Воины Враэны беспокойно ерзали на сиденьях, но сама она будто ничего и не слышала. Брим понял вдруг, почему она не пригласила на эту встречу мужчин помоложе. Молодым трудно устоять перед Робби: каждое его слово обещает воинскому сердцу честь и славу.
Робби помолчал, оправляя рукава рубашки. Ему единственному, как самозваному вождю, позволили войти в Дымчатый Чертог с оружием, и он в ожидании ответа опустил руку на рукоять меча. Глядя на брата, Брим сообразил, что Враэне выбирать особенно и не из чего. Гай Морлок и еще двадцать ее кланников уже перебежали к Робби, а за ними, глядишь, и другие потянутся.
Враэна, тоже понимавшая это, спросила довольно резко:
- Так чего же ты от меня хочешь?
- Две сотни воинов с топорами и молотами и вдвое больше с мечами.
Люди Враэны заволновались еще пуще. Шестьсот человек - слыханное ли дело? Даже спутники Робби были удивлены. Дуглас Огер разинул рот, Гай Морлок попросту остолбенел. Только Робби Дан Дхун и Враэна Молочный Камень сохраняли спокойствие, глядя друг на друга через огонь, словно два поединщика.
- Это невозможно, Робби. Попроси еще раз.
- Я думаю, что возможно, и ты поступишь мудро, удовлетворив мою просьбу.
- Отчего так?
Робби снова подался вперед.
- Ты даешь мне потребное число людей, а я принимаю их к себе согласно Ленному Праву. В этом случае, как тебе известно, они поступят в мое распоряжение лишь на время. Присяга, данная ими Молочному Камню, останется нерушимой, и по окончании войны они вернутся в твой дом. - Блуждающий по комнате сквозняк раздул угли, и Брим увидел холод в голубых дхунских глазах Робби. - В случае же отказа ты вынудишь меня взять тех, кто придет ко мне сам, и связать их присягой, и сделать их дхунитами, которые больше уж не вернутся в Молочный.
Враэна встала, шумно отодвинув свой стул.
- Ты играешь с огнем, Робби Дхун.
- Мне приходится это делать, чтобы отнять свой дом у врага.
Она медленно кивнула, признавая правоту его слов.
- Как я понимаю, ты уже говорил кое с кем из моих людей?
Улыбке Робби при всем ее очаровании недоставало тепла.
- Ты хорошо меня знаешь, Враэна. Не стану скрывать, что около ста твоих воинов заверили меня в своем согласии. Не проклинай их за это. Они молоды и хотят сражаться.
Враэна взялась за кончик своей косы, где на кожаной тесемке висел отросток лосиного рога - ее амулет. Она задумалась, держа его на ладони, а Брим между тем размышлял, много ли правды в том, что сказал Робби. Возможно ли, что целых сто молочан готовы примкнуть к нему, нарушив свою клятву?
Враэна с тяжелым вздохом отпустила свой амулет.
- Что ты предлагаешь взамен?
- Джесс, Брим, принесите дары, - молвил Робби, поднявшись с места. Покажем вождю, сколь высоко мы ценим ее помощь.
Брим, чувствуя спиной взгляд Враэны, направился к стене, где они оставили свои приношения. Робби и Яго укладывали подарки втайне, пользуясь сундуками, вывезенными из Дхунского дома в ночь бладдийского вторжения. Брим знал только, что дары тяжелые, и молил Каменных Богов о том, чтобы не опозориться и не уронить своей ноши. Джесс Блэйн, наделенный, должно быть, шестым чувством, взял себе что полегче, а Бриму оставил какие-то каменюки.
Когда дары наконец доставили к очагу, Робби кивком отпустил пажей и вынул из ножен свой меч. Молочане в мгновение ока тоже обнажили оружие, но Робби, примирительно подняв руки, сказал:
- Я хотел только разрезать бечевки.
Мрачные молочане снова уселись. Робби выставил их дураками - первая его ошибка, подумал Брим - и теперь спешил покончить с этим. Одним взмахом он вспорол первый сверток, и оттуда хлынули ткани: золотая и серебряная парча, багряный дамаст и янтарный шелк. Кланница, разливавшая эль и молоко, так и ахнула.
- Для красавиц этого клана, - улыбнувшись ей, сказал Робби.
Некоторые ткани Брим узнал: их взяли при набеге на Озерной дороге, которым командовал Дуглас Огер. В Северных Территориях таких не ткут - их возят с самого Дальнего Юга, и в клановых землях им, можно сказать, цены нет. В другом мешке оказались меха: рысь, чернобурка, норка, горностай и соболь. На блюде, которое Брим нес из башни, лежали три дюжины медвежьих желчных пузырей, пересыпанных солью.
Одну из корзин наполняли медные пряжки для плащей, воинские обручи и браслеты с сапфирами, лунными камнями, алмазами и голубыми топазами. В другой помещались доспехи. Робби достал панцирь, чтобы показать вождю. Он был выкован в виде сот, покрыт серебряным тиснением, вокруг шеи щетинились колючки репейника.
Враэна не утратила хладнокровия, но Брим подметил в ее глазах алчный огонек. Эти доспехи делались для королевы - и не для какой-нибудь, а для самой великой Мойры Плакальщицы. Она сражалась в них тысячу лет назад у Мушиного холма, и в кланах давно утрачен секрет сотовой ковки, делавшей металл легким и в то же время прочным, как камень.
Это, однако, было еще не все. Осталась последняя корзина, длинная и такая тяжелая, что Бриму пришлось тащить ее волоком по полу. Робби, помедлив, вспорол холщовую покрышку на ней и обратился к семерым воинам Враэны:
- Я принес дары вашим женщинам, вашим целителям, вашим старикам и вашему вождю. Вам я предлагаю в дар мечи.
Он откинул холст в сторону. В корзине лежали двадцать мечей без ножен, сложенные рукоятью к острию. Они переливались, разбрасывая голубые искры. Все бывшие в чертоге мужчины замерли. Водная сталь, оружие дхунских королей. За нее убивали, и только один человек во всех клановых землях знал, как ее ковать.
Брим смотрел на мечи, как зачарованный. Откуда у Робби столько? Ни один воин, владеющий водным мечом, не расстался бы с ним по доброй воле. Потом он заметил на самом верху эфес в виде кроличьей лапки. Тот самый, который отец велел переделать в честь второй своей жены. Точно такой, который держал сейчас в руке Робби. Его, Брима, меч.
- Я вижу, слухи были верны, - сказала Враэна. - Ты и в самом деле прихватил с собой кое-какие сундуки Скиннера, покидая его лагерь.
- Скорее взял то, что принадлежит мне по праву, - пожал плечами Робби.
Враэна рассмеялась, но не так, как прежде, а коротко и отрывисто. Ее воины по-прежнему не сводили глаз с мечей!
- Красивые вещички, отрицать не стану.
- Водная сталь - не просто красивая вещичка, моя госпожа.
- То, что легко приобретается, легко и раздается.
- Ты отказываешься от моего дара? - с обманчивой небрежностью спросил Робби.
- Я его принимаю, но прошу кое-что сверх него.
- У меня не осталось больше сокровищ. Если только...
- Оставь, - махнула рукой Враэна. - Речь не о мечах.
- О чем же тогда?
К этому все и шло с самого начала, подумал Брим. Робби при всем своем уме сидит за столом переговоров впервые, а Враэна занимается этим вот уж скоро тридцать лет. В небе сияла луна, и весь купол тоже светился. В этом свете, холодном и чуждом, все сидящие внизу казались каменными изваяниями. Брим вздрогнул и тут же пожалел об этом, ибо взгляд вождя остановился на нем.
