Молодежь собралась в комнате Тунгусова; Ганс с любопытством знакомился с некоторыми усовершенствованиями коротковолновой техники, придуманными Николаем.
«Старики» остались одни в столовой. Ридан ждал этого. Он давно заметил следы какой-то озабоченности, проскальзывавшей в поведении наркома.
— Вы чем-то обеспокоены? — спросил Ридан. — Может быть, в связи с делом Виклинга…
— Нет, это частность. Просто, как всегда, много работы. Немного устал.
Ридан не решился настаивать на большем.
— А какова судьба Виклинга?
— Пока идет следствие, — она еще не ясна.
Ридан внимательно посмотрел на наркома, но промолчал. Тот вздохнул, слегка развел руками.
— Не будем больше говорить об этом, Константин Александрович… Вот и молодежь идет. Пора! — Нарком встал. — Собирайтесь, Ганс. Я думаю, что на днях вы сможете начать работу здесь, у инженера Тунгусова. Переведите, пожалуйста, Анна Константиновна… Он вам поможет, Николай Арсентьевич: придется ведь разобраться в этой машине Гросса. Ничего не поделаешь, сама судьба возложила на вас эту задачу — не так ли?.. Да и с подготовкой к серийному выпуску вашего генератора будет немало работы. Помните: надо спешить.
— А что, есть какие-нибудь тревожные сведения?
— Кое-что есть, — уклончиво ответил нарком.
— Машина Гросса?
— Э, нет… От нее они, по-видимому, отказались. Речь идет о гораздо более солидных орудиях истребления. Но пусть это вас не тревожит, не отвлекает. Сдавайте все материалы для серии на завод и занимайтесь своим делом, идите дальше. Нам очень нужно идти дальше… И побыстрее.
— А не затянут там, на заводе? Если мы опоздаем с нашей серией… — насупившись начал Николай.
— Что ж, — беззаботным тоном перебил его Ридан, — тогда мы воспользуемся другими, еще более совершенными «генераторами чудес».
— Какими?!
— Да вот этими, самыми настоящими, — Ридан засмеялся и похлопал Николая по лбу. — У нас ведь их немало…
Вот и все, что можно было рассказать о тех удивительных событиях, что означают, быть может, начало новой эпохи в жизни людей.
Она еще не наступила, не стала реальным настоящим, эта эпоха. Что ж из того? Начало всего, что создает человек, кроется в глубинах его ума, в недрах его науки. Далеко не всегда это новое сразу становится доступной всем реальностью настоящего. По разным и сложным причинам для этого порой нужно немало времени.
Ничего. Время идет, история делает свои неотвратимые шаги, и все то новое, то будущее, с которым мы познакомились теперь, обязательно станет настоящим. И каждый узнает тогда это бывшее будущее.
Странно, не правда ли, — «бывшее будущее». Значит, будущее может быть прошлым? Значит, оно есть и сейчас, в настоящем, — то будущее, которое еще не наступило?!
Да, да, да! Есть и сейчас. Оно живет в сердцах, в горячих мечтах и холодных расчетах, в воображении тех, кто умеет заглядывать вперед.
Такие люди есть. Для нас они — обыкновенные люди, творящие настоящее; они живут рядом с нами, что-то изучают, что-то делают, задумываются, иногда ведут себя как-то странно, непонятно. А, может быть, так надо? Ведь мы не знаем их таинственных путешествий в прошлое и будущее, не знаем, как оттуда, из будущего, они добывают то новое, что мы потом спокойно включаем в свою жизнь.
Да, есть такие провидцы. Обычно каждый из них видит одну какую-нибудь деталь будущего. Он проследил ее путь от самых истоков, уловил законы ее развития и понял ее судьбу, ибо ничто в мире не падает с неба, не возникает сразу, в миг, но вырастает медленно и постепенно из корней, проникших в глубины прошлого. Так появляется все: любое научное открытие, изобретение, событие общественной жизни, новая форма растения — все, каким бы внезапным ни казалось его возникновение. Все — результат прежнего и основа последующего. Если найти эти цепочки в прошлом, уловить законы появления звеньев, можно увидеть вещи и явления, которым еще предстоит возникнуть. Об этом и говорят события нашего романа.
Юрий Александрович Долгушин родился в 1896 году в Закавказье, в гор. Кутаиси, в семье ученого-агронома. Дед его, Александр Васильевич, был известным революционером-народником и умер в Шлиссельбургской крепости.
Трудовую жизнь Юрий Долгушин начал рано, еще будучи гимназистом. Окончив гимназию в 1916 году, он отправился в Москву и сдал конкурсный экзамен в МВТУ, но с первого же курса был призван в армию, направлен в студенческую школу прапорщиков, а по окончании ее — в запасный полк в Тбилиси, где и был демобилизован в связи с окончанием первой мировой войны.
1918, 1919, 1920 — тяжелые, голодные годы в меньшевистском Закавказье, отрезанном от России. Юрий Долгушин работает землекопом, грузчиком на Тифлисском вокзале, затем поступает в авторемонтную мастерскую. Проходит практический курс геодезии при Тифлисском Землемерном училище и отправляется в Армению на изыскательные работы. С нивелиром и мензулой совершает путешествие от озера Севан до г.Еревана по реке Занге. Следующая экспедиция связана с проектом осушения Потийских болот в Западной Грузии.
К этому времени относится начало литературной деятельности Ю.Долгушина. Он пишет стихи и рассказы, печатается в журналах «Феникс», «Куранты». «Фантастический кабачок», становится членом Союза русских писателей в Грузии.
В 1921 году, когда в Грузии установилась Советская власть, Ю.Долгушин возвращается в Москву, работает репортером в газетах «Труд», затем в «Известиях», пишет очерки и первые научно-фантастические рассказы. В 1936-1940 годах он работает над романом «Генератор чудес», который печатается в журнале «Техника — молодежи».
С начала Отечественной войны Ю.Долгушин уходит на фронт в народное ополчение. К началу 1942 года попадает в госпиталь. Здесь он пишет повесть «С противотанковым ружьем». Повесть получила первое место на конкурсе, объявленном издательством «Молодая Гвардия».
В 1943 году выходит его книга (написанная в соавторстве с Н.А.Абрамовым) «Оружие пехоты».
В жанре научной фантастики Ю. Долгушин написал после войны только одну повесть «Тайна невидимки» (она печаталась в журнале «Знание — сила» и, позднее, в сборнике «Дорога богатырей»). В этот период его увлекли вопросы мичуринской биологии, которым он посвятил две книги — «У истоков новой биологии» и «В недрах живой природы».
Новая редакция научно-фантастического романа «ГЧ» — плод многолетней работы писателя.
Напомним, что тогда первые опыты телепередач велись на длинных волнах.
