— Хотела бы поглядеть, какой фермер способен получиться из психокинетика.
— А может быть, именно этот вопрос сейчас Конгросяна и заинтересовал?
— Я думаю, он бы захотел взять туда и жену с сыном.
— Вряд ли… Возможно, в этом-то и заключается суть случившегося. Вы когда-нибудь видели мальчика? Его сына? Вам известно, что это за район, где находится Дженнер, и что там произошло?
— Да, — выдавила Джанет.
— Тогда вам все ясно.
Они оба замолчали.
Едва Иан Дункан расположился в кожаном кресле напротив доктора Эгона Сьюпеба, как в кабинет ворвалась группа сотрудников НП.
— Вам придется прервать работу, — заявил молодой остролицый руководитель группы, предъявив Сьюпебу свое удостоверение. — Ричард Конгросян исчез из клиники «Франклин Эймз», и мы его ищем. Он с вами связывался?
— Нет, — сказал доктор Сьюпеб. — Он звонил мне раньше, когда еще находился…
— Нам это известно. — Агент НП в упор поглядел на Сьюпеба. — Как, по вашему мнению, мог Конгросян присоединиться к «Сыновьям Иова»?
— Никогда.
— Прекрасно. — Старший достал из кармана блокнот и сделал пометку. — А как, по-вашему, есть ли хоть малейший шанс, что он связался с людьми Чокнутого Луки? И эмигрировал или собирается эмигрировать?
После длительного раздумья доктор Сьюпеб ответил:
— Полагаю, такой вариант очень вероятен. Ему нужно уединение, он давно уже его ищет.
Энпэшник закрыл свой блокнот и повернулся к подчиненным:
— Вот что… Распродажи следует немедленно закрыть. — Затем достал рацию и сообщил кому-то: — Доктор Сьюпеб думает о драндулетах, а не о «Сыновьях Иова». Я полагаю, нам следует с ним согласиться. Доводы доктора убедительны. Проверьте сейчас же район Сан-Франциско. Спасибо! — Он убрал рацию и снова повернулся к доктору Сьюпебу. — Мы высоко ценим вашу помощь. Если он вдруг свяжется с вами, известите нас.
Он положил визитную карточку на письменный стол Сьюпеба.
— Обходитесь с ним… помягче, — сказал доктор Сьюпеб, — если отыщете. Он очень, очень болен.
Энпэшник слегка улыбнулся, а затем вся группа покинула кабинет. Дверь за ними закрылась. Иан Дункан и доктор Сьюпеб снова были одни.
— Мне придется проконсультироваться с вами в другой раз, — осипшим голосом сказал Иан Дункан и нерешительно поднялся. — До свидания!
— Что случилось? — спросил доктор Сьюпеб, тоже поднимаясь.
— Мне нужно идти. — Иан Дункан дернул ручку двери, с трудом отворил ее и исчез.
Дверь захлопнулась.
«Странно, — подумал Сьюпеб. — Этот человек… Дункан, что ли?., даже не заговорил о своих проблемах. Почему появление НП так обеспокоило его?»
Поразмыслив некоторое время, но не найдя ответа, он снова расположился за письменным столом и попросил Аманду Коннерс пригласить следующего пациента. Приемная была полна людей, все они исподтишка (в том числе и женщины) следили за каждым движением Аманды.
— Да, доктор, — раздался ее сладкий голос, мгновенно поднявший у доктора настроение.
Едва выйдя из кабинета врача, Иан Дункан стал спешно искать такси-автомат. Эл был сейчас здесь, в Сан-Франциско. Он оставил Иану график передвижения «Пристанища номер три». Если они сцапают Эла, это будет конец дуэта «Дункан и Миллер. Классика на кувшинах».
К нему подкатило такси, современное и блестящее, спросило:
— Мо-гу-по-мочь-те-бе-па-рень?
— Да, — крикнул, задыхаясь, Иан Дункан и поспешно залез в кабину.
«Это дает мне шанс, — подумал он, когда такси устремилось по названному адресу. — Но они туда доберутся раньше».
Впрочем, могло быть и по-другому. Полиции ведь надо прочесать всю территорию города, квартал за кварталом, Иан же знал, где находится «Пристанище», и направлялся прямо туда. Так что шансы — пусть и самые незначительные — у него имелись.
«Если тебя сцапают, Эл, — подумал он, — это будет означать конец и для меня. Я не смогу продолжать жить в одиночку. Я присоединюсь к Гольцу или погибну, другого выхода у меня нет».
Такси мчалось через весь город к «Пристанищу Драндулетов номер три».
Нат Флайджер задался вопросом, есть ли у горбатиков хоть какая-нибудь своя музыка. ЭМЭ такие вещи всегда интересовали. Но не в этом заключалась стоявшая перед ними задача. А впереди уже виднелся дом Ричарда Конгросяна — светло-зеленое деревянное трехэтажное строение. Перед домом же находилось нечто и вовсе невероятное — древнее коричневое необрезанное пальмовое дерево.
— Мы прибыли, — пробормотала Молли.
Старинное такси замедлило ход, завизжали тормоза, двигатель заглох. Вокруг повисла тишина, но ненадолго. Вскоре стал слышен шорох ветра в кронах деревьев и ритмичный стук капель дождя, больше похожего на туман и моросящего здесь всюду, куда бы они ни заезжали. Теперь капли стучали по крыше машины, по листве, по неопрятному старинному деревянному дому с покрытой рубероидом площадкой для принятия солнечных ванн и множеством маленьких квадратных окон, частью стоявших с выбитыми стеклами.
Джим Планк закурил «Корону» и сказал:
— Никаких признаков жизни.
Реплика несла в себе истину. Значит, Гольц был прав.
— Мне кажется, — сказала Молли, — мы гоняемся за тенью.
Она открыла дверцу такси и осторожно выбралась из кабины.
Почва под ее ногами зачавкала. Молли скривилась.
— А горбатики? — напомнил Нат. — Мы всегда можем записать музыку горбатиков. Если она у них вообще есть.
Он тоже выбрался из машины, стал рядом с Молли. Они пристально разглядывали большой старый дом, и никто не проронил ни слова.
Это было грустное зрелище.
Засунув руки в карманы, Нат направился к дому. Прошелся по усыпанной гравием дорожке, которая пролегла среди старых кустов фуксий и камелий. Молли последовала за ним. Джим Планк остался в машине.
— Давайте скорее заканчивать все это и удирать отсюда, — сказала Молли, дрожа от холода в своей хлопчатобумажной блузе и шортах.
Нат обнял ее за талию.
— В чем дело? — недовольно спросила она.
— Ни в чем. Просто я вдруг почувствовал, что люблю тебя. Впрочем, сейчас я согласен любить что угодно, если оно не мокрое и не хлюпает. — На мгновение он крепко прижал ее к себе. — Разве так тебе не лучше?
— Нет, — сказала Молли. — А впрочем, да. Я не знаю. — В голосе ее звучало раздражение. — Ради бога, поднимись лучше на крыльцо и постучи.
Она выбралась из его объятий и подтолкнула вперед.
