– Как же ее оттуда достать? Там полно чудищ, а люди не могут сражаться под водой.
– Да не нужно было сражаться… – Фольш всплеснул руками, будто ему не хватило слов. Он уже снова шел рядом с сотником, приминая траву своими странными сапогами. – Поверь, так было. И так еще может быть. Этот мир создан для людей, а не для пауков или стрекоз. Беда в том, что вы привыкли жить с раскоряками, приняли их образ мышления. Но люди существуют для того, чтобы изучать мир, строить машины, летающие корабли. Придумывать новые способы получать пищу, делать одежду.
– Чем плохи старые? – сотник похлопал себя по груди. – Не знаю, из чего сделана твоя рубаха, но мне нравится моя, из паутины. И еда наша мне нравится. Нравится жить с восьмилапыми в городах, нравится охотиться и воевать.
– Жить в городах, затянутых паутиной, – рассмеялся Фольш. – В городах, которые строят люди! Пауки не способны даже на это. Они просто ничтожества по сравнению с вами. Ничтожества, которых природа одарила способностью к внушению и чтению мыслей. Но вот – я дал тебе это! Ты теперь не уступишь ни одному пауку – так зачем же они тебе нужны? Чтобы умерять поголовье людей? Вы справитесь с этим сами, если появится необходимость. Но она не появится. Стоит оставить двуногих в покое, как они начнут строить все более высокие и крепкие дома, изобретут новое оружие, способное защитить от любых врагов, найдут пищу для потомства. Отчего тебе так необходимо служить раскорякам?
– Я не хочу чтобы ты их так называл, – Олаф резко остановился, так что Фольш пролетел вперед на несколько шагов. – Позволь тоже задать тебе один вопрос. Что тебе от нас нужно?
– Я хочу, чтобы вы перестали быть рабами насекомых.
– Ты – древний бог, которого прогневили люди, и который уменьшил их, так? – Олаф решил вернуться к самому началу.
– Не уменьшил людей, а увеличил насекомых, – погрозил пальцем Фольш. – Не искажай придуманную мной сказку! Впрочем, это не совсем сказка. Мир, в котором люди давили пауков ногами. И в самом деле существовал.
– Я тебе не верю!
– Попробую доказать, – пожал плечами Фольш. – У меня ведь есть еще немного времени, верно? До тех пор, пока ты не поймал меня и не усадил на кол, я могу говорить.
– Потом будешь петь, – Олаф продолжил путь.
– Кстати, ты все время порываешься выбросить мой шар, – бог вздохнул. – Пойми, не в шаре дело. Он нужен только чтобы привести тебя к скале. Без него ты будешь искать нужное место несколько дней – к чему это? А еще подумай вот о чем: кто найдет шар Фольша, когда ты его выкинешь? Кто станет еще одним моим колдуном, как вы их называете?
– Я его закопаю, – быстро нашел ответ Олаф. – Никто не найдет твой шар.
– Ша умеет звать, – покачал головой Фольш. – Ведь ты его нашел не случайно… Зачем вам понадобилось сворачивать с дороги, заходить в пещеру? Надеюсь, ты не удивлен, что мне известно все, произошедшее с тобой по ту сторону гор? Так вот, шар звал тебя. Мог бы позвать Люсьена… Но выбрал тебя. Сознайся, ты рад, что твой приятель стражник не получил шар.
Олаф мысленно согласился. Люсьен слишком простой человек, его Фольш смог бы подчинить себе очень быстро. Что предпринял бы потом стражник? Прежде всего, наверное, убил друга-карателя. И отразить нападение читающего мысли Люсьена было бы почти невозможно.
– Кстати, если шар позволяет мне читать мысли людей, как смертоносцу, то почему я не слышу происходящего в твоей голове, Фольш?
– Чего захотел! – бог опять расхохотался. – Допустим, что я все-таки не человек… А теперь хватит болтать, пора отдохнуть. Сзади к нам подлетает патруль летучек, выбери место спрятаться.
Олаф побежал к высокой траве, на ходу насылая на ползающих там насекомых видение саранчи. Жуки, мелкие, пятнистые, деловитым караваном устремились на восток. Спустя минуту сотник уже перевязал над собой стебли, надежно спрятавшись от зорких глаз стрекоз. Теперь можно спать – Фольш разбудит в случае опасности.
Далеко позади от Олафа так же притаились в траве его недавние спутники. Аль спал, спала и Долла, постанывая от боли в ногах. Травяная жвачка помогала не слишком сильно, уж очень много на пути попадалось колючек. Днем девушка могла бы избежать большинства из них, но ночью приходилось ступать не глядя.
Люсьен, поглядывая по сторонам, лежал на животе и старался что-нибудь придумать. Кое-что он уже решил, но куртку было жалко. Хорошая куртка из толстой, но мягкой, хорошо выделанной кожи. Можно было бы изрезать куртку Аля, но это казалось стражнику несправедливым – ведь это ему жалко Доллу, а не толстяку.
Так ничего больше и не изобретя, Люсьен наконец решился. Он взял нож и принялся кроить кожу, чтобы соорудить с помощью шила и паутины хоть какое-то подобие обуви для девочки. Ведь идти им еще далеко – сначала к горам, потом, если удастся вернуться, в Хаж. Отправляться прямо домой нельзя, Тулпан приказала приглядывать за Олафом. Кто знал, что у него окажется шар Фольша, помутняющий сознание?
На середине работы внимание стражника привлекли покачивающиеся стебли кустарника неподалеку. Там явно копошился кто-то достаточно крупный, чтобы представлять опасность. Люсьен подтянул к себе лук, прицелился, намереваясь пустить стрелу наудачу. Можно было бы взять более удобный арбалет, но для этого нужно будить усталого Аля. Хажец уже натянул тетиву, когда вдруг сообразил, что идти к кусту придется все равно. Ведь оперение, торчащее из бока мертвого насекомого, может привлечь внимание патруля.
Осторожно, оглядевшись, Люсьен выбрался из своего шалашика и побежал к непрошеному гостю. Именно в этот миг из-за куста, тревожно вглядываясь в небо, вышел человек. Он тоже держал в руках лук с наложенной стрелой, и почти сразу увидел стражника. Люди замерли, не решаясь опустить оружие.
– Ты кто? – наконец спросил незнакомец. Это был чернобородый мужчина, одетый как степняк.
– Я Люсьен, – не стал вдаваться пока в подробности стражник. – А ты кто?
– Я Паоло. Опусти лук.
– Ты тоже опусти.
– Нет, ты первый. Джани, покажись ему.
Из травы поднялся еще один воин, тоже с луком. Этот был молодой, высокий и тощий. Он целился в стражника, злобно искривив губы.
– И я здесь не один, – как мог спокойно заметил Люсьен. – Только мои люди не покажутся, истыкают вас стрелами из укрытия.
– Да мы не собираемся пока стрелять, – примирительно заметил Паоло. – Просто опусти лук, тем более, что твои друзья в нас целятся.
– Ладно, – стражник опустил оружие. – Кто вы такие?
– А ты кто такой? – отрывисто спросил Джани. – Это мы должны спрашивать! Отвечай!
– Ладно, я начну, – Люсьен приметил для себе колючи заросли варельни, в которые решил в случае чего прыгнуть. – Мы хажцы. Здесь на разведке. А вы – тоже ведь не люди стрекоз, верно?
