— А квантовая машина к этому каким местом? — Такое объяснение удивило Андрея еще сильнее.
— Пока не знаю. Просто я ищу аналог работы мозга в технике, хочу попробовать разобраться с алгоритмами, которые управляют работой мысли.
— Ну ты замахнулась…
— Надо. Работа цифрового компьютера на это совершенно не похожа, — пожаловалась Светлана. — Аналогового — тоже не очень. Тут я вспомнила, что ты работаешь над принципиально новой схемой. Математика для нее уже есть?
— А чем бы мы тогда занимались? Для квантовых вычислений существует алгоритм Шора, позднее его обобщил Китаев, и еще есть алгоритм Гровера для поиска в неупорядоченных базах данных.
— Неупорядоченных? — заинтересованно переспросила Светлана.
— Да. — Андрей удивился такой реакции. — Ты понимаешь, о чем вообще речь?
— Да, я уже с этим столкнулась. Мозг ведь не телефонная книга, и данные в нем уложены не в алфавитном порядке. Просто кучей, но мозг как-то находит нужное.
— Верно, это оно и есть, — подтвердил Андрей. — Для поиска в этой куче и существует алгоритм Гровера. Тут вся фишка в том, что обычная, не квантовая машина будет делать выборку очень долго. А на квантовом уровне…
— Погоди, не спеши, — перебила его Светлана. — Я тут делаю заметки по ходу.
Андрей замер и подумал, не перевести ли столь странный допрос в шутку, но не хотелось перед Светланой выглядеть дураком.
— Так, на квантовом уровне, — повторила она. — Подожди, а в чем принципиальная разница простых и квантовых вычислений? Только не умничай, ладно?
— Ладно, ладно… — Андрей не удержался от смешка. — Короче, все дело в размерах. Понятно, почему каждый элемент компьютера уменьшается в размерах?
— Для повышения их числа, насколько я понимаю. Чем больше элементов, тем выше вычислительная мощность. Это понятно, как с нейронами.
— Ну, что-то вроде того, — подтвердил Андрей. — Вот возьмем элемент, отвечающий за организацию бита. Сейчас он содержит в себе десять в пятой степени электронов. Но все равно вычислительных мощностей не хватает катастрофически. Логично уменьшать дальше?
— Логично, — сказала Светлана. — А технология позволяет?
— Еще как! Уже в начале тысячелетия мы умели подвешивать в вакууме один-единственный атом, но вот считать на нем — проблема.
— А что мешает? — Было слышно, как Светлана щелкает клавишами компьютера, записывая разговор.
— Квантовый шум.
— Что за зверь?
— Ну, ты должна знать, что законы квантовой механики принципиально нелокальны как во времени, так и в пространстве. Нельзя говорить о положении и скорости частицы, можно лишь прикидывать вероятность ее обнаружения в некоторой зоне пространства, а двигаться она будет в некотором диапазоне скоростей.
— Ага… Я поняла суть проблемы. Если ты организуешь бит на одном атоме, то говорить о каком-то нуле или единице смысла нет?
— Ну, не так все плохо, — усмехнулся Андрей. — Обычный бит находится четко в одном из двух состояний. Либо ноль, либо единица. Атом мы тоже можем завесить в одном из двух состояний. Верхний энергетический уровень будет единицей, а нижний нулем.
— Не выйдет, — догадалась Светлана. — Что-то среднее будет между нулем и единицей. Так? Можно будет говорить лишь о вероятности обнаружения бита в одном из логических состояний.
— На практике еще сложнее, — подтвердил Андрей. — Согласно принципу суперпозиции, квантовый бит, или, проще, кубит, будет представлять собой линейную комбинацию состояний классического бита.
— И как вы это обходите? — спросила Светлана, отстукивая клавишами.
— Еще в восьмидесятом году Юрий Манин предположил, что для кубита можно создать некий алгоритм, который превратит квантовый шум из препятствия в новую сверхэффективную систему вычислений. Но он был молодым и русским, так что никто к нему особенно не прислушался. Зато Ричард Фейнман привел достаточно убедительные аргументы в пользу того, что квантовая машина не только возможна, но и благодаря принципу суперпозиции состояний квантовых битов будет несоизмеримо мощнее классических.
— Тогда все ясно. — Светлана перестала стучать. — Квантовая машина в неупорядоченной базе данных будет чувствовать себя как рыба в воде.
— Вот именно. И скорость вычислений с каждым шагом будет расти по экспоненте. Да и в самом вычислительном шаге может содержаться несколько параллельных вычислений.
— Тогда у меня есть подозрение, что я нашла кончик ниточки. Ты бы не мог показать мне, как это работает?
— Не поймешь ничего. У меня строгий текстовый интерфейс для повышения быстродействия, — сразу предупредил Андрей.
— Ладно, и на этом спасибо.
Светлана настолько сбила Андрея с толку, что он даже не сразу вспомнил, зачем звонил.
— Погоди! — Он придумал маленькую хитрость. — Вообще-то я бы мог показать тебе работу атома с комментариями. Пойдет?
— Было бы здорово. — В голосе Светланы появилась едва заметная настороженность.
— Только ты мне тоже не откажи в консультации, а? Я вообще-то хотел первым попросить тебя о помощи.
— Я тебе когда-нибудь отказывала?
— Один раз, — рассмеялся Андрей, но тут же понял, что шутка вышла неудачной.
Светлана не отреагировала никак.
— Извини, — сказал Андрей и снова пожалел об этом.
Повисла неловкая пауза.
— Короче, — Андрей вздохнул, — ты, как специалист, можешь по галлюцинаторным воспоминаниям определить, что было в реале?
— Интересненько… — в отместку съязвила Светлана. — Воспоминания твои?
— Да. Короче, я употребил тут… Ну… в общем, во время эксперимента. И эксперимент дал неожиданные результаты. Прорыв, можно сказать. Но ни я, ни Пашка не знаем, как его повторить, потому что не знаем, как все было.
— Ого. Новенькое в моей практике. Ладно. Когда к тебе можно заехать?
— Завтра. Но вообще есть надежда на успех?
— Зависит от многих вещей. От типа наркотика, от твоего личного опыта, являющегося интерпретационным ключом. Но можно попробовать ретроградный гипноз. Это иногда дает… неожиданные результаты.
— Попробуем? — вкрадчиво спросил Андрей.
— Ну, если ты не боишься выболтать свои тайны, — рассмеялась Светлана. — Тогда я попробую, в обмен на консультации по квантовой физике.
— Договорились. Завтра созвонимся.
— Хорошо, — сказала Светлана и повесила трубку.
До обещанного приезда Пашки оставалось чуть больше полутора часов. Андрей вздохнул и отложил протокол. Глядеть на него дальше не имело ни малейшего смысла. Казалось бы, что может быть проще — повторить прямо по бумажке последовательность команд, проанализировать их и сделать вывод.
