Двойные углеродные связи расщеплялись, кетоны формировались, свободные изомеры собирались в различные конфигурации. Медленно, постепенно ясный биохимический путь сформировался у него в голове. Он открыл глаза, составил краткую блок-схему реакций и составил список необходимого. Потом он подключил свой терминал к сайту поставщика и сделал заказ реактивов со срочной доставкой в лабораторию Степпэна. Заказ практически уничтожил его секретный счет, но ему было все равно. Он никогда не заботился о деньгах.
К тому моменту как его ручной терминал затрезвонил с утра, он успел вздремнуть лишь пару часов. Он сменил одежду на чистую, побрился, увлажнил и пригладил волосы. Его мысли были на три шага вперед. На ручном терминале высветилось срочное сообщение, но на этот раз это было что-то хорошее. Восемь человек были задержаны в связи с падением давления в тьюбе и допрашивались о бомбе в Салтон. Пока Дэвид чистил зубы пришли их изображения и в первый момент он забеспокоился — нет ли среди них Лили? Что если именно это Хатч подразумевал, когда говорил про — ввязалась в политику — но ни одно из лиц не было знакомо. Они все были молодыми людьми не старше восемнадцати. Лица их были избиты, у двоих были синяки под глазами, одна из девушек плакала, по видимому от действия газа.
Дэвид отключил изображение.
«Куда ты идешь?» спросила мать, когда он выходил, стараясь не привлекать внимание.
«Другу нужна помощь» сказал он. Он думал соврать, что Степпэну нужна помощь с его заданием в лаборатории, но невольно сказал правду. Дэвид разволновался.
Это был день Большой Варки.
Им двоим в одном помещении и так было тесно, да еще Степпан, невыспавшийся толком не успел и помыться. Среди химических паров, с которыми не справлялась вытяжка и собственным потом, жара горелок и присутствием Степпана, день казалось тянулся бесконечно. Но, в общем, все шло хорошо. Степпан не спрашивал, что именно делал Дэвид, а Дэвид, в во время нескольких технологических перерывов не только управился со статистическими данными Степпана, но и нашел в них ошибку, после исправления которой, те стали выглядеть гораздо симпатичнее. Когда время стало приближаться к полудню и усталость стала сказываться, Дэвид отмерил небольшую дозу амфетамина и разделил между ними. Когда позвонила его мать, он не ответил ей, а просто отправил сообщение, что будет поздно и пусть ужинают без него. Вместо обычного неодобрения мать ответила, что видно ей пора привыкать ужинать без него. Он взгрустнул было, но тут поспела партия, которую нужно было срочно охладить и работа взяла свое.
Работа доставляла ему настоящее наслаждение, которого он давно уже не испытывал.
Он знал каждую реакцию, каждую связь, которую он разрывал. каждую молекулярную реконфигурацию. Он мог смотреть на кипящую смесь, на изменение ее структуры и понимать, что происходит. Так приходит ощущение мастерства.
Последний этап был закончен, дозированный порошок превратился в мутно-розовый гель и застыл в виде кристаллов. Его ранец, набитый ими до предела, раздулся, как шар для боулинга.
Он подумал, что кристаллы в рюкзаке стоят больше, чем его отец скопил на пенсию. Освещение было тусклым, когда он шел домой. Его глаза налились кровью и слезились от рези, но его шаг был легок.
Тетя Бобби, как всегда была в комнате, занимаясь чем обычно — упражнениями и просмотром новостей. Молодая женщина с кофейного цвета кожей и бледно-розовыми губами что-то говорила в камеру с серьезным видом. Бегущая строка над ней на четырех языках извещала: Внимание! Повышенный уровень безопасности. Дэвид приостановился и, когда тетя Бобби, не прекращая свои упражнения, посмотрела на него, он кивнул в сторону экрана.
«Они нашли планы относительно другой бомбы», сказала Тетя Бобби.
«О»,сказал Дэвид, а затем пожал плечами. Это было, вероятно, даже неплохо для него. Позволить службе безопасности сосредоточиться на политической интриге. Это просто означало, что будет меньше глаз, смотрящих на него.
«Твоя мама спит».
«А папа?»
«Нариман. Аварийные работы».
«Хорошо» сказал Дэвид и прошел в свою комнату. Тетя Бобби не заметила его раздувшийся ранец, а если и заметила, то ничего не сказала.
Закрыв дверь, он проверил время. Поздно, но не слишком. Из-за приема амфетаминов, волнения и общего напряжения, отдых был не вариант. Теперь, когда у него был продукт, все что он хотел — это как можно быстрее избавиться от него. Отправить его как можно дальше и не приближаться к нему больше. Он вытащил терминал и набрал номер, который Хатч дал ему для экстренных случаев. Он ждал. Секунды тянулись. Прошла минута и чувство паники стало наростать.
Наконец, экран засветился, Хатч был там, хмурый, бесцветные волосы растрепаны. Его плохое настроение было видно даже на экране.
«Да?» сказал Хатч. Это было уклончивое приветствие. Если служба безопасности следила бы из-за плеча Дэвида, они даже не могли быть уверены, что он и Хатч знали друг друга.
«Мы должны встретиться», сказал Дэвид. «Сегодня вечером. Это важно».
Хатч молчал.
Он облизал сухие губы и покачал нечесанной головой. Сердце Дэвида стучало молотом, стараясь вырваться из груди.
«Не понимаю о чем ты, парень», сказал Хатч.
«Нас никто не слушает. Я не арестован. Но мы должны поговорить. Сегодня вечером», сказал Дэвид. «И Вы должны привести Лили».
«Повтори еще раз.»
«Один час. Обычное место. Вы должны привести Лили».
«Да-а, я тут подумал, малыш, возможно, ты принял немного из заказанного?», в голосе Хатча прорывался едва сдерживаемый гнев. «Я собираюсь сказать, что ты наверно набрал этот номер, потому что ты пьян или обожрался какого-то дерьма. По моей чертовой доброте душевной я сделаю вид, что не помню тебя. Таким образом, ты идешь в постельку и спишь, пока не протрезвеешь.»
«Я трезвый», сказал Дэвид. «Мы должны встретиться сегодня вечером. Прямо сейчас».
«Этого не будет», сказала Хатч и наклонился вперед, чтобы отключить связь.
«Я позвоню в службу безопасности», сказал Дэвид. «Если Вы не придете, то я позвоню в службу безопасности. Я скажу им все».
Хатч замер. Он откинулся на стуле, соединил руки вместе, как-будто для молитвы и поднес их к губам. Дэвид сжал руки в кулаки, затем разжал их, сжал и разжал. По спине снизу вверх поползли мурашки. Хатч медленно втянул в себя воздух и так же медленно его выдохнул.
«Хорошо», сказал он. «Приезжай. Через час».
«И Лили».
«Я слышал тебя и в первый раз», сказал Хатч, голосом серым и холодным, как камень. «Но если вдруг запахнет подставой, твоя маленькая подруга умрет первой. Ты понял?»
