— Ладно. — Он помолчал. — И все-таки, что вы намерены делать, Плэйтон?
— Выполнять приказ. — Плэйтон зябко передернул плечами. — Прикажу вывести людей из зоны и обстрелять ЦПП ракетами с Пайнвуда. А теперь спокойной ночи, Эд. — Полковник протянул руку и с удовольствием ощутил крепкое мужское пожатие. — И выкиньте из головы все постороннее. В этой сумасшедшей ситуации главное для всех нас — голову сохранить трезвой.
Капитан спал за своим столом, устало откинув голову на спинку стула. Слегка приоткрытый рот придавал его лицу что-то детское; доверчивое и беззащитное одновременно. Несколько секунд Плэйтон всматривался в лицо Крейна, стараясь понять, что необычного нашел в нем Хейлигер. Лицо как лицо. Самое что ни на есть заурядное. Такой пороха не выдумает. И по службе вряд ли пойдет дальше полковника.
«Можно подумать, я пошел дальше», — горько усмехнулся Плэйтон и тронул капитана за плечо. Больно было наблюдать, как мучительно расстается с миром грез Генри Крейн. Дрогнули ресницы, по лицу пробежала судорога, капитан медленно открыл глаза. Вначале взгляд их оставался пустым и бессмысленным, но мгновенье спустя Крейн вскочил со стула и виновато заморгал.
— Прошу прощения, господин полковник!
— Оставьте, Генри. Звонил кто-нибудь в мое отсутствие?
— Генерал Розенблюм. Я доложил ему обстановку.
— Какие-то указания?
— Нет, сэр. Сказал, что позвонит через два часа.
— Что еще?
— Звонила дама.
— Дама?
— Да. Себя не назвала.
— И чего же она хочет?
Крейн замялся.
— Ну, что же вы молчите?
— Не имею привычки соваться в чужие дела, господин полковник. Предупредил, что включаю магнитофон и отсоединил динамик.
— Ясно. — Крейн все больше и больше нравился Плэйтону. — Что-нибудь еще?
— Все, господин полковник.
— Вы свободны, Генри. Отправляйтесь спать.
— Благодарю, господин полковник. Пожалуй, я пройдусь перед сном.
— Дело ваше. Спокойной ночи. Генри.
— Спокойной ночи, господин полковник.
Плэйтону было уже не до Крейна. Он прошел в кабинет, прикрыл за собой дверь и, не зажигая света, опустился в кресло. В душе боролись противоречивые чувства. Он потянулся было к магнитофону, но, почувствовав, как дрожит рука, опустил ее на стол и сжал пальцы в кулак. Теперь он уже почти не сомневался, что знает, кто была звонившая ему женщина.
Полковник мысленно взглянул на себя со стороны: пожилой, начинающий грузнеть мужчина с глубокими залысинами на посеребренных сединой висках и рублеными чертами лица. Когда-то лицо это нравилось женщинам, они находили его мужественным. Но с той поры минуло много лет, и теперь, пожалуй, даже самая отчаянная из оптимисток прекрасного пола вряд ли взяла бы на себя смелость повторить этот эпитет пусть даже в качестве комплимента. Впрочем, изрядная доля преувеличения наверняка имела место и прежде.
Плэйтон усмехнулся и вытянул из пачки сигарету, хотя курить не хотелось. С куда большим удовольствием он выпил бы сейчас неразведенного виски, но для этого надо было вставать, идти в соседнюю комнату, лезть в холодильник…
Полковник на ощупь отыскал пепельницу, положил на нее сигарету и включил запись. Предчувствие не обмануло — это была Элен.
«Ричард! — голос был до обидного будничный, но, как ни странно, у Плэйтона сразу же отлегло от сердца. — Может быть, и к лучшему, что я не застала тебя на месте. Монологи всегда давались мне легче диалогов. Наберись терпения и выслушай меня до конца. Для того чтобы говорить о любви спустя двадцать пять лет после расставанья, надо, наверное, обладать огромным чувством юмора или не иметь его вовсе. Так что на этот счет можешь быть абсолютно спокоен. Просто я узнала от Джека, что там у вас стряслось, и вдруг поняла, что, наверное, никогда тебя больше не увижу. Я решила приехать к тебе, Ричард. Не спрашивай, зачем и надолго ли. Вообще, не надо вопросов, все равно я не смогу на них ответить. Будь я двадцатилетней дурехой, я назвала бы это самопожертвованием. Но мне, увы, сорок шесть, я трезво смотрю на вещи, и уж если я решила быть с тобой в эту трудную для тебя пору, значит так надо. Завтра я прилечу к тебе. Оркестр ни к чему. Цветы тоже. И не вздумай напялить свой парадный мундир. Просто поцелуй меня, когда встретимся. С меня этого вполне достаточно. А теперь — до свиданья».
Плэйтон еще некоторое время слушал, как шуршит и пощелкивает в динамике чистая лента, потом спохватился и выключил аппарат. Только Элен не хватало в сумасшедшей кутерьме, которая здесь творится и в которую он вот-вот должен вмешаться самым решительным образом!
Полковник взглянул на часы и сорвал трубку с аппарата секретной связи. Генерал был у себя.
— В чем дело, Плэйтон? Я, кажется, предупреждал, что позвоню сам!
— Вы один в кабинете, Джек?
— Что?!
— Я спрашиваю, один вы в кабинете или нет?
— Один, — недовольно буркнул Розенблюм.
— Где Элен?
— Элен?! — изумился генерал. — Дома, наверное. А вам-то какое дело?
— Насколько мне известно, Джек, она настроилась лететь сюда.
— Что-что?!
— Остановите ее, Джек.
— Ничего не понимаю… Элен… к вам… Зачем?
— Ну вот что, Розенблюм, — оборвал его Плэйтон, — я счел своим долгом предупредить вас. И я это сделал. Все, генерал. Дальше решайте сами.
Плэйтон бросил трубку на место, решительными шагами направился в приемную. Позади отчаянно заверещал телефон секретной связи.
Не обращая на него внимания, Плэйтон сел за стол дежурного офицера и принялся неумело манипулировать кнопками селектора.
— Пайнвуд? Полковник Плэйтон. Кто на связи? Доложите готовность, майор Янг. Контейнеры на месте? Отлично. Действуйте по инструкции. Что? Да, все до единого. Как? Ориентировочно в девять утра. Пуск по моей команде. Все, Янг.
Он отключил Пайнвуд и нажал другую кнопку.
— Полковник Плэйтон. Кто на связи? Соедините с подполковником Линдоном. Ну так разыщите его! Жду у аппарата.
Плэйтон машинально поискал на столе сигарету, вспомнил, что она осталась в кабинете, и сердито хмыкнул.
— Линдон? Доложите обстановку. Понятно. Слушайте меня внимательно, подполковник. Немедленно приступайте к эвакуации войсковых подразделений с территории зоны. Наблюдателей, технический и медицинский персонал. До единого человека. К девяти часам утра в зоне не должно оставаться ни души.
С девяти утра зона закрыта для всех видов авиации. Судам береговой охраны отойти от полуострова на сто миль. Как поняли? Все верно.
Слушайте дальше. Распорядитесь немедленно закрыть военный и гражданский аэродромы в Гринтауне. Пусть известят все наземные службы до самой столицы. У меня все, Линдон. Есть вопросы? Прекрасно. Действуйте, подполковник.
