Олесь Бердник - Путешествие в антимир

О. БЕРДНИК

ПУТЕШЕСТВИЕ В АНТИМИР

ОТ АВТОРА

Под ударами, наносимыми наукой, рушится стена невежества, рассеивается религиозный туман. Земля, а с нею и Человечество, находит свое настоящее место во Вселенной. Галактики, метагалактики, миллиарды миров и световых лет - вот до каких глубин раскрывается Космос перед неутолимым в своем стремлении к знанию человеческим разумом!

А что же дальше? Неужели Вселенная бесконечна только механически, объемно? Неужели она - всего лишь сумма планет, звезд и галактик?

Диалектическое мировоззрение говорит: нет!

Такое понимание бесконечности примитивно. Космос беспределен не только "в стороны", но и "в глубину".

Впервые предположение об этом высказал английский ученый Поль Дирак, создавший теорию о "фоне", в который погружен тесно связанный с ним наш мир.

Советский ученый, академик Г. Наан, пошел в своих предположениях еще дальше. Он считает, что "фон" может быть живым, действующим, то есть представляет собою самостоятельную Вселенную, подчиненную законам эволюции. Только в этой Вселенной все процессы совершаются в другом плане, в иных координатах и времени, чем у нас, поэтому мы и жители "того света" не можем заметить друг друга.

Так ли это на самом деле или нет - сказать сейчас невозможно. Для подтверждения смелых гипотез необходимы факты. Но ясно одно - границ познания нет! И Вселенной - тоже!

Читатель! Советские ракеты мчатся к планетам нашей солнечной системы. Не за горами волнующие встречи с космическими братьями по разуму. Но, может быть, еще более интересные встречи суждены нам здесь, на Земле, в таинственных глубинах антимира, который живет, творит, развивается и стремится к свету так же, как и наша многострадальная, прекрасная, родная Земля.

Попробуем же представить себе такую изумительную, небывалую фантастическую встречу...

ПРОЛОГ

Человек с неба

Из воды показалась пустая сеть и заполоскалась в набегающих волнах. Старый рыбак с досадой сплюнул и, вздохнув, посмотрел на своего молодого спутника.

- Опять ничего! Будто кто-то заклял.

- Отдохните, дядя Хуан.

- Придется. Устал, как собака!

Хуан лег на дно лодки вверх лицом, подложив под голову мозолистые руки. Выцветшие глаза неотрывно смотрели в темнеющее вечернее небо, лоб болезненно морщился. Его товарищу он казался раненой птицей - когда-то были крылья, была сила, радость полета... а теперь - только тоска о просторе да скрытые в душе от людей гордые слезы...

- Педро, - вдруг окликнул спутника старик.

- Что, дядя Хуан?

- Для чего мы живем?

Педро с удивлением взглянул на старого рыбака. На его серьезном, бронзовом от загара лице отразилось замешательство. Минуту он колебался, потом пожал плечами.

- Я не понимаю вопроса.

- Как это - не понимаешь? - рыбак так резко поднялся со дна лодки, что за бортом заплескалась вода. - Я учу тебя уже десять лет. Разве твои университеты так-таки ничего и не вкладывают в голову?

- Науку, знания, - усмехнулся Педро, - а то, о чем спрашиваете вы... Это в университете не изучают.

- Тем хуже, - пробормотал старик, снова укладываясь на влажные сети. - Тем хуже для вас... И для нас... неграмотных.

Помолчав, он добавил:

- Уже много лет я думаю об этом. Для чего? Кому это надо?

- Что, дядя Хуан?

- Наша жизнь. Для чего она? Ну, вот я, например, всю жизнь гну горб, зарабатываю на пропитание... чтобы не сдохнуть. Ну, разве еще и ты... тебе помогаю. Но все равно, придет время - сдохну. И ты тоже... проживешь свой век и умрешь... Так ничего и не узнаешь, не достигнешь... Пустота... Аббат говорит, что земные страдания для спасения. Я в это не верю. Для чего спасенье? От кого? Я человек рабочий... и не хочу лодырничать в загробных мирах, да и не верю я в потусторонний рай... А здесь... нет смысла, нет дороги... Чего ты смеешься? Думаешь, старый Хуан спятил? Впал в детство, болтуном стал на старости лет? Эге?

Педро ласково положил руку на впалую грудь рыбака.

- Нет, я не думаю этого, дядя Хуан. Не вы один задумываетесь над этим. Везде, во все времена людей волновали эти вопросы.

- Эге ж... волновали, а ответа нет!

- Ошибаетесь. Ответа нет, если жизнь бессмысленна. Как у нас. Бедность, грязь, темнота! А когда есть творчество, интересная работа, добрые друзья рядом... и любовь, когда красота освящает и праздники и будни - тогда этот вопрос становится лишним, дядя Хуан. Не бедность страшна, а отчаяние, не крутая дорога, а ее бессмысленность, не тяжелая жизнь, а ее бесцельность!

- Может быть, - вздохнул рыбак, закрывая глаза. - Может быть, ты и прав. Да ведь от этого не легче! Все равно ничто не изменится.

- Почему не изменится? - горячо запротестовал Педро. Разве не изменилось во многих странах на Востоке? Там живут по-другому! Там и наука действительно служит человеку и развивается быстро, не так, как у нас. Русские ракеты достигли Луны, скоро полетят на другие планеты, может быть, даже к звездам...

- А дальше?

- Что дальше?

- Чем это поможет нам? Разве улучшит жизнь? Развеет паутину, которую я чувствую вокруг?

- И улучшит, и развеет, дядя Хуан!

- Дай бог! Может быть, и происходит в мире такое чудо, да только не у нас... а так, будто на том свете...

- Почему же на том свете? На прошлой неделе над островом пролетал советский спутник! Ведь видели?

- Да видел... только и того.

Рыбак внезапно умолк и прислушался. С берега донесся крик женщин и детей. Старик схватил Педро за плечо и взволнованно затряс его.

- Смотри, смотри!

- Что такое?

- Падает! С неба. Видишь? Над Чертовой скалой?

- Вижу. Вроде, человек.

- Откуда взяться человеку? Что ты мелешь?

- Может быть, с самолета? Не раскрылся парашют...

- Не слышно, не гудит!

Темная фигура стремительно приближалась к поверхности моря. Послышался слабый крик. На месте падения сильно всплеснула вода. Перепуганные женщины и дети бросились бежать.

Над волною показалась рука и снова исчезла.

- Заводи мотор! - крикнул рыбак.

Педро дернул тросик старого подвесного мотора. За кормой весело зашумела вода и берег начал быстро приближаться. Педро, стоя в лодке, пристально всматривался в волны.

- Ничего не видно! Еще немного, дядя Хуан. Рука, рука! Еще чуть-чуть вперед!

Из воды еще раз на мгновение показалась рука, мелькнуло бледное лицо.

- Педро! Утонет! Скорей!

Студент, не отвечая, стал на борт и прыгнул в воду. Потянулись томительные секунды ожидания. Наконец в глубине забелела рубашка Педро. Он вынырнул возле лодки, жадно хватая ртом воздух.

- Вот. Держите, дядя Хуан!

Совместными усилиями дядя и племянник втащили утопленника в лодку. Лицо его в сумерках мертвенно белело, глубоко запавшее глаза были закрыты, мокрые волосы прилипли ко лбу.