Наконец наемник достиг хребта искусственной гряды и, кряхтя, забросил тело на какой-то приступок. Он уже слишком стар для всего это дерьма; следовало послать мальчишку-снайпера. Но Чейн был наполовину русским, а наполовину — украинцем и потому привык следовать старой заповеди: «Если хочешь, чтобы что-то было сделано…»
Японцы бестолково толпились внизу и, задрав головы, следили за действиями начальства. Отдышавшись, наемник бросил взгляд по ту сторону бетонного каньона. Увиденное заставило волосы на голове зашевелиться: бездна, вдоль и поперек заполненная бритвенно-острыми пиками, расщелинами и даже кратерами. Одного металлолома там было на полсотни тонн. Кирпича и прочего хлама — в три раза больше. Непосредственно у самых стен подступы охраняли внушительные мотки колючей проволоки. За ними начиналась голая арматура, острая, словно шипы дикобраза. Свободное пространство имелось только у дверных проемов, к которым и вели оба «ущелья». Тот, кто попытался бы найти более безопасный путь, рисковал умереть от потери крови. Разумеется, расчет на это и строился.
Чейн поднял бинокль и вгляделся в том направлении, откуда прилетели крупнокалиберные пули. От инфракрасного визора на таком расстоянии проку было немного, тени сливались в рваное месиво. Наемник доверился собственным глазам и не ошибся. Спустя пару минут он обнаружил укрепленную точку противника.
Людей, как ни странно, не было вовсе. Пулемет возвышался на станине в горделивом одиночестве, прикрытый от непогоды куском водонепроницаемой ткани. Ствол смотрел в сторону тропы. По мнению создателей всего этого аттракциона, пешеходы должны миновать поворот, прежде чем угодить на раскаленную сковороду. Этот сюрприз, как и все остальные, оставлен здесь с четким намерением убить.
Машина сделала бы всю работу сама. Единственная камера, также прикрепленная к станине чуть ниже ствола, фиксировала объективом всю тропу. Крысы и прочие мелкие тела не могли привлечь внимание компьютера. Истинной целью были движущиеся объекты, объем которых совпадал бы с размером человеческого тела.
Стащив с ремня винтовку, наемник передернул затвор.
Приклад удобно уперся в плечо. Каждая деталь была продумана до совершенства, обеспечивая стрелку максимальный комфорт для поражения цели. Чтобы убивать без промаха.
Чейн откинул с прицела заслонку и прицелился. Перекрестье сразу же поймало цель, прикрытую прорезиненным брезентом. Пулемет не шевелился, даже не подозревая о том, что вот-вот случится. Красные символы мелькали, изменяя расстояние до цели. Выпуклый объектив, казалось, занял весь обзор. Наёмник затаил дыхание и на выдохе вдавил крючок.
Пулемет чуть вздрогнул, когда в объективе появилась аккуратная дырка. Пуля пошла дальше, разрывая электронные внутренности, лишая машину всякой возможности убивать.
Чейн еще пару секунд полюбовался результатами своих трудов, а затем убрал винтовку за спину. Мастер Драгунов изготовил настоящий шедевр. Годы не сказались на этом оружии тем же образом, что не коснулись и скрипок Страдивари — те звучат все лучше, хотя играют на них одни миллионеры. Купить же русскую винтовку по карману среднестатистическому японцу.
— Эй, что там у вас происходит?!. — раздалось под ухом.
Усмехнувшись, наемник снял рацию. Напарнице было невтерпеж.
— Ничего особенного. Самонаводящийся пулемет, обезврежен.
— Можно продолжать?
— Выполняйте. Слушайте ночь — сервомоторы шумят.
— Понятно, — подтвердила Мона Лиза. — Идем по графику. До связи.
Взглянув на часы, Чейн покачал головой. Его отряд отставал на целых две минуты. Не конец света, но неприятно. Штурм был назначен на 03:45, ни минутой позже. Оба отряда должны были соблюдать по этому поводу полное молчание. Противнику стало известно, где они пребывали в данный момент, а потому подготовка обороны шла полным ходом. Однако, как бы там ни было, Чейн рассчитывал не засорять эфир сообщениями типа «Через пять минут начинаем». Пытаться же запутать компьютерщиков также не стоило — только боком бы вышло.
С горем пополам спустившись, ежесекундно рискуя свернуть шею, наемник отдал винтовку и скомандовал продолжать движение. Не было ничего необычного в том, что на него глядели без всякой приязни — оперативники в душе негодовали, что начальник не доверил ИМ устранить препятствие с дороги.
Как ни крути, это сложный народ.
Колонна продолжила движение. Считанные секунды спустя показалась ровная площадка, предваряющая вход в здание. Бетонный каньон расступился, чтобы смениться заасфальтированной аллеей. Вместо клумб и лужаек, которые здесь имелись много лет назад, площадку обрамляли противотанковые «ежи» и непроходимые джунгли колючей проволоки. Со стороны параллельной улицы начинался такой невообразимый хаос, что при взгляде на него поплохело бы даже инструктору армейского спецназа.
Штурмовики рассыпались по периметру, окружая дверь со всех сторон, насколько было возможно. Как и следовало ожидать, вместо цивилизованной двери вход преграждала металлическая плита, лишенная как ручек, так и замочных скважин. Зато петли торчали наружу, что обнадеживало.
Задрав голову, Чейн огляделся. То ли камер наблюдения не было вовсе, то ли их отлично замаскировали. Над дверным проемом висел древний громкоговоритель, прикрытый решетчатым плафоном. Назначение этой штуковины осталось для наемника загадкой. Уж не с Жаком ли Суровым переговоры вести?..
Оконные проемы с первого по четвертый этаж закрыты металлическими решетками. Толстые прутья, наложенные друг на друга. Перекрестья хранили следы сварки. Грубо на вид, но весьма надежно в быту. Случайному человеку не забраться.
Несмотря на то, что у японцев имелись при себе лазерные резаки, Чейн решил не разбивать отряд. Из упомянутых окон никто не выглядывал, однако это еще не означало, что стрелков там не было вовсе. Прекрасно это понимая, оперативники старались держаться ближе к стенам, готовые открывать огонь при первом же движении.
Даже если на этих этажах никого не было, штурмовики могли потерять кучу времени, спускаясь ко входу. Уж там-то они должны встретить какое-то сопротивление!..
Стало быть, дверь. Наемник кивнул двум японцам. Те тут же бросились вперед и, достав взрывчатку, начали лепить ее к петлям двери. Ночной холод выдавил из металла холодную влагу, поэтому дело продвигалось не слишком уверенно. Но наконец оперативники прикрепили взрыватели и метнулись обратно.
Чейн приготовился. Сейчас станет шумно.
Так и случилось, однако чуть по-другому. Ожил громкоговоритель:
— Господа, не стоит портить хорошую дверь. Входите.
