Эрик и Джен продолжали идти, но тут ещё один журналист выкрикнул:
— Доктор Редекоп, что вы можете сказать насчёт сцепки памяти? Говорят, что вы сами подверглись этому эффекту.
— И эта женщина! — закричал другой репортёр, указывая на Джен. — Это с ней вы оказались связаны? Каково это?
Эрик толкнул дверь, и они вошли в здание.
— Господи, — сказала Джен.
— Всё будет хорошо, — отозвался Эрик. Он отвёл её к лифту, и они отправились в лабораторию Сингха на третьем этаже. Добравшись туда, они обнаружили Сингха, работающего на компьютере. Сьюзан Доусон также была здесь — сидела на стуле, закрыв лицо руками.
— Доктор Редекоп, — сказал Сингх. — И сестра Фалькони. Я думал, у вас обоих сегодня выходной.
Эрик увидел, как Сьюзан вскинула голову. Она казалась чем‑то крайне расстроенной. Джен отступила на шаг и округлила глаза.
— О мой Бог, — тихо сказала она.
— Что? — одновременно спросили Сьюзан и Эрик.
— Это вы, — сказала Джен, глядя на Сьюзан.
Эрик знал, что Джен интервьюировал профессор Сингх, а не агент Доусон; у Джен не было причин знать Сьюзан в лицо.
— Да? — сказала Сьюзан.
— Вы — та, что убила его.
— Простите? — сказал Сингх.
— Та, что убила Джоша.
Сьюзан опять закрыла лицо руками.
— Джен потеряла сознание, — объяснил Эрик. — Должно быть, это было какое‑то жуткое воспоминание.
— Вы читали Джоша Латимера, — сказал Сингх Джен, — и да, вы правы, мистера Латимера больше нет с нами.
— Потому что она его застрелила, — сказала Джен, глядя на Сьюзан. — Но я чувствовала себя так, будто это я умираю.
— Вы можете припомнить что‑либо из памяти мистера Латимера сейчас? — спросил Сингх.
Джен покорно кивнула.
— Вы уверены? Гмм… у него в детстве были домашние животные?
— Бенни, — тут же ответила она. — Игуана.
— А на какой улице он жил, когда ему было десять?
— Фенвик‑авеню.
— Потрясающе, — сказал Сингх. — Он мёртв, но вы по‑прежнему имеете доступ к его памяти.
— Думаю, да, — сказала Джен.
Сингх снова нахмурился.
— Тогда мне интересно…
— Да?
— У него есть какие‑то новые воспоминания?
Эрик скрестил руки на груди.
— Он мёртв, мистер Сингх.
— Да, я знаю, но если она по‑прежнему может извлекать его старые воспоминания, то они же должны быть где‑то, верно? Так что имеет смысл спросить…
— Спросить о чём? — спросил Эрик. — Не припоминает ли она ангелов?
— Попытка — не пытка, — сказал Сингх. — Может, не ангелов, может… ну, я не знаю.
Дженис сделала вытянутое лицо, словно более странной идеи она в жизни не слышала. Он потом прикрыла глаза — скорее даже зажмурила их для лучшей сосредоточенности.
— Ладно, — сказала она через секунду, — я думаю про ангелов. Ничего. Про небеса, облака. Ничего. И… о, Господи, Джош что, пытался кого‑то убить?
Ранджип кивнул.
— Ну хорошо, — сказала Дженис. — Тогда я думаю про огонь и жупелы адские… Хотя нет, не про жупелы — я не знаю, что это такое.
— Сера или смола, — подсказал Ранджип.
— Ладно, — согласилась Дженис. — Но нет, на ум ничего не идёт.
— Это полный бред, — сказал Эрик.
— Возможно, — ответил Сингх. — Но…
— Он мёртв, — сказал Эрик. — Его нет. Джен пережила его смерть. Нам нужно беспокоиться о ней, а не о нём.
— Это понятно, — ответил Сингх. — И, если загробная жизнь существует, то я сомневаюсь, что символизм, взятый из христианства — или из сикхизма, без разницы — адекватно её описывает. Возможно, что миссис Фалькони просто не хватает нужного триггера, чтобы получить доступ к свежим воспоминаниям мистера Латимера.
— Да плевать на Латимера, — сказал Эрик. — Что заставило Джен пережить такое?
— Это очень хороший вопрос, — сказал Сингх, посмотрев на неё. — Что‑то должно было спровоцировать у вас воспоминание о смерти мистера Латимера вскоре после того, как она произошла, миссис Фалькони. Что вы делали, когда с вами это случилось?
— Эрик показывал мне свою квартиру. Это всего в паре кварталов отсюда.
Сингх задумался.
— Там не было — ну, я не знаю — охотничьего ружья на стене, или размораживающегося в раковине бифштекса?
— Нет, — ответила Джен. — Я просто восхищалась его мебелью.
— Это вряд ли могло бы стать триггером, — признал Сингх. — Кстати, через какое время после смерти Латимера к вам пришло воспоминание о ней?
— Джен потеряла сознание в 12:17, — сказал Эрик. Сингх удивлённо на него посмотрел. — Я доктор, — объяснил Эрик. — Я всегда отмечаю, когда случился припадок или что‑то подобное и сколько от длился.
— Агент Доусон, — сказал Сингх, — когда вы… когда вы стреляли в мистера Латимера?
Сьюзан снова подняла голову.
— Я не знаю, — тихо ответила она. — Вскоре после полудня, но…
— Больничная охрана должна знать, — сказал Сингх. — Они должны были записать время, когда услышали выстрел; его было слышно даже здесь у меня. — Он взял телефонную трубку и набрал четырёхзначный номер. — Это Ранджип Сингх. Мне нужно знать, в котором часу был произведён недавний выстрел. Да. Нет. Правда? Вы уверены? Абсолютно уверены? Спасибо. До свидания. — Он положил трубку. — Выстрел был произведён в 12:17.
— Но воспоминания приходят только после самого факта, — сказал Эрик. — Именно это и называется вспомнить.
— Это не было похоже на другие воспоминания Джоша, что я от него получала, — сказала Джен. — Это казалось более реальным, более…
— Непосредственным? — подсказал Сингх.
Джен кивнула.
— То есть вы получали доступ к воспоминаниям мистера Латимера не после того, как они сформировались, — сказал Сингх, — а в реальном времени, в момент, когда событие происходило. — Он взглянул на Сьюзан и немного понизил голос. — Ваш припадок, как назвал это доктор Редекоп, начался в момент выстрела?
— Да, — сказала Джен, — хотя тогда я не знала, что это. Была вспышка света и невероятная боль, и я увидела её, — она указала на Сьюзна, — и после этого всё начало как будто меркнуть.
— Потрясающе, — сказал Сингх. Его глаза округлились от волнения. — Потрясающе.
— Почему? — спросила Джен.
— До сего момента люди из нашего сцепленного круга получали доступ к воспоминаниям других вразброс, несинхронно. То, что я в данный момент думаю, никак не было связано с тем, какие мои воспоминания вспоминает агент Доусон. Но то, что случилось с вами, было по‑другому. Начиная с момента выстрела в мистера Латимера вы чувствовали в точности то же самое, что чувствовал он. — Сингх медленно покачал головой; его голос был полон изумления. — Вы не просто читали его память, миссис Фалькони. Вы читали его мысли.
