Взгляд через гиперэкраны на удалявшийся паром напомнил Кэнби, что он слишком замечтался. Зато, как Кэнби с улыбкой отметил про себя, у него появилась еще пара часов на осмотр корабля. Прыгнув на палубу самым привычным способом, Кэнби зашагал прямо в машинное отделение…
Следующий паром он тоже пропустил, исследуя каждый укромный уголок с растущим увлечением. На табличке изготовителя в крошечной кают-компании как дата выпуска значилось десятое декабря две тысячи шестьсот семьдесят девятого года — почти десять лет тому назад, — однако борт-журнал зарегистрировал только сто восемьдесят летных часов. Если бы не минувшие годы, корабль считался бы совсем новеньким. Убедившись в том, что обе кабины и двигатели полностью укомплектованы (по крайней мере на первый взгляд), Кэнби проверил просторный орудийный отсек и с изумлением обнаружил, что все, кроме громоздких ступеней, передававших энергию самим орудиям, осталось на месте.
Конечно, Кэнби уже знал, чего именно недостает. Еще снаружи он заметил металлические пластинки, прикрывавшие зияющие дыры, из которых когда-то высовывались уродливые сопла дисрапторных пушек.
Прислонившись к перилам на смотровой площадке второго уровня, Кэнби вгляделся в путаницу труб, оптических кабелей и волноводов. Сначала они обрабатывали энергию, а затем отражали ее на необычайно большую дисрапторную пушку. Теперь их питание из реактора возле кормовой переборки было отрезано, и сложный механизм превратился в бесполезный хлам, убрать который можно, лишь разрушив корпус корабля.
Кэнби кивнул. Ему стало ясно, почему корабли наметили на слом. Никто не хотел их приобретать, поскольку не представлялось возможным освободить место для груза. «DH98» годились исключительно для атаки, существуя лишь для того, чтобы летать и воевать, причем и то, и другое им удивительно хорошо удавалось.
Кэнби находился в кабине перемещений на правом борту, когда услышал донесшийся с дальнего конца подходного туннеля, который вел в основной корпус, женский голос:
— Эй, ты меня слышишь? Где ты там?
— Я здесь! — крикнул Кэнби, подбегая, чтобы посмотреть через туннель. — В кабине правого борта.
На том конце стояла женщина-охранник с короткими курчавыми волосами, веселыми глазами, пухлыми щеками с ямочками и большими красными губами.
«Хорошее лицо, — подумал Кэнби. — Такие как будто специально достаются только полнощеким женщинам».
— Пошевеливайся, парень, — сказала она ему. — Мы уже почти полчаса как закрылись. Пора по домам!
— Уже иду, — ответил Кэнби, застегивая пальто и спеша по туннелю.
Женщина не виновата в том, что он не был в «DH98» почти восемь лет.
— Прошу прощения, — извинился Кэнби, появляясь в центральном коридоре. — Похоже, я потерял счет времени.
— Ничего, — бросила охранница. — Мне уже приходилось видеть вашего брата. Что, не получается выбросить их из головы?
— Не получается, — признался Кэнби. — Они как бы стали частью тебя.
— Да, — согласилась женщина, встречаясь с ним взглядом. — Я понимаю. Кэнби улыбнулся.
— Говорите так, будто тоже служили во Флоте. Незнакомка кивнула.
— В Восьмом Флоте, — пояснила она. — Я помогала поддерживать их в космосе. Была главным инженером на одном из старых двадцать пятых «Нортонов».
— Двадцать пятые были отличными кораблями, — заметил Кэнби, внезапно почувствовав к женщине интерес. Та снова посмотрела ему в глаза.
— Я скучаю по ним, — призналась охранница, в глазах которой промелькнула отрешенность. — Понимаю, что вы чувствуете — по крайней мере отчасти.
Кэнби снова посмотрел на часы. Почти половина шестого.
— Наверное, завтра у вас выходной? — спросил он, чувствуя, как краснеет.
— Вот уж не думала, что вам это интересно, — ответила незнакомка с усмешкой. — И какие же будут предложения?
— Для начала — поужинать, — произнес Кэнби, тоже улыбаясь. — Ну а потом… видно будет.
— Что ж, считай, что договорились, парень, — заметила охранница.
— Зови меня Гордон, — попросил он. — Или лучше Гордо. Хорошо, э-э…
— Лейла, — подсказала женщина. — Лейла Петерсон, Гордо. Наверное, ты не удивишься, — добавила она, с легкой усмешкой показывая на свою пышную фигуру, — если я скажу, что здорово проголодалась.
— Меня уже трудно удивить, Лейла, — ответил Кэнби. — Тем более что я сам не ел с утра.
— Тогда вперед, — бросила Лейла и зашагала к выходу. — Позаботимся сначала о насущном.
На борту «KV388 #SW799» Космос
В это же самое время далеко в межзвездном пространстве два «KV388» Кобира приближались к кораблю «Умбрика Мару», похожему скорее на замызганный старый скотовоз, неуклюжий и угловатый, да к тому же еще без атмосферной экранирующей оболочки для посадки. Издалека корабль напоминал гигантское жирное насекомое, которое тащило на спине полдюжины крупных личинок: атмосферные «челноки» часто перевозили грузы на поверхность и обратно. Громоздкое судно пересекало космос, очевидно, на предельной скорости и, также очевидно, избегало главных космических маршрутов. Внимание пиратов как раз и привлекло то, что корабль тщательно уклонялся от любого проложенного курса среди так называемых цивилизованных планет. Два злоупотреблявших термоядерной энергией двигателя, расположенных на длинных аутригерах по обеим сторонам продолговатого корпуса, с такой силой выбрасывали в космос излучение, что перехват обещал стать невероятно сложным.
Кобир делал последние приготовления к нападению, лично сидя за штурвалом «#SW799». Интуиция и ум подсказали Кобиру, что его ждет необычная — причем очень высокая — награда за труды. Скорее всего экипаж преследуемого корабля состоит из головорезов, которые так же желали сражаться за свой груз, как кирскианские пираты желали этот груз отнять. Кобир улыбнулся, представляя, как капитан этого корабля нервно ведет наблюдение, зная, что излучение из двигателей почти не позволяет разглядеть что-либо с правого борта. Кобир непременно собирался воспользоваться этим и с помощью мелкокалиберных дисрапторов лишить торговое судно коммуникационной антенны, прежде чем оно успеет попросить о помощи по гиперсветовому передатчику, сигналы которого мгновенно проникают сквозь известную вселенную. Конечно, при условии, что корабль решится послать такой сигнал. Если Кобир не ошибся, это судно вместе со своим грузом было таким же незаконным, как и пиратские корабли. Если не хуже…
— Объект в крайних пределах досягаемости, капитан, — спокойно доложил сидевший за орудийной консолью Бернард Фризелл.
