— Обернитесь! Обернитесь! — кричала Джоанна, но ее голос пропал в шуме. Да и кто бы мог ее понять? Все элементы Резчицы смотрели вверх на битву. Но она схватила Джоанну за рукав.
— Ты что-то там видишь? Где?
Джоанна стала объяснять, захлебываясь, но уже и Странник тоже что-то увидел, и его булькающий крик покрыл шум битвы. Он бросился к телеге, где Тщательник пытался снять пушку с передка.
— Джоанна! Помоги!
Резчица чуть задумалась, потом сказала:
— Давай. Положение действительно может быть серьезным. Помоги им подготовить пушку, Джоанна.
До повозки с пушкой было всего пятнадцать метров, зато вверх по холму. Джоанна побежала. На тропу у нее за спиной свалилось что-то тяжелое. Часть солдата! Она извивалась и вопила. В тело вцепились с полдюжины комков меха размером с куницу, и шерсть солдата заливала кровь. Мимо пролетел еще один элемент. И еще один. Джоанна споткнулась, но продолжала бежать.
Викрэкшрам стоял, сдвинув головы, в нескольких метрах от Тщательника. Каждый взрослый элемент его был вооружен — ножи во ртах и стальные шипы на лапах. Он махнул Джоанне — ложись!
— Мы налетели на гнездо… гнездо волков. — Речь его звучала затрудненно, неясно. — Оно где-то между этим местом и тропой наверху. Такой кусок, вроде башни замка. Надо убить гнездо. Ты его видишь?
Явно, что он сам его не видел, хотя и оглядывался вокруг. Джоанна посмотрела вверх на склон холма. Звук битвы почти стих, только слышались стоны Стальных Когтей.
Джоанна показала вверх:
— Ты об этом говоришь, вот эта темная штука?
Странник не ответил. Его элементы дергались, ножи в пастях мотались во все стороны. Джоанна отпрыгнула от свистящего металла. Себя Странник уже успел порезать. Звуковая атака. Джоанна уже больше года была знакома со стаями, и то, что она видела сейчас, — это было безумие. Некоторые стаи разбегались дальше, чем могли общаться звуками мысли. Другие — и Резчица на своей повозке — сбивались в кучу, еле решаясь высунуть головы.
За ближайшими деревьями уже катилась серая волна. Волки. Каждый меховой комочек выглядел безобидно. Но все вместе… Джоанну пробрал мороз, когда она увидела, как они терзают горло элемента одного солдата.
Джоанна была здесь единственной, кто сохранил рассудок, и это значило, что она знала, что умрет.
Убить гнездо.
На орудийной повозке остался только один элемент Тщательника, Белоголовый. Этот тупица сразу надел свои заглушки и теперь водил носом около ствола пушки. Убить гнездо. Может быть, не так уж он и туп.
Джоанна вспрыгнула на повозку. Та покатилась к обрыву, уперлась в дерево — Джоанна не заметила. Она потянула за дульную часть ствола, как видала на учениях. Белоголовый тащил мешок с порохом, но одной пастью он мало что мог сделать. Без остальной стаи у него не было ни мозгов, ни рук. Он смотрел на Джоанну вытаращенными отчаянными глазами.
Она схватила мешок за другой конец, и они вдвоем спустили заряд в ствол. Белоголовый нырнул за ядром и стал тыкать в него носом. Умнее собаки, да еще и обученный. Может быть, вдвоем у них есть шанс!
У нее под ногами всего в полуметре лавиной шли волки. Одного-другого она могла бы прикончить сама. Но их были десятки, бросающихся на элементы стай без разбора.
Три элемента Странника стояли вокруг Шрамозадого и щенков, но вся их защита — это были беспорядочные взмахи клыков и когтей. Стая бросила ножи и накладные когти.
Джоанна с Белоголовым затолкали ядро в ствол. Белоголовый ринулся к казеннику пушки и стал возиться с зажигалкой для фитиля, которую использовали артиллеристы. Она была рассчитана на одну пасть, поскольку только один элемент должен был подносить огонь.
— Стой, кретин! — Джоанна пихнула его ногой. — Надо ее нацелить!
Белоголовый взглянул обиженно — он не понял, что он сделал не так. Держатель фитиля он бросил, но зажигалку все еще держал. Высек пламя и решительно направился обратно, пытаясь проскользнуть мимо ног Джоанны. Она снова отпихнула его, посмотрела вверх на холм. Эта черная штука — это должно быть гнездо! Наклонив ствол, как она это видела на учениях, Джоанна посмотрела вдоль него сверху. Ее лицо было в сантиметрах от назойливого Белоголового с огнем в пасти. Его голова в заглушке дернулась вперед, и пламя коснулось запальника.
Взрыв едва не сбросил Джоанну с повозки. Минуту в целом мире не было ничего, кроме боли в ушах. Джоанна перекатилась на живот, села, кашляя в едком дыму. Она ничего не слышала, кроме пронзительного и непрестанного звона в ушах. Повозка раскачивалась, повиснув одним колесом над обрывом. Белоголовый шлепнулся под казенником пушки. Джоанна отвела ствол и потрепала Белоголового по голове в заглушке. У него шла кровь — или у нее? Она несколько секунд сидела, мало что соображая, пытаясь понять, откуда кровь и как вообще она сюда попала.
В голове какой-то внутренний голос кричал: «Нет времени, нет времени!» Она заставила себя встать на колени и оглядеться. Медленно и болезненно возвращалась память.
Перед ней стояли расщепленные деревья, сквозь листву проглядывала белесая древесина. За деревьями, там, где было гнездо, виднелся выброс свежей земли. Они «убили» гнездо, но драка продолжалась.
На тропе все еще были волки, но теперь уже они разбегались во все стороны. На глазах у Джоанны десятки их кидались вниз на деревья и камни. А Стальные Когти дрались по-настоящему. Странник подобрал ножи, и с них стекала кровь. Что-то серое и кровоточащее перелетело через край повозки и упало Джоанне на ногу. «Волк» был едва ли больше двадцати сантиметров и был похож на домашнего зверька, но челюсти щелкнули около лодыжки с убийственной яростью. Джоанна уронила на него пушечное ядро.
В следующие три дня, пока экспедиция собирала снаряжение и приходила в себя, Джоанна много узнала о волках. То, что сделали она и белоголовый элемент Тщательника, остановило атаку намертво. Без сомнения, уничтожение гнезда спасло много жизней и самое экспедицию.
«Волки» были ульевыми организмами, но лишь слегка похожими в этом на стаи. Раса Стальных Когтей использовала групповую мысль для подъема к вершинам интеллекта. Волчьим гнездам это было не нужно. Джоанна никогда не видела разумной стаи больше чем из шести элементов. Резчица говорила, что бывают гнезда с тысячами элементов. И то, на которое они наскочили, тоже было не маленьким. Такая толпа не могла быть разумной, как человек. В смысле чисто интеллектуальной мощи гнездо вряд ли было способнее отдельного элемента стаи. С другой стороны, оно было куда более приспособляемым. Волки могли действовать на больших расстояниях. В пределах сотни метров от гнезда они были органами элементов-«цариц» гнезда, и в их благоразумии сомневаться не приходилось. Странник знал легенды о гнездах разумных, почти как стая, о лесных жителях, которые заключали с гнездами договор о защите в обмен на еду. Пока живы были элементы гнезда, издающие мощный шум, рабочие волки могли координироваться почти как элементы стаи. Но стоит убить гнездо — и вся конструкция разваливается, как примитивная сеть с единым центром.
