– А меня в джунгли пустишь? – неожиданно спросил Причер.
Кэссиди растерянно умолк.
– Сейчас ведь там не опасно, – заметил капеллан. – В ближайшие дни зверье будет накапливать силы. Что ему какая–то разведгруппа? Верно?
– Если бы я не знал, кто у нас на базе контрразведчик, я бы подумал, что это ты, – медленно произнес Кэссиди.
– А кто у нас контрразведчик? – оживился капеллан.
– Обойдешься.
– А если окажется, что мы без его помощи отсюда не выберемся?
– Тебе–то чего беспокоиться? Ты по эвакуационному плану на периметр не идешь. Твоя задача – выводить в порт личный состав отдела Службы поддержки. Конкретно – руководить погрузкой блядюшника.
– Кэс, ты забыл, что ли, с кем разговариваешь?
Кэссиди бросил полный надежды взгляд на часы.
– Десять минут, – сказал он. – Еще десять минут ты меня изводишь, а потом я ухожу на командный. И попробуй только сунуться туда за мной. Пока не сдашь полковнику зачет…
– Тогда я смогу выйти в джунгли?
– Ну чего ты там забыл?!
– Я разобраться хочу, – сказал Причер твердо. – Я хочу выяснить, почему мне так неймется побыстрее сделать отсюда ноги. Поэтому сначала я просмотрю журнал оперативного дежурного за последние… Ну, месяцев шесть. А потом выберусь в джунгли. И в том и в другом мне понадобится твоя помощь. Твой первый взвод отпеваем через двое суток, так?
Кэссиди хмуро кивнул.
– Прочитаем ребятам достойную отходную – и я пойду.
– Поздновато будет, – слабо возразил Кэссиди. – Джунгли уже зашевелятся.
– А и хрен с ними. Пусть шевелятся. Так даже лучше. Кэс, ты же не хочешь, чтобы я полез туда в одиночку?
– Еще чего! Шантажист! Не хватало нам тут одного сумасшедшего капеллана – другой объявился! Во вторник иди. Послезавтра утром. Так уж и быть, включу тебя в список. Учти, пойдешь в роли чемодана. Никаких фокусов, подчинение старшему группы полное.
– Спасибо. Но, возможно, мне понадобится еще один выход, чуть позже. Именно когда зашевелятся джунгли.
– Джон, ты хуже танка. Что ты со мной делаешь?
– Всего лишь пытаюсь достучаться до того Кэссиди, которого знал когда–то. Парень, ты просто устал. Расслабься. Предоставь все мне. Только немного помоги и чуточку не мешай. Договорились?
– Угу…
– Последний вопрос. Почему ты так уверен, что база на материке необходима? Почему нельзя запустить плавучую буровую?
– Помнишь Черные Болота?
Причер зябко поежился. Черные Болота чуть не стоили ему жизни и воинского звания. Но он добился–таки своего – армия оттуда ушла, разорвав контракт на оборону. Причер терпеть не мог, когда армия ввязывалась в коммерческие предприятия. Обычно это плохо кончалось – военные либо по–дурацки гибли, либо разлагались, напрочь забывали, что они военные, и в итоге гибли еще более глупо. Именно с Черных Болот Причер вывез полезную в жизни привычку: оказавшись на новом месте службы, первым делом выяснять, кто тут резидент армейской контрразведки. И еще поклялся бежать сломя голову отовсюду, где армия продалась монополиям. Конечно, это был лейтенантский максимализм. Дослужившись до капитана, Причер уяснил: монополиям продалось все на свете, а не только армия. Даже Церковь, такая внешне независимая, на самом деле играла с корпорациями в сложную многоходовую игру. Вместо того чтобы бить в лоб, предпочитала обыгрывать. Хотя могла бы запросто предать анафеме… Да тот же самый креатин. Заявить, что он от лукавого, – и все дела. Была проблема – не стало проблемы. С креатином вообще дело темное. Ничего еще пока не доказано, а носятся с ним дальше некуда. До того носятся, что даже Кэссиди напоминает про Черные Болота. А этот намек означает простую и страшную вещь: хозяева шахты, истинные ее хозяева, готовы ради креатина посылать людей на смерть толпами. Потому что деньги вложены, но дополнительных вливаний не будет. Никаких инвестиций, пока земная фармацевтика не потребует оптовых партий высокоочищенного креатина. Пока что она довольствуется партиями опытными. И весьма осторожна в прогнозах. Значит, концессионер–разработчик будет любой ценой оборонять шахту. Это потом, когда акции взлетят до небес, можно будет потратиться на буровую платформу. А пока что…
– Кэс, я правильно тебя понял? Здесь Черные Болота номер два?
– Здесь хуже. – Кэссиди усмехнулся одной стороной рта. – Только учти, строго между нами. Как на исповеди. В общем, полкан вовремя подсуетился и теперь держит несколько процентов акций. Если вся эта затея с креатином себя оправдает…
– …Господин полковник улетит отсюда на собственной яхте, – заключил Причер. – Ой–ой–ой, какой тяжелый случай. Не завидую я нам.
– Честно говоря, у меня тоже предчувствия не ахти. Но согласись, на Кляксе идет такая серьезная игра, что на свечи просто нельзя скупиться. А вдруг креатин и вправду окажется эликсиром жизни? Бессмертие! Заманчиво – а, Джон?
– Да на фига оно, бессмертие? – буркнул Причер. Машинально, даже не задумываясь.
– То есть как – на фига?!
– Ну, что ты с ним будешь делать?
– Хм… – Кэссиди на миг задумался. – Для меня это реальный шанс дослужиться до генерала. Так–то я просто не успею. А очень хочется. Чтобы звездочек – четыре штуки! Отличный начальник Генштаба из меня получится.
Причер озадаченно почесал в затылке.
– Ладно, можешь не принимать в расчет мои честолюбивые мечты, – разрешил Кэссиди. – Да и кто я для гарнизонного капеллана Причера – так, еще одна заблудшая овца, хе–хе…
– Ерничать только не надо, угу? – попросил гарнизонный капеллан.
– А вот полковник тебе не по зубам. По некоторым данным, полкан вбухал в акции все, что у него есть. Дом свой и тот заложил. Он тебя за эту скважину крокодилу в жопу вобьет и с попутным ветром на другой конец материка отправит.
– М–да… – Причер раздраженно скрипнул зубами. – Прямо хоть папе звони…
– Римскому? – с уважением спросил Кэссиди.
– Ага… Понтифик спит и видит, как я ему звоню в кабинет. По сто раз на дню кардиналов дергает – а не объявлялся ли такой военный священник с истинно церковной фамилией?..[14] Конечно, не римскому папе. Моему. Вдруг придумает что–нибудь?
Кэссиди разочарованно цыкнул зубом.
– Извини, Джон, но твой папа здесь не справится. Не такие деньги сюда вложены, чтобы их перевесил один–единственный генерал. Пусть и очень свирепый.
– Сам знаю, – от души признался Причер. – Ладно, Кэс. Надоели мне умные разговоры. Хочу вина. Хочу бокал чего–нибудь легкого и розового. И хорошую книгу. И сигару. Спасибо, Кэс, не буду я тебя больше мучить. Спасибо…
