Алексей Евтушенко
Беглец
Смертельно хотелось курить - и ни одного табачного киоска поблизости. Мужчина сидел один на парковой скамейке. Брюнет. Длинные густые волосы откинуты за спину и не мешают обозревать желающим его медальный профиль: высокий лоб, прямой нос, твердая линия подбородка. Потертые джинсы, сандалии на босу ногу и слепящей белизны рубашка с короткими рукавами. Руки в меру мускулистые и загорелые.
- Добрый день, - сказала я.
- Привет.
- Извините, у вас не найдется сигареты?
Он глянул снизу вверх, и я поразилась яркой, густой синеве его глаз на смуглом лице.
- Вообще-то я не курю, но сигареты у меня найдутся.
В протянутой ко мне ладони оказалась распечатанная пачка "Кента". Готова была поклясться, что он за ней в карман не лазил. Все время, что ли, в руке держал? Но зачем, если, как сказал, не курит? Я взяла сигарету и поблагодарила.
- Присаживайтесь, если желаете, - предложил он и подвинулся на скамейке.
- Удивительно мало людей сегодня в парке, - глубокомысленно изрекла я, усаживаясь рядом с ним.
- Жарко, - кивнул он. - Суббота. Народ сидит по домам и пьет охлажденные напитки.
- Странно, - я окинула его одним из своих коронных взглядов, означающих: "Вообще-то ты ничего, но много о себе не воображай, потому что я девушка разборчивая". Годков тебе, наверное, что-то около тридцати. Ну, может, чуть меньше. Или больше. Взрослый, в общем, мальчик...
- Что странно?
- Зачем вам сигареты, если вы не курите?
- А, это... - тихо засмеялся он, блеснув ровными зубами. - Все просто. Вы мне понравились, и я решил вас угостить. Только вот марка сигарет...
- Что?
- Не знаю, какие вы любите. Может быть, "Кент" не вполне подходит?
- Что вы, что вы! - включилась я в игру. - "Кент" - в самый раз.
- Возьмите всю пачку, - просто сказал он.
- Спасибо, - милостиво улыбнулась я, пряча сигареты в сумочку. - Всегда стараюсь следовать старому доброму правилу: дают - бери, бьют - беги.
- Так уж и всегда? - прищурился он.
- Всегда! - храбро соврала я.
- В таком случае позвольте мне предложить вам бокал холодного шампанского.
"Ну вот, начинается", - подумала я и отвернулась, собираясь вставать.
- Вы меня неправильно поняли, - в его голосе проскользнула смешинка. Я вас никуда пока не приглашаю. Настоящее французское шампанское из винограда урожая 2000 года. Здесь и сейчас.
Я оглянулась.
В тяжелых запотевших бокалах резного хрусталя искрилось вино. Один бокал он протянул мне. Мы чокнулись. Нежный звон растаял между нами.
- За что пьем? - осведомилась я, стараясь держать себя в руках.
- За нашу встречу, разумеется, - улыбнулся он. Шампанское оказалось настоящим, холодным и удивительно вкусным.
- Если ты разлюбил шампанское, ты разлюбил жизнь, - изрек он, смакуя напиток.
- Где-то я уже это слышала.
- Я вовсе не претендую на авторство.
- А! - воскликнула я и поставила бокал рядом на скамейку. - Вы фокусник экстракласса, да?
- Увы, - его глаза почему-то погрустнели. - К сожалению, это не фокус. Кстати, меня зовут... Иван. А вас?
- Светлана, - призналась я.
Он допил шампанское и протянул мне бокал:
- Возьми, в хозяйстве пригодится. Я попыталась протестовать.
- А как же принцип? - настаивал он. - И потом, не выбрасывать же такую красоту!
- Себе возьми.
Как-то незаметно мы перешли на "ты".
- Я бы взял, да некуда. У меня, видишь ли, нет постоянного места жительства.
- То есть?
- То есть сегодня, например, мне совершенно негде ночевать. Впрочем, есть вариант, что ты пустишь меня к себе... Ведь ты не замужем, верно?
- Нет, - ляпнула я машинально и тут же спохватилась. Каков нахал, однако! - Это с какой же стати я пущу в дом совершенно незнакомого мне человека? - Заряд иронии, как мне казалось, был достаточен для того, чтобы смутить даже носорога.
- Ну, во-первых, мы - знакомы. Я - Иван, ты - Света. Так? А во-вторых, я могу решить несколько твоих проблем, скажем так, материального порядка, и ты за это пустишь меня к себе жить.
Я засмеялась, осознав наконец всю нелепость нашего разговора.
- У тебя красивый смех, - сказал он.
- И только?
- Не только. Ты вообще одна из самых красивых женщин, которых я когда-либо встречал. И сердце у тебя доброе...
- Наглый подхалимаж...
- По-моему, это ошибка - считать красивых женщин изначально злыми. Все как раз наоборот. Просто им слишком часто приходится защищаться.
- Ты говоришь общеизвестные вещи, - заметила я. - Общеизвестно, например, что я красива...
- И добра. Правильно. И умна. А повторение общеизвестных истин... Мир держится на этих самых истинах. Простых и общеизвестных.
- По-твоему, жизнь проста?
- Я этого не говорил. Истины просты, а жизнь как раз сложна именно в силу недостаточного понимания простых истин.
- Парадокс. Получается, что чем проще истина, тем сложнее ее понять.
- Конечно, - охотно согласился он. - А иначе как бы осуществлялось развитие? В основе любого прогресса лежит какой-нибудь завалящий парадокс. Возьмем, к примеру, развитие наших отношений...
- Ну?
- С одной стороны - беседа о смысле жизни, а с другой - очень хочется есть. Мне, во всяком случае.
- Если это намек, - злорадно оживилась я, - то знай, что холодильник у меня пуст и денег тоже нет.
- Ага, - казалось, он услышал именно то, что хотел. - Тогда пойдем.
- Куда?
- К тебе, конечно. Не на лавочке же этой нам обедать. Хотя, если желаешь, можно и на лавочке.
- Я же тебе сказала, что в доме хоть шаром покати.
- Это уже не твоя забота.
Впоследствии нечем иным, кроме как наваждением и кратковременным помешательством рассудка, я не могла объяснить того факта, что мы под ручку отправились прямиком ко мне домой.
А впрочем - к чему лукавить? - был, был у меня и некий интерес к нему, такому симпатичному и загадочному...
Под шушуканье старушек-соседок - в подъезд и на третий этаж. Ключ скрежещет в давно требующем смазки замке. Потерпи, дружок, вот выйду удачно замуж...
Мой синеглазый спутник скидывает в прихожей . сандалии и шлепает босыми ногами на кухню к холодильнику.
- Так. Пустой, говоришь... А это что?
Я заглянула через его крепкое плечо в нутро старенькой "Бирюзы" и обмерла - холодильник был забит едой до отказа.
- И что тут у нас... - пробормотал Иван и потянул на себя какую-то незнакомую мне кастрюлю.
- Послушай! - Мне наконец удалось выйти из оцепенения. - Я... я не знаю, откуда это все взялось! Это не мое!
- Бывает, бывает... - Он поставил кастрюлю на стол, снял крышку и принюхался. - Борщ, - удовлетворенно констатировал, - украинский. Люблю, знаешь ли, украинский борщ. С пампушками и со сметаной. У тебя есть пампушки и сметана?
