— Хотите позавтракать?
— Конечно. А тебе не надо на работу?
Он покачал головой.
— В порту нет кораблей. Унылое время до завтрашнего дня, пока «Аббенбрак» не прибудет с Теплара.
Я был удивлен. Тоскливые времена в Нью-Йорке для меня были чем-то новым. Это говорило о том, что центром операций на линиях стала какая-то другая планета. «Наверное, Пенафлор или Валериус», — подумал я. Я все еще помнил времена, когда Земля была центром человеческой вселенной, как от нее произошла вся цивилизация. Я еще не считал себя старым. Да, времена меняются с большой скоростью. Новый Рим создал святой межзвездный закон. Новая Александрия наводнила рынок чужеродными знаниями, достижениями чужеродной науки. Неизбежно, что космические линии переместятся наконец на новые планеты. Горячие звезды ядра, где много энергии, способствовали созданию пояса планет с хорошо развитой тяжелой индустрией, протянувшегося от Пенафлора до Ансельма. Земля осталась только там, где были люди. Но и они покидали ее, охваченные бесконечным стремлением вырваться во внешние миры.
Просто Земля больше не была нужна. Она приходила в упадок сотни лет. Она вынашивала в своем чреве космическую эру больше миллиона лет и выкармливала молодые миры еще пять веков. Но в эту ночь она была пустынной и умирающей.
Завтрак был хорош.
— Это все, что я могу вам предложить. Простите, — сказал Джонни.
— До вчерашнего дня я питался чужеродным салатом и овсянкой, — ответил я, — завтрак великолепен.
— Я зарабатываю в порту не слишком много, — объяснил он.,
— Отправляйся на Пенафлор, — сказал я. — Если тебя учил Хэролт, то тебе хватит знаний, чтобы выбиться там в люди. Несмотря на дурную репутацию, жизнь на планетах тяжелых металлов не слишком сурова. Там полно хороших людей, легко зарабатывающих на жизнь. Ты тоже получишь хороший корабль, если хочешь летать.
— Я же сказал, что зарабатываю мало, а компания не разрешит мне работать на корабле, летящем на одну из этих планет. Мне, черт возьми, не на что купить билет.
— Ты можешь попасть туда короткими перелетами: Фило, Адлай, Балериус. Или что-то вроде этого. На каждой из планет подзаработай немного, пока не накопишь денег на дорогу до следующей. Потом, когда ты попадешь на Кольцо, будет гораздо легче. Первый шаг — самый тяжелый.
— Об этом я тоже думал.
— И что же?
— Я еще думаю.
— Хорошо, Джонни, — сказал я, чувствуя, что немного надоедаю мальчишке. — Извини. Все это не к спеху. Делай как хочешь. — Я подумал, что, возможно, говорю несколько назидательно, поэтому заткнулся и сосредоточил внимание на еде.
— А что вы собираетесь делать теперь? — спросил он, принеся кофе.
— Не знаю, — признался я. — Я притащился сюда потому, что это единственное место, куда можно было притащиться.
— Вы знаете кого-нибудь еще в порту?
— Если и знаю, то они здесь всего лишь транзитом, и я не представляю, где их искать. Если бы я поторчал в больших барах, может быть, и узнал бы некоторых. Но это всего лишь лица и имена. Никого из них я не знаю по-настоящему.
— Почему же вы опустились здесь, а не на Внутреннем Кольце? Там было бы гораздо лучше. Вы что, не знали, что здесь увидите?
— Я знал, что начиная с Нового Рима я все делал не так, — признался я. — Но мне предложили перелететь сюда. А я был в таком же положении, как и ты: ни денег, ни перспективы. И к тому же у меня вещи Лэпторна. Я смутно представляю, как их отправить в его старый родовой дом.
— Какие вещи?
— Так, ерунда. Но мамочка с папочкой, наверное, будут рады получить их, особенно сейчас, когда они перестали получать от него письма. Думаю, они даже имеют слабую надежду, что он еще жив. Лучше мне повидаться с ними.
— Вы знаете, где они живут?
— Я их никогда не видел, но Лэпторн рассказывал мне о них довольно много, и, думаю, мне не трудно будет их найти. Родители и сестра все еще благоденствовали, когда я слышал о них в последний раз.
— Внизу есть телефон, — сказал Джонни.
Я должен был в конце концов столкнуться с этой проблемой нос к носу. Но не сейчас. Я бы чувствовал себя настоящим негодяем, если бы мне пришлось просить милостыню у старшего Лэпторна для того, чтобы вручить ему то, что осталось от его сына.
«Ты чересчур беден, чтобы думать о гордости», — вмешался ветер.
«Знаю», — ответил я. Должно быть, я пробормотал это вслух или зашевелил губами, потому что Джонни спросил:
— Что?
— Ничего, — сказал я. — Разговариваю сам с собой. — Я снова умолк, размышляя о телефоне, старшем Лэпторне и дорогостоящем проезде в поезде.
— Вы упомянули о колоссальном долге, — сказал Джонни. — Как вы умудрились заиметь его?
— Банда под названием «Карадок» потребовала с меня деньги за свои услуги, необходимые для моего спасения со скалы и перелета на Новый Рим, и выколотила из меня двадцать тысяч.
— Черт возьми! — Джонни был должным образом потрясен. Даже сейчас можно судить о социальном положении человека по суммам, которые производят на него впечатление. — Каким образом они остановились именно на этой сумме?
Я пожал плечами.
— Наверное, прикинули, до каких пределов распространяется моя благодарность.
— «Карадок» — одна из компаний, имеющих флот в Течении? — спросил Джонни. — Пытается выудить «Потерянную Звезду»?
Эти слова обрушились на меня, словно тонна кирпичей. Радиосигнал с «Потерянной Звезды» был своего рода легендой глубокого космоса. Его можно было слышать по всему Течению и в его окрестностях, но из-за нелинейной метрики пространства место его нахождения определить не могли. Он завлек несколько отличных ребят в темную туманность в когти безвременной смерти. Многие корабли, капитанам которых не хватило здравого смысла, отправились за ней.
Но карт Течения не было, зато было полным-полно пылевых облаков, — и чем дальше вы продвигались, тем искаженнее становилось пространство, в котором вы летели. При сверхсветовых скоростях ядра фактически невозможно было достичь. Тяжелый, бронированный, медленно движущийся корабль с прочным рангоутом и надежной ходовой частью мог бы добраться до нее, если бы нашел. Но не иначе. Искривления пространства разорвали бы корабль на части во время полета на большой скорости.
Да, во внешней части Течения работали корабли, но обычно это были корабли с планеты Хормон. А сейчас и у компании «Карадок» там был флот, состоящий из рэмродов. Так вот почему Циран был в таком дурном расположении духа. Течение измотало его нервы, а кроме того, этот дурак попался не на тот сигнал. Могу себе представить: он был более чем несчастлив, увидев, что его желанная «Потерянная Звезда» оказалась всего-навсего заблудившимся пиратом. Впрочем, все это не делает его выходку с двадцатью тысячами менее гнусной.
