Крик! Издали донесся протяжный вой, и черный смерч судорожно зашевелился. Ряды демонов стали тесниться, стягиваться, сжиматься в еще более темную и плотную тучу.
– О... – сказал Гило. – Похоже, Стронгман получил сообщение.
– У-У!
Маленькое бесформенное тело Отчаяния растягивалось, сжималось и дрожало, наподобие черного мыльного пузыря на конце соломинки, когда демон пролетел через гостиную сельского дома и, громко хныча, шлепнулся на пол, похожий на старый грязный половик – трясущийся и подвывающий от ужаса. Вокруг него столпились князья тьмы и генералы демонского войска, громко шипя, брызгая слюной, дрожа от возбуждения, испуская вопли, изрыгая проклятия и густые клубы вонючего желтого дыма, похожего на сигарный. Сельский дом наполнялся тяжелым, с запахом гнили, туманом, который почти скрывал призрачные очертания демонов.
Им не понравились новости.
В глубине гостиной восседал Стронгман, испепелявший жалкого маленького беса яростным взглядом. Его огромные кошачьи глаза едва не выскакивали из орбит, из раздутых ноздрей вырывались клубящиеся струи серы. Огромный дух пытался решить, успокоился ли он немного или все-таки хочет еще раз швырнуть Отчаяние через всю гостиную.
Князья и генералы – числом около сотни – начинали поворачиваться друг к другу, возбужденно размахивать руками, с криками и шипением хлопать крыльями, задевая соседей; некоторые требовали объяснений, другие принялись выкрикивать обвинения, кто-то спрашивал, что делать дальше, а кто-то просто изрыгал проклятия.
Стронгман расправил огромные крылья от стены до стены и вытянул вперед руки:
– Тихо!
Воцарилась тишина.
Он сделал один огромный шаг на середину гостиной, и все демоны попятились назад, кланяясь и складывая крылья за спиной. Он сделал еще несколько шагов, гулко прозвучавших в тишине.
Потом Стронгман обратился к жалкой бесформенной груде на полу:
– Есть ли у тебя еще какие-нибудь известия для меня?
– Нет, мой Ваал!
– Больше никаких несчастий?
– Нет, мой Ваал!
– Больше никаких ошибок?
– Нет, мой Ваал!
Повелитель демонов на мгновение задумался.
Потом из черной дыры его рта, словно из жерла пушки, ядром вылетел приказ:
– Вон отсюда!
Мощной струи воздуха, вырвавшейся из пасти Стронгмана, было более чем достаточно, чтобы демон незамедлительно выполнил приказ. Он кубарем вылетел из дома и взмыл в небо, даже не успев расправить крылья.
Стронгман вернулся на свое место и с угрюмым видом тяжело опустился на импровизированный трон – каменную плиту у камина. Демоны выстроились ровными рядами вдоль стен по обе стороны от него. В темной гостиной, затянутой желтым туманом и пропитанной ядовитым смрадом, вновь воцарился порядок.
– Она жива, – злобно размышлял Стронгман вслух. – Мы отделались от нее, думали – навсегда, но потом она неожиданно появилась вновь. Мы пытались убить ее, но она до сих пор жива и.., находится под защитой.
Князья стояли неподвижно, словно статуи, ожидая следующих слов повелителя.
– У-У-У-У-А-А-А-Р-Р-Р!
Демонам пришлось вновь выравнивать дрогнувшие ряды.
– "Брокеи-Бирч"... – продолжал размышлять вслух Стронгман. – Такое замечательное сообщество людей, таких смелых и решительных. Исполненных готовности убивать. Но при этом таких.., таких недоумков – Он выпустил струю дыма, и побарабанил огромными пальцами, яростно сверкнув глазами в пустоту. – Эти люди.., почитатели нашего повелителя.., восхитительно злы и порочны, но иногда.., иногда они оступаются, прокладывая путь нам. Никакой расчетливости, никакой осторожности.
Итак, мы совершили грубую ошибку, и увертливая душонка выскользнула из наших рук и теперь представляет для нас еще более серьезную угрозу, чем раньше.
Один из князей тьмы с поклоном выступил вперед:
– Мой повелитель думает отказаться от Плана? Стронгман выпрямился и с грохотом опустил кулак на каменную плиту.
– Нет!
Князь вернулся в строй под осуждающими взглядами соратников.
– Нет, – прорычал Стронгман, – только не от этого Плана. Слишком многое поставлено на карту, слишком многое уже сделано и подготовлено. Слишком велики ожидания, чтобы позволить одной жалкой женщине, одной ничтожной душонке разрушить все!
Отвратительный дух попытался расслабиться: он откинул голову и провел по губан желтым языком.
– Такой великолепный город, – задумчиво проговорил он. – Праведники Божьи так малочисленны, так бедны.., а наши люди так сильны, так многочисленны, так.., так деятельны! Мы положили столько трудов на то, чтобы создать опорный пункт в этом городе. Ах.., и кто знает, сколько времени ушло на это?..
– Двадцать три года, Ваал, – услужливо подсказал один из демонов.
Стронгман яростно сверкнул на него глазами.
– Благодарю. Я знаю.
Андреа решительно толкала тележку перед собой и, почти не глядя, хватала с полок банки с маринованными овощами и пакеты с приправами. Она хотела поскорее уйти из магазина, пока снова не столкнется с этим человеком, пока ее дети снова не увидят его. Никто никогда еще не выводил ее из себя так сильно. Какая наглость со стороны Харриса!
За Андреа следовал маленький дух раздора. Его нервически дрожащие крылья находились в постоянном возбужденном движении, а крикливая пасть была в два раза больше, чем требуется существу его размеров. Он скакал по банкам и коробкам на полке, перепрыгивая через пачки крекеров и упаковки с бумажными полотенцами.
"Он все время лгал тебе! – вопил бес в ухо Андреа. – И ты знаешь, что пастор Марк тоже лжет, пытаясь выгородить его! Ты не знаешь и половины того, что творилось в этой школе.
По противоположной полке, лихо прыгая через пачки с мукой и сахаром и бутылки с маслом, бежал бес по имени Сплетник, который заполнял паузы в речах товарища.
«Сексуальный маньяк! У него проблемы сексуального характера! Иначе и быть не может! Лучше поинтересуйся, не знает ли кто чего! Никогда не знаешь, чего ожидать от этих людей! Поговори с Джуди Уэринг! Она наверняка в курсе!»
Чем больше Андреа думала об этом скандале в христанской школе, тем в большую ярость приходила. «За этого Тома Харриса надо молиться», – подумала она.
Но сама она не усердствовала в молитвах.
Уши Маллигана пылали так ярко, что почти светились.
– Коул! Ты у меня вот-вот вылетишь со службы!
Маллиган навис над столом Бена, словно подгнившее дерево, готовое рухнуть. Бену хотелось встать, чтобы не оказаться раздавленным, и не вставал он только потому, что сержант мог счесть это движение вызывающим.
Маллиган наставил палец – казалось, тоже красный от гнева – прямо Бену в лицо.
– Ты был на днях на ферме Поттеров?
