вспоминать, что вселенная намного шире, чем их маленькое гнездышко из звезд, — что во вселенной в целом тишина всегда больше, чем самый громкий крик жизни. Люди вторгались в тишину, исследовали вселенную, и строили свои станции, и проживали там свои жизни биологическое загрязнение беспредельности, узко локальное и кратковременное состояние.

И люди знали, что они не единственные обитатели вселенной; сомневаться в этом уже было невозможно. Так что стоило космическим зондам сообщить, что где-то могла бы существовать жизнь, что звезды там выглядят дружественными к живым существам, туда с некоторыми предосторожностями устремлялись люди, и раскрывали свои механические уши, и вслушивались во тьму — так сейчас настороженно вслушивался «Феникс», вот уже сто часов своего движения в реальном пространстве.

Корабль не слышал ничего ни в каком диапазоне — и это вполне устраивало капитана и экипаж. «Фениксу» никак не хотелось обнаружить вдруг чьи-то ранее поставленные заявочные столбы — ему был нужен этот мост к новой, богатой ресурсами территории, в частности (и в первую очередь) — к звезде класса G5[1], имеющей в кодовых книгах Управления Обороны обозначение Т-230, на звездных картах — 89020, и указанной в качестве цели экспедиции в приказах и планах, которые «Феникс» содержал в своем банке данных.

Он должен был добраться до звезды, приготовить к работе тяжелое оборудование и создать станцию, которая будет принимать торговцев и распространять человеческое присутствие на новую зону космоса, полезную и прибыльную.

А потому «Феникс» нес на борту заранее подготовленные части и блоки для строительства, водоросли и различные культуры для баков системы жизнеобеспечения станции, чертежи и схемы, диаграммы, описания процессов и программы, данные и детали; а кроме того, он вез шахтопилотов и механиков, строителей и операторов, рабочих и технический персонал — всех этих людей ждала, в качестве главного вознаграждения, возможность стать первыми акционерами вновь создаваемой торговой Станции, которая удлинит еще на шаг цепь освоенных звезд, — Земля, исходя из опыта прежних успехов, последнее время возлагала самые большие надежды именно на такой способ колонизации.

Оптические наблюдения сообщили Матери-Земле, где есть богатые звезды. Роботы прозондировали путь к ним без всякого риска для человеческой жизни… Проверили — и вернулись с астронавигационными данными и результатами первых наблюдений: Т-230 — система чрезвычайно богатая. Настолько богатая, что «Феникс» ушел с предельной массой загрузки, развил скорость, которую корабль рискует поддерживать, когда не ожидает помех со стороны других транспортных объектов и когда уверен, что сможет заправиться топливом в пункте назначения. Он расшвыривал вокруг себя межзвездный газ и пыль короткими, яркими вспышками возмущений, а тем временем его команда выполняла сточасовую программу по техническому обслуживанию, повторной калибровке и навигационному контролю. Сменные капитаны пили вместе кофе на последней вахте перед обратным выходом в обычное пространство, принимали сводные рапорты и утверждали график — по мере того, как штурман Макдоно вводил его с клавишного пульта.

Но для Тейлора, пилота, все их разговоры выливались всего лишь в мигающую зеленую точку на краю дисплея и смутное ощущение, что дела идут спокойно, по графику, а на борту корабля все в порядке. Тейлор был «включен» — это означало, что входные данные поступают к нему с той скоростью, с какой успевает их рассортировать интерфейс компьютера. Человеческий мозг, не вооруженный системами поддержки, имеет тенденцию отклоняться на параллельные процессы и отвлекаться от потока данных. Но сейчас слух Тейлора воспринимал только сигналы компьютера, а его глаза и системы восприятия были химическим путем перенастроены на профильтрованную через компьютер скорость движения корабля.

Зеленая точка, должно быть, светилась здесь еще до того, как стимуляторы вывели его на режим. Она светилась, а что делали с ней другие люди, ни в каком смысле не заботило Тейлора, да и понимать их дела ему не требовалось. Когда этот пункт выхода поступил к нему и время свернулось у него на глазах, он уверенно потянулся вперед, через пространство, к звезде Т-230.

Он был мастер-пилот. Благодаря химическим веществам, введенным в кровь, он мог невероятно сосредоточиться и полностью отвлечься от посторонних факторов — ничто не мешало ему понимать данные, которые вспыхивали у него перед глазами и с визгом врывались в уши. Он бы направил «Феникс» прямо в сердце пекла, если бы компьютер выдал ему соответствующие координаты. Но сейчас он смотрел на Т-230.

Только из-за этой сверхчеловеческой скорости восприятия он единственный на борту — осознал, что происходит, когда корабль продолжил движение, но время осталось свернутым.

И продолжало оставаться…

Сердце начало колотиться в реальном времени, глаза были зафиксированы на экранах, вспыхивающих красным, на линиях, рассыпающихся в точки по мере того, как эти линии становились все более гипотетическими… и в конце концов весь экран стал черным полем, на котором запылала красными буквами надпись «ОШИБКА ПУНКТА», словно окончательный, не подлежащий обжалованию, приговор Бога.

Сердцебиение все ускорялось. Он потянулся к кнопке «ПРЕРВАТЬ», ощутил под пальцами страховочный колпачок. На экране уже ничего не было видно только сообщение «ОШИБКА ПУНКТА». Он с трудом нащупал замок, и время еще оставалось свернутым, когда он откинул колпачок и нажал кнопку «ПРЕРВАТЬ», а зачем — он уже не помнил. В отличие от компьютера, у него не было никакого задания, кроме этой единственной и тяжелой необходимости.