В кабинет вошел Франк Вильман.
— Слушайте, Франк. Для вас есть замечательное задание, — начал директор.
— До сих пор я вас не подводил, — самодовольно ответил Вильман.
— Садитесь и слушайте. Ровно в десять вылетаете в Москву. Вы — секретарь-организатор астронавтической секции. Будете сопровождать нашего ученого советника Макдональда. Советы нашли в заливе… в заливе… в каком-то заливе неповрежденную ракету неземного происхождения. Ракета сама по себе нас не интересует, а вот ее двигатель… речь идет о ядерной реактивной системе. Вы должны сделать как можно больше детальных снимков.
Даниэль Сандей замолчал и пытливо взглянул на своего секретаря 77. Но прочесть на его лице ничего не смог и очень удивился, услышав нерешительный ответ:
— Господин генеральный… это дьявольски сложное задание. Не знаю, можно ли надеяться хоть на малейший успех.
— Прекратите эту болтовню, паникуете, словно мальчишка! — повысил тон директор, но в этот момент в кабинет вошел японец в белом халате, его раскосые глаза, неестественно искаженные толстыми линзами очков, усердно улыбались.
— Комплект UKTV-3. По вашему приказу, господин генеральный.
Японец несколько раз поклонился и положил перед Сандеем маленький чемоданчик.
— Сбросьте пиджак, Франк, — приказал директор.
Вильман ловко сбросил пиджак и взял у японца клетчатый жилет. Застегнувшись на шесть пуговиц, он перевел удивленный взгляд с японца на директора.
— Объясните принцип, — приказал Сандей.
Японец снова поклонился, подошел к Вильману и защебетал:
В каждой пуговице вмонтирован миниатюрный фотоаппарат с микропленкой. Достаточно незаметно повернуть пуговицу направо, на расстояние, равное расстоянию между двумя дырочками на ней, как аппарат начнет фотографировать с трехсекундными интервалами. Пленки хватает на двадцать кадров. При обратном вращении аппарат выключается. Понятно?
Вильман кивнул.
— На обратной стороне жилета за каждой пуговицей есть маленькая кнопочка. Нужно только легонько нажать ее, и пуговица откроется. Аппарат положите в этот чемоданчик.
Вильман поставил чемоданчик на стол и открыл его. Внутри была несложная аппаратура с несколькими бобинами.
— Обычный магнитофон, — разочарованно сказал Вильман.
Директор громко засмеялся.
— Это еще не все, — сказал японец и нажал крайнюю бобину. Пружина подняла арматуру магнитофона, и Вильман увидел на дне чемоданчика сеть разноцветных проволочек, миниатюрных лампочек и катушек.
— Сюда вы положите фотоаппарат и зафиксируете кончик пленки на катушке. Необходимые пинцеты вот здесь в зажимах. Потом закроете крышку чемоданчика — и все готово к передаче. В нужный момент вы перевернете чемоданчик. Из четырех жестяных рожков освободите и вытащите вертикальные антенны, — японец замолчал, указательным пальцем коснулся выпуклых жестянок, немного повернул их — и по углам чемоданчика выросли четыре металлических стебелька антенн.
Даниэль Сандей победно взглянул на Франка и спросил профессорским тоном:
— Понимаете, о чем идет речь?
— Понимаю. Телепередатчик. Автомат после того, как будут активированы антенны, перематывает негатив, проявляет его, закрепляет и преобразует в электромагнитные волны…
— Браво-о-о… смышленый секретарь! — похвалил директор своего агента и дал знак японцу, чтобы тот уходил.
— Господин генеральный, но с такого расстояния, видимо, невозможно принять изображение в этом месте, — все еще колебался Вильман.
— Я все помню. Накануне передачи вы пришлете мне телеграмму невинного содержания. Сигнал — телеграмма, а не ее содержание. Ровно через двадцать четыре часа после того, как ее пришлете, начнете передачу. В это время над определенными пунктами Тихого океана будут патрулировать наши самолеты с ретрансляционными станциями и усилителями. Вы довольны? — спросил директор.
Франк Вильман кивнул. Генеральный директор "Іntеrstеllаr Company" вытащил из кармана чековую книжку, написал крупную сумму, подписался и отдал чек агенту.
— Самолет готов, — послышалось из динамика.
— Спасибо, — ответил на удивление весело директор и подал Вильману руку. Это было необычно. Лжесекретарь гордо выпрямился, поклонился и вышел.
Он был доволен и уверен, что такое несложное задание выполнит до последнего пункта…
Вернувшись с верфи, Олег проявил пленку и наладил фотоувеличитель. В отцовском кабинете вдруг зазвонил телефон. Вытирая на ходу руки, юноша поспешил к аппарату.
— Слушаю… Кто? Таня!.. Невероятно… Ты же должна была прийти только вечером. Я не рад?.. Прости, за этот вопрос… приходи немедленно. Ты читала газеты?.. Нет?! Ну, тогда поспеши. Жду… до свидания, — Олег положил трубку и вернулся к темную комнату.
В шесть придет Таня. К этому времени надо подготовить все снимки.
Олег работал увлеченно. Он должен убедить Таню, чтобы она осталась в Нордвике и приняла участие в работе геологической комиссии. Отец каждый день получает новые данные о ракете. Будет о чем поспорить.
В красноватом полумраке лабораторной лампочки он перематывал негатив в увеличителе, наводил резкость, опускал снимки в маленькие ванночки, проявлял, промывал, закреплял, сушил. Не чувствовал ни усталости, ни голода. Было, наверное, четверть двенадцатого, когда Олег вышел из лаборатории, неся кучу цветных снимков. Разложил их на столе и принялся изучать отдельные подробности.
А что же происходило в это время в другом месте?
Рано утром прилетела специальная комиссия Академии наук.
Служебным самолетом переслали в Москву радиоактивные образцы с подводного кладбища.
Члены комиссии завершили первое обследование, выработали предложения о дальнейшем ходе исследований и пошли отдыхать.
В шесть часов академик Балашов вошел в свой кабинет и увидел Олега, который сидел, подперев рукой подбородок над фотоснимками ракеты.
— Хорошо, отец, что ты пришел. Не очень устал? Что тебе приготовить? — по мальчишески обрадовался молодой биолог.
— Работы много, но она такая интересная, что не чувствуешь усталости. Дай мне, пожалуйста, стакан крепкого чая, — попросил академик и пошел в ванную, чтобы немного освежиться.
Олег возился в спешке. Хотелось поскорее узнать новые подробности об отцовской находке. Чувствовал себя, как в пятнадцатилетнем возрасте, когда главной темой его чтения были приключения земных и космических героев, открывающих тайны природы и воюющих против всяких опасностей. Олег забыл, что он серьезный ученый.
