- И я обещаю, что по возвращении на Землю я сделаю все для того, чтобы снять с вас вину. Я почти уверен, что дело можно будет уладить.
- Да как тут можно уладить, - впервые подал голос Рихтер. - В тебя стреляли, чуть не убили, да и все остальное.
- Так не убили же, - возразил Дэвид. - И я не буду выдвигать против вас обвинение. Тем более что стрелял Чак, а он находится в невменяемом состоянии. А мятеж... Что ж, синтетики, автономия компьютера, репликаторы, случай на станции. Учитывая все это, ваши поступки вполне можно оправдать, и признать правильными.
Рихтер опустил взгляд, но было видно, что он испытывает облегчение. В его душе появилась надежда, хотя он и боялся на нее положиться.
- Как ты думаешь, почему все это произошло? - спросила Кристина у Мартина Макдагерта. Они находились вдвоем в кают-компании, и Кристина смотрела в сторону пассажирского зала, где собралась основная часть экипажа. Она задала этот вопрос доктору, сама не зная, какого ответа желает от него услышать.
- Альфа и Омега, - ответил Мартин.
- Что? - не поняла Кристина.
- Это как Альфа и Омега. Начало и конец.
Он улыбнулся, видя, что с лица биолога не сходит недоуменное выражение.
- Библейское высказывание, так говорил Иисус Христос, когда его ученики спросили его о том, когда произойдет второе пришествие. Началось все с Бога, а закончится дьяволом. Вот и у нас произошло то же самое. Все началось с того, что синтетики стали проповедовать нам Евангелие. Так, как они его понимали, конечно же. И среди экипажа произошло разделение. Половина приняла учение, точнее, просто слушала. А вторая - нет. Почему так произошло? Ведь все мы люди, и согласно Библии, в каждом из нас есть как светлая сторона, так и темная. Добро и зло. И внутри каждого говорит голос Божий, но вместе с ним и голос дьявола. Бог нас пытается наставить на путь добра, а дьявол всячески сбить. Но вот оказывается, что в шестерых из нас голос дьявола оказался сильней, и они не смогли ему противостоять. Нет, это вовсе не значит, что они такие злодеи от рождения. Вовсе нет. Ведь и дьявол первоначально был создан добрым, но он восстал против Бога. Почему? Из-за гордыни. Он сам захотел быть Богом, не желая при этом подчиняться творцу. Нечто подобное произошло и с нашим экипажем. Люди не смогли вынести мысли о том, что их привычный образ жизни, а так же мировосприятие, являются ошибочными и жить по ним нельзя. Отсюда и произошел внутренний протест. Неприятие. Тем более что исходило все это не от Бога, и даже не от людей, а от машин - синтетиков и Главного Компьютера. Страх перед неведомым и непонятным смешался со страхом оказаться в рабстве искусственного интеллекта. Отсюда и бунт. Но ведь и дьявол не дремлет, и он использует любую возможность для того, чтобы поднять людей против Бога, а заодно и стравить между собой. Ведь что может быть приятней для него, нежели зрелище того, как люди, божье творение, уничтожают друг друга. Особенно если учесть еще и то, что мы тоже оказались на грани того, чтобы применить силу по отношению к тем, кто поднял бунт. Они были уверены в том, что восстали против машин, и что спасают свои жизни. Инстинкт самосохранения двигал ими, и едва не привел к трагедии.
Кристина задумалась, логика доктора показалась ей убедительной. И все же в душе по-прежнему был осадок и чувство негодования.
- И что же нам теперь делать?
- А ничего не делать. Все возвращается на круги свои. Взбунтовавшаяся часть экипажа обезврежена, а некоторые и сами теперь не рады, что поддались своим эмоциям. Нам остается только возвращаться домой. И это единственное, что мы можем сделать. Особенно если учесть, как само присутствие синтетиков влияет на нас.
- А как же быть с Дэвидом, он выдержит перелет с Венеры на Землю?
- Я думаю, выдержит, - заверил Макдагерт. - Наш корабль не испытывает нагрузки во время взлета, а дальше будет невесомость. Дэвиду будет даже легче перенести ранение, если его тело не будет ничего весить.
Да, наверное, это было так, как говорил доктор. И Кристина уже давно не испытывала никакого иного желания, кроме как возвратиться домой.
ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ЧЕТВЕРТАЯ
ВОЗВРАЩЕНИЕ
Огромное, трехэтажное здание станции, или жилого комплекса, как его еще называли, возвышалось за стеклом иллюминатора. Сид Перри лично прошелся по всем этажам станции, которая выглядела, как самое обыкновенное здание, разумеется, выстроенное с учетом особенностей климата Венеры. Внутри комплекс был полностью оборудован по последним технологиям, и выглядело все так, словно станция ждала, что вот-вот, с минуту на минуту, сюда вселятся колонисты. И ни один несведущий человек никогда в жизни бы даже не заподозрил, что все здесь выстроено и изготовлено при помощи нанотехнологии, что все предметы и оборудование состоят из репликаторов, живых машин, запрограммированных на то, чтобы восстанавливать свою форму при любых попытках повредить ее. Фантастично, нелепо, нереально - любое из этих слов подходило для того, чтобы описать эту технологию, но, тем не менее, вот она, была реальностью, и находилась перед глазами Перри. Он стоял без скафандра, посреди одного из помещений, и осматривался по сторонам. Да, он был одним из тех, кто напрямую был связан с построением этого комплекса, и он прекрасно знал, что все должно выглядеть именно так, как оно сейчас и выглядит. Он испытывал гордость по поводу того, что им это удалось сделать, и что те, кто прибудут сюда вслед за ними, оценят невероятные возможности репликаторов. Но все же, в глубине души своей, он испытывал страх. У него перед глазами продолжала стоять картина того, как рука одного из синтетиков приросла к системе охлаждения. И это не было предвидено учеными.
Сид Перри медленно прошелся по комнате, и осторожно провел рукой по стене. Каждый раз, когда ему доводилось прикасаться к чему-либо на станции, его не оставляла мысль, что сейчас с ним произойдет то же самое, что и с синтетиком. Это было опасным симптомом, особенно если учесть, что он был нанотехнологом. При его профессии ему просто недопустимо было такое даже представлять. Но вот рука спокойно касалась поверхности стены, и ничего с ней не происходило. Она ощущала ее шероховатую поверхность, одним словом, стена была такой, какой и должна была быть. Таким же было и все остальное на станции. Все было в норме. А что касается синтетиков, что ж, скоро они улетят отсюда, и вряд ли когда-либо вернутся. Пусть другие ученые позаботятся о том, чтобы следующее их поколение было сделано иначе, и их репликаторы не вступали бы в молекулярную связь с другими нанороботами.
Незадолго перед стартом Кристина прошлась по "полю", на котором были рассажены ее растения. Они были живы, но выглядели крайне неуместно в этом мире, где, казалось бы, все, начиная от самой атмосферы и последней песчинки, говорило о том, что жизнь и Венера не совместимы. Но Кристина была здесь, и она бросала вызов этой планете, совершенно не заслуженно названной в честь богини любви. И она верила, что пройдут годы, пусть даже десятилетия, и на Венере будет бушевать зеленая растительность, хоть и совершенно непохожая на любые формы земного растительного мира. Ее воображение подсказывало ей, как именно будет выглядеть эта планета. Все это было не раз смоделировано на компьютере, но одно дело видеть модели растений на экране, а совсем другое увидеть поверхность Венеры, покрытую этими диковинными, никогда не виданными растениями на кремневой основе.
