– Кумир рухнул, а, мисс Адамсон? Джуди, как уполномоченная по связи с прессой, была обязана доложить о случившемся Осборну, а тот доложил министру. О Харрисе ничего не было слышно, и его исчезновение продолжали держать в тайне. Корреспондентов убедили, что все это ошибка или мистификация. После ряда бурных министерских совещаний министр обороны смог заверить генерала Ванденберга и его начальство, что ничего подобного не повторится - они за это ручаются. Начали усиленно разыскивать Харриса, а Флеминга вызвали в Лондон. Вначале предположили, что Флеминг просто покрывает Бриджера, но вскоре установили, что он действительно рассказал все это корреспонденту по имени Дженкинс за бутылкой виски. Хотя Бриджер заявил о своем уходе, по контракту он должен был проработать еще три месяца и оставался в Болдершоу-Фелл заместителем Флеминга на время его отсутствия. Передача все продолжалась и теперь записывалась в двоичном коде. Сам Флеминг, казалось, был вполне равнодушен к суете, поднявшейся вокруг его особы. Он забрал с собой в Лондон испещренные цифрами ленты записей и в поезде час за часом изучал их, покрывая значками и цифрами поля, а потом и конверты всех писем, которые он обнаружил у себя в карманах. Ничего вокруг себя он не замечал, одевался и ел с отсутствующим видом, почти не пил; он был поглощен какой-то одной мыслью, охвачен возбуждением. Он не замечал Джуди и почти не читал газет. Когда Флеминг появился в министерстве науки, его немедленно провели в кабинет Осборна, который ожидал его в обществе Рейнхарта и человека средних лет с седыми висками и беспокойными голубыми глазами, державшегося очень прямо. Осборн встал и пожал Флемингу руку.
– Доктор Флеминг, - Осборн был подчеркнуто официален.
– Угу?
– Это коммодор авиации Уотлинг из службы безопасности министерства обороны. Человек с военной выправкой поклонился и холодно взглянул на Флеминга. Тот перевел вопросительный взгляд на Рейнхарта.
– Здравствуйте, Джон, - негромко и сдержанно сказал Рейнхарт и принялся разглядывать свои ногти.
– Садитесь, доктор Флеминг. Осборн указал на кресло, повернутое к собравшимся, но Флеминг медлил, удивленно переводя взгляд с одного лица на другое, как человек, проснувшийся в незнакомом месте.
– Это что, допрос? Последовала короткая пауза. Уотлинг закурил сигарету.
– Вы знали, что вашу работу курирует служба безопасности?
– А что это значит?
– То, что работа засекречена.
– Да, знал.
– Так как же вы?..
– Я возмущаюсь, когда ученым затыкают рот.
– Не надо так волноваться, Джон,- успокаивающе произнес Рейнхарт. Уотлинг лег на другой галс:
– Вы видели газеты?
– Некоторые.
– Полмира уверено, что зеленые человечки со щупальцами не сегодня - завтра высадятся у нас на огородах! Флеминг улыбнулся, почувствовав под ногами более твердую почву.
– И вы уверены? - осведомился он.
– Но ведь я знаю факты.
– Именно факты я и сообщил прессе. Точные научные факты. Откуда мне было знать, что они все так переврут?
– О том и речь, что подобные вещи не входят в вашу компетенцию, доктор Флеминг,
– Осборн уже вновь сидел за своим столом в красивой и одновременно внушительной позе, - вот почему вас и просили не вмешиваться. Я вас сам предупреждал.
– Да ну? - Флеминг явно начинал скучать.
– Нам пришлось послать полный отчет Координационному комитету по обороне, - строго продолжал Уотлинг, - а сейчас премьер-министр готовит заявление для Организации Объединенных Наций!
– Ну, тогда все в порядке!
– Нам это положение отнюдь не нравится, но мы вынуждены были действовать, чтобы успокоить общественное мнение.
– Естественно.
– А вынудили нас к этому вы.
– Очевидно, я должен, раскаявшись, бить себя в грудь? - Флеминг уже не только скучал, но и злился. - Как я поступаю с моими открытиями - это мое дело! Мы пока еще живем в свободной стране?
– Но ведь вы работали не один, Джон, - сказал Рейнхарт, упорно глядя в сторону. Осборн наклонился через стол к Флемингу и принялся его уговаривать:
– Все, что нам нужно, доктор Флеминг, - это только ваше личное заявление в печати.
– Чем же оно может помочь?
– Все, что способно успокоить людей, может помочь.
– Особенно если вам удастся дискредитировать того, от кого была получена информация.
– Джон, это же не относится лично к вам, - сказал Рейнхарт.
– Не ко мне лично? Тогда зачем же я здесь? - Флеминг презрительно посмотрел на них. - Ну, а после того, как я сделаю заявление, что говорил чепуху, что тогда?
– Боюсь, что… - Рейнхарт снова потупился.
– Боюсь, что мы не оставили профессору Рейнхарту выбора, - сказал Уотлинг.
– Они хотят, чтобы вы ушли от нас, Джон. Флеминг встал и задумался. Трое остальных ждали взрыва. Но он сказал невозмутимо:
– Как все просто, а?
– Конечно, я не хочу терять вас, Джон! - Рейнхарт протестующе вскинул свои миниатюрные ручки.
– Ну, разумеется. Впрочем, есть одно препятствие.
– О-о?!
– Без меня вы не продвинетесь ни на шаг. Они были готовы к этому, и Осборн заметил, что найдутся и другие подходящие кандидатуры.
– Но ведь они не знают, что это такое.
– А вы знаете? Флеминг кивнул и улыбнулся. Уотлинг выпрямился даже больше обычного.
– Вы хотите сказать, что расшифровали сигналы?
– Я хочу сказать: мне известно, что это такое.
– Вы рассчитываете, что мы вам поверим? Осборн явно не верил. Уотлинг - тем более. Но Рейнхарт заколебался.
– Что же это, Джон?
– А тогда меня оставят?
– Ну, так что же это? Флеминг ухмыльнулся.
– Это набор "сделай сам", и его передали не человекоподобные существа. Я готов доказать это. - И он принялся вытаскивать из портфеля бумаги.
Новый институт электроники помещался на старинной городской площади, превратившейся теперь в обыкновенный двор, окруженный высокими зданиями из стекла и бетона, с мозаичными фасадами. Несколько этажей института были заняты различного рода вычислительной техникой. После интенсивных неофициальных переговоров Рейнхарту удалось выхлопотать Флемингу помилование и устроить его и нескольких своих сотрудников при институте с доступом к счетным машинам. Бриджеру, срок контракта которого истекал, дали еще молоденькую ассистентку, Кристин Флемстед, и к ним прикомандировали Джуди - к ее собственному и всеобщему неудовольствию. На кой черт нужен здесь уполномоченный по связи с прессой, если мы все до того засекречены, что приходится лезть на лестницу, чтобы почистить зубы?! - сердито спросил Флеминг.
– Считается, что мне следует все время быть в курсе дела, если вы не возражаете, конечно. И когда уже не нужно будет сохранять тайну…
