Рабочий выжидательно замолчал. Увидев, что Синицкий не старается поддерживать разговор, он отвернул кран водопроводного шланга и осторожно, чтобы не забрызгать гостя, начал мыть настил, тщательно и сосредоточенно, как палубу корабля.
Синицкий взглянул на часы и с досадой нахлобучил шляпу, чтобы уж ничего не видеть. "Как все неудачно получается! В девять в институте вечер. Разве можно опаздывать!"
Он направился было к радиостанции, чтобы вызвать берег. Вдруг до его слуха донесся рокот мотора. Рокот постепенно приближался, заглушая шипенье и плеск волн под настилом тонконогого островка.
Синицкий забежал с другой стороны вышки.
К мостику двигалось странное сооружение. Оно было похоже на теплоход, уменьшенный во много раз. Но это оказалось только первым впечатлением. Мачты с растянутыми между ними антеннами разных видов, мигающие сигнальные лампы, какой-то прожектор на треножнике, большой фанерный щит с приборами напоминали необычную плавучую лабораторию... По борту сияла выведенная золотом надпись: "Кутум".
На палубе, доставая головами до проводов антенн, стояли четыре "научных работника". Самому старшему из них на вид было не больше семнадцати лет.
Разрезая волны, "теплоход" проплывал под мостиком... У правого борта стоял юноша - серьезный, полный важности и собственного достоинства. Весь его костюм состоял из голубой майки, закатанных до колен штанов и ремня с пряжкой, надраенной до солнечного блеска. Другие сотрудники "плавучей лаборатории" были одеты примерно так же. Самому высокому из них, тощему, сумрачному парню, пришлось наклониться, когда "теплоход" проплывал под мостиком вышки. У одной из мачт стоял маленький радист с самодельной радиостанцией, подвешенной возле окна каюты.
Синицкий с любопытством наклонился над перилами мостика.
Основанием всего этого занятного сооружения была старая парусная лодка, модернизированная ребятами по требованиям современной техники. Все надстройки на ней были сделаны из просмоленной и крашеной фанеры. "Модель плавучей лаборатории в одну сотую натуральной величины", подумал Синицкий, представляя себе чертеж с такой пометкой. Он подошел к причалу. Его заинтересовали эти ребята.
- Опоздали! - разочарованно вздохнул высокий паренек. На темном, загорелом лице его блестели белки глаз. - Попадет нам от Мариам. Я тебе говорил, Степунов, - он обратился к товарищу в белом парусиновом костюме, - мотор надо было проверить перед испытаниями... Али! крикнул он в иллюминатор. - Сколько раз мы останавливались? Посмотри у Степунова в журнале.
- Восемнадцать, - послышалось из окошка.
- А шли сколько времени? - Сейчас он обращался уже к Степунову.
Тот взглянул на будильник, висевший на внешней стенке каюты, и деловито ответил:
- Один час сорок семь минут.
- Удивительная точность. Если бы так же четко твой мотор работал! Из-за тебя ведь опоздали. Видишь, никого нет... Пошли назад! - со злостью скомандовал он. - Зря мы решили похвастаться своей посудиной.
- Постойте, ребята! - крикнул Синицкий. - Что вы здесь делаете?
Ребята только сейчас заметили его.
- Да так, ничего. Лодку свою пробуем, - нехотя ответил старший. Самый полный назад! - со смехом крикнул он. - Домой!
- Подождите, ребята! Вы сюда ехали?
- А как же, - отозвался самый маленький из ребят. Он снял с головы наушники, выключил радиостанцию и огорченно добавил: - Хотели на праздник в своей лодке приехать, да вот опоздали...
- И я опоздал, - с улыбкой заметил Синицкий, рассматривая ребят.
- Тоже ничего не видали? - сочувственно спросил кто-то из ребят.
- Да нет, хуже: я в институт к Гасанову опаздываю...
- Это, значит, к нам! - обрадовался старший. - Садитесь, довезем. Как говорится, на восьмой скорости!
- На восьмой?
- Ну да! Только что испытывали, - с сознанием собственного превосходства пояснил Степунов. - Максимальная отдача энергии, форсированный режим - все это вещи обыкновенные. Мотоциклетный мотор, а вроде самолетного получился. В общем, не беспокойтесь! В институте вы будете раньше всех.
- Вот и чудесно! - Синицкий ловко спрыгнул с настила и уселся на борту. - А я уже хотел лодку вызывать.
Прежде всего он показал ребятам свой магнитофон. Надо же отплатить им за любезность!
Все по очереди поговорили в аппарат, и каждый из них услышал свой голос. Игрушка им очень понравилась. Маленький Али, радиолюбитель, уже выпросил у Синицкого схему прибора. Он обязательно такой сделает!
- Но довольно, пора уже ехать, - сказал Степунов. - Гость торопится.
Оглушительный треск, словно пулеметная очередь, рассыпался над водой. "Кутум" резким броском вырвался вперед, круто развернулся и, как взмыленный конь, поскакал по волнам.
Синицкий зажал уши и надвинул шляпу на самый лоб.
Мотор, который переделали ребята, выбросив глушитель и все, что можно было убрать, для того чтобы получить максимальную мощность, угрожающе ревел. Разговаривать было невозможно, а Синицкому очень хотелось поподробнее узнать о разных делах бригады молодых рационализаторов. Об этом ему скромно намекнули ребята. Все они работали в экспериментальном цехе, где строились модели и опытные конструкции.
Молодые специалисты из ремесленников ежедневно наблюдали за бурной творческой жизнью института. Все изобретения и усовершенствования проходили через экспериментальный цех, поэтому не случайно, что именно в нем и возникла группа рационализаторов из молодых рабочих. Все, кто работал в институте, искренне любили свое дело. Буквально все - от юного слесаря до директора. И все они по-своему были изобретателями. Каждый вносил в свой труд что-нибудь новое.
В экспериментальном цехе ребята занимались разными делами: кто был слесарем, кто токарем, монтажником, намотчиком... За последнее время все они вместе работали над приборами автоматики. Как-то совсем незаметно эти ребята сдружились в тесный и, по мнению Мариам, очень способный коллектив. Они решили на практике проверить интересующие их вопросы форсированного режима моторов. В цехе об этом много говорили и спорили. Ребята не могли оставаться безучастными к столь "животрепещущей проблеме". Так родилась плавучая лаборатория "Кутум", где пока испытывался реконструированный мотоциклетный мотор.
У Рагима Мехтиева, главного зачинщика и вдохновителя всей этой затеи, была тайная мысль использовать этот мотор для маленького глиссера. А глиссер, в свою очередь, ему был нужен для того, чтобы быстрее добираться до самой далекой морской буровой. В исследовательской работе института, как казалось Рагиму, это было очень важно.
Ничего этого не знал московский изобретатель Синицкий, а то бы у него нашлись общие темы для разговора со своими "коллегами".
