Несмотря на поздний вечер, было достаточно светло, чтобы разглядеть дорожку без освещения. Прохладно, но приятно. Моррис задрал голову к небу. Луна куда–то подевалась, а весь небосвод усыпан яркими звездами. Купаться по ночам он не любил, хотя в ясную погоду свет звезд позволял различать все вокруг и избавлял от неприятного ощущения темной пустоты. Вспомнив, как давно не удавалось выбраться на пляж, ему захотелось искупаться прямо сейчас, но через минуту усталость взяла свое, и Моррис все–таки решил, что уже слишком поздно для долгих ночных прогулок.
«В следующие выходные обязательно куда–нибудь съезжу понырять».
Принятое решение, отвлеченные мысли и приятный вечер неожиданно легко и благоприятно подействовали на настроение Морриса. Постепенно он почувствовал возвращение желания продолжать работу и уверенность в собственных силах.
— Да, наверное, я просто устал, — вслух произнес Моррис без былого сомнения.
Дело продвигалось катастрофически медленно, но Моррис упорно и пунктуально просматривал каждую страницу, переписывал в новую тетрадь каждое слово, проверял каждую формулу и каждую пробирку своих экспериментов. Поразмыслив спокойно, он пришел к выводу об отсутствии необходимости повторять все опыты, но в этом случае полностью упорядочить все записи тоже не удастся. Остался компромиссный вариант, найти пробелы в записях и явно перепутанные образцы, а потом повторить только ту часть исследований, которая вызывает наибольшие сомнения в своей достоверности. Таким образом, ему удастся избежать дальнейшей путаницы в его планах опробовать свои последующие идеи в изменении отрезков ДНК вируса и при этом с достаточной уверенностью полагаться на уже проделанную работу. Он и так потерял много времени.
Выработав четкий план действий и уняв свою нетерпеливость, Моррис полностью погрузился в работу по восстановлению относительного порядка своих записей. Было ужасно скучно, но помогало осознание необходимости. Моррис уже без особого драматизма относился к произошедшей неразберихе и мог предположить массу причин, послуживших ее источником. В конце концов, полностью избежать ошибок невозможно, а неудачно поставленный опыт тоже не является чем–то из ряда вон выходящим. Единственно, что его действительно беспокоило, так это обнаруженные аномалии в ряде эталонных экспериментов. Весь смысл этих образцов в том и заключался, что результаты эталонных опытов должны быть стопроцентно предсказуемыми.
Попытки обнаружить ошибки при их проведении не увенчались успехом, и Моррис решил, что он не уделил должного внимания их маркировке. Разбираться дальше с этой проблемой он не видел смысла. Он прекрасно сможет в дальнейшем продолжать накапливать базу результатов с оригинальным вирусом для сравнения. Мелькнула мысль отбросить эту часть эталонных образцов, как ненужную и недостоверную, но он тут же себя остановил. План исправить ситуацию принят, значит, надо его выполнять.
Моррис придумал, как упростить себе задачу. Раньше, он не уделял внимания временным характеристикам, его больше интересовали последствия попыток модифицировать УКН375, но эти характеристики могли помочь решить проблему с путаницей образцов. Надо просто выстроить временную линию состояния клеток с момента их заражения вирусом до момента их гибели и соответствующим образом разместить на ней все его эталонные образцы. Просмотрев всю документацию, к своему удивлению, Моррис не обнаружил четко описанной временной линии цикла воспроизведения УКН375. Ему удалось найти достаточно подробные временные характеристики, но они всегда приводились относительно начала отдельных фаз заражения.
— Ха! Не только я пренебрегаю цельностью документации, — даже с некоторым удовольствием отметил Моррис.
Цельность и свежесть документации является общеизвестной проблемой, в особенности, если эта документация предназначена только для внутреннего пользования. Очевидно, никто не обратил на это внимания или поленился вносить изменения. Моррис нашел еще целый ряд «дыр» и ссылки на отсутствующие разделы. Хотя качество и подробность приведенной информации были на высшем уровне, а не просто отписка по необходимости, как тоже часто происходит. В памяти всплыл вечер после покупки нового мобильного телефона, когда Моррис долго не мог понять и половины написанного в инструкции пользователя. Ему пришлось самому разобраться экспериментальным путем, как все должно работать. В общем–то, документация по вирусу рассчитана не на новичков, а досконально зная отдельные фазы, воспроизвести полную картину не составит труда, что Моррис и проделал.
Раскаленный песок пляжа сильно обжигал босые ноги. После прохладной воды океана чувство достаточно приятное, но долго стоять на одном месте становилось больно. Пройдя несколько метров, Джил и Моррис не удержались и побежали к спасительной тени большого камня.
— Классно! — выдохнула Джил и опустилась на расстеленное в тени полотенце.
Небольшой пляж располагался между нагромождений громадных обломков, когда–то отколовшихся от скалистого берега. Образовавшаяся бухточка очаровывала живописностью и труднодоступностью. Берег круто уходил в гору и тропинка, ведущая на пляж, быстро терялась между деревьев.
— Как ты только нашел это место?! Ни единой души, прямо секретный пляж.
— Э, не совсем секретный, но здесь редко бывает больше нескольких человек. На машине сюда не подъехать, и мало кто хочет идти пешком так далеко от стоянки.
— И совсем не далеко, мы шли минут двадцать, не дольше.
— Сюда, да, — Моррис посмотрел в гору и с усмешкой добавил. — Посмотрим, что ты скажешь, когда мы будем карабкаться обратно вверх к машине. Сейчас они постепенно улучшают тропинку. Помнишь ступени, вырезанные в камнях? Еще год назад их не было и по камням приходилось скакать, как придется.
Ни ветра, ни волн. Кристально чистая вода медленно и лениво едва шевелилась между камней. При отсутствии прибоя не было привычного шума океана и стояла необычная тишина. Джил села, обхватила колени руками, положила на них голову и некоторое время молча смотрела на воду. Моррис попытался что–то сказать, но передумал. Почему–то не хотелось нарушать тишину. Казалось, что каким–то непонятным образом остановилось даже время, весь мир остался где–то там, далеко, далеко, со всей его суетой, а здесь совершенно другое измерение. Здесь некуда спешить, здесь не волнуют мелочные проблемы, мысли теряют словесные формы и странным образом увлекают сознание в мир спокойствия и созерцания. Джил повернулась к Моррису и ниоткуда сказала:
