Муромцев с удивлением воззрился на Леона. Вот так дела! «Но это неважно» — продолжил маг, — «важно, что если хотя бы три — четыре удельных князя объединились — то Батыеву войску враз пришел бы конец. Как Мамаю полтора века спустя. Вот так — то Сережа. А ты говоришь враги… Но я отвлекся. С той половчанкой прожили мы двадцать лет. Не удивляйся. Я в обход всех наших уложений понемногу омолаживал ее, но бесконечно с людьми это проделывать нельзя. В конце концов, мы расстались. Переживал страшно. Но прошли годы, душевная рана затянулась и вот я сижу здесь перед тобой. Пью «Лысковское» и заметь именно светлое пиво. А до нее была одна еврейка в восемьсот шестьдесят… не помню, каком году. Перед самым крещением Руси. Их тогда уже много было. Имя у нее было красивое… э… Забыл! Представляешь, Сергей, забыл!» Соколов вздохнул и со скорбным видом принялся опаливать маленьким файерболом плавательный пузырь леща. Муромцев молчал. «А еще раньше была одна поляница. Тоже хорошая девчонка. Десять лет прожили вместе».
Соколов замолчал, уткнувшись в кружку с пивом. Сергей смотрел, как его кадык мерно в такт глоткам ходит вверх — вниз. Потом спросил: «Сколько же всего у вас их было, Учитель?» «Шестнадцать», — не задумываясь, ответил маг и отставил пустую кружку. «Поначалу я женился каждые десять — пятнадцать лет», — объяснил он. — «Потом реже. Потом еще реже, а после половчанки и вовсе завязал. Понял, что в моем положении лучше всего э… временные. И тебе советую». Сергей подумал, что никогда так не сможет. Перед глазами стояло лицо его Алены. «Сможешь. Не сразу, но сможешь», — пообещал ему тогда Соколов.
Муромцев открыл глаза. «Вот те раз! Оказывается, он задремал. Что воздух животворящий делает!» — подумал Сергей, с беспокойством осматривая пляж. Но все было спокойно. Постепенно солнце перевалило зенит и стало клониться к Западу, за какие-то стоящие в отдаление деревья. Достав из аккуратно сложенных на песке джинсов телефон, он набрал номер Патрика.
— Слушаю вас, Светлый, — тут же ответил Инквизитор. — Как ваш подопечный?
— Пока не объявлялся, Патрик. Уже третий час. Я сворачиваюсь до завтрашнего утра.
— Хорошо, — согласился голос в трубке. — До завтрашнего утра вы свободны. Если что, звоните. Ота Бенга уже интересовался ходом расследования.
— Мог бы и сам позвонить.
— Инквизитор сказал, что не хочет вас отвлекать, Светлый, — немного помедлив, сказал Патрик.
— Пигмею просто стыдно, что затащил меня сюда, но как, ни странно, я ему благодарен. При случае передайте это Бенге. До связи.
— Передам, — сказал Инквизитор и отключился.
Сделав еще один информирующий звонок Главе Ночной Службы, Муромцев стал собираться. Калебу он звонить не стал, полагая, что много будет чести. И так узнает, если захочет.
Одевшись, Сергей оглянулся вокруг. На него никто не смотрел. Ближайшая компания была в двухстах метрах от него. Тем не менее, Муромцев на всякий случай зашел за толстый шершавый ствол пальмы и, слегка поведя рукой, открыл портал. Шагнув в него, сквозь тончайшую серебристую пленку Сергей на мгновение завис в однообразно светящемся пространстве. Здесь не было ни расстояний, ни направлений, а только ждущий его выходной портал. Спустя несколько секунд он уже появился в кондиционированной прохладе гостиничного коридора. Не ко времени пробегающий мимо него китаец — коридорный шарахнулся было в сторону, но Муромцев бережно коснувшись его сознания, быстро успокоил и отпустил парня. Не к чему ему были сейчас разные слухи.
До номера было рукой подать и, вскоре он уже с наслаждением принимал душ, слушая рассказ Алены о сегодняшних приключениях. Оказывается, она времени даром не теряла. Обнаружив записку, Алена сначала было расстроилась, но потом решила, что может быть все и к лучшему. Сергей не помешает своим ворчаньем пробежаться по магазинам. Поэтому ее время прошло весьма и весьма плодотворно. Выпив кофе, она часа два провела на пляже, а в самую жару скрывалась в местном торговом центре, под названием «Колес». Он находился, «ты только подумай!», всего в полукилометре от отеля. Там, по словам Алены, было все, что душеньке угодно. «И цены совершенно не кусачие. Не то, что в Москве».
Медленно поворачиваясь под тугими струями воды и слушая про торговый центр, Муромцев мысленно вознес хвалу всем богам, что его миновала чаша сия. Алена наверняка купила, что хотела и теперь больше не потащит его по магазинам. От долгого хождения по торговым точкам Сергею становилось дурно. Сразу начинала болеть и кружиться голова. А еще непреодолимо тянуло выпить и закусить. Даже в тех местах, где продуктов не было и помине.
Подумав о еде, Сергей вспомнил, что не обедал сегодня и что поблизости явно должно быть какое-нибудь местное сосредоточие еды. Желательно с уклоном в сторону австралийской кухни. Он уже хотел было предложить Алене поесть, как почувствовал, что меняется. «Вот так всегда. Стоит на секунду расслабиться, отпустить контроль над собой и тут же превращаешься в черт знает кого!» — подумал Муромцев, с досадой оглядываясь на свернувшийся кольцом в тесной душевой кабине плоский немного шипастый хвост. Надо было закрыть дверь в ванную комнату, пока Алена не увидела и, Сергей потянулся к двери рукой. Вот незадача! Это ему только казалось, что рукой. В поле зрения Муромцева показался серовато-зеленый увесистый ласт, снабженный неизвестно для чего тремя крючковатой формы черно-желтыми когтями. «Как же теперь быть?» — напряженно подумал Сергей. Ситуация была крайне щекотливой. Зрение у этого чудища, по всей видимости, было заточено под воду и очертания окружающих предметов, включая дверную ручку вместе с миниатюрным запором стали у него стремительно расплываться. В конце концов, после нескольких неудачных попыток, с большим трудом Муромцев как-то ухитрился зацепить когтем приоткрытую дверь и захлопнуть ее. О том, что бы запереть речи не могло идти вообще. Гладкая круглая ручка был рассчитан только на человеческую руку. И что было хуже всего, Сергей вообще перестал слышать Алену. «А, будь что будет!», — решил он и, плюнув на дверь, хлопнул правым ластом по крану, перекрыв воду. Потом он кое-как, опустился на пол кабины и постарался сосредоточиться. Муромцев по опыту знал, что, только успокоившись и сосредоточившись на чем-то постороннем, желательно связанным с человеческими ощущениями он сможет досрочно обратить себя назад в гомо сапиенса.
Сергею повезло. Алена, занятая разбором своих полетов по супермаркету не обращала на него никакого внимания. Тем временем Муромцев справился со своим нечеловеческим организмом и, вытираясь огромным махровым полотенцем, вышел из ванной комнаты.
