— Может дойти до такого?
— Это страна Лативлер. Ты холоднокровно пытался убить офицера ИПКЦ. А правила ты знаешь.
— Да, правила я знаю.
— Я тебе вот что скажу. Сегодня ты уже завтракать не будешь, но я тебя успокою. Многие из твоих начальников больше не сумеют пообедать в своих любимых ресторанах. Мы поиграем в оловянные солдатики полицией Фексельбурга и очистим ее. Ну, так еще раз спрашиваю: кто отдал тебе приказ?
— Естественно, Валлин, кто же еще.
— А может быть тот, кто стоит еще выше?
— Я не рискну называть это имя в такой час ночи.
— Валлин скажет. Он все мне перед смертью расскажет.
— К чему затруднять себя и спрашивать его? Тут повязаны все.
— Через неделю их никого уже не будет. Ты будешь первым, если это тебя хоть как-то успокоит.
Плок выстрелил из пистолета четыре раза и на дорогу упало четыре трупа.
Плок зашел в магазин и позвал Киламса, который явился с бледным, как мел лицом.
— Полагаю, у тебя есть какое-нибудь подобие грузовика?
— Да, сэр, есть. Очень хороший автомобиль, я пользуюсь им, чтобы завозить товар из Фексельбурга.
— Вот тебе десять солов. Возьми эти четыре трупа, погрузи в грузовик, отвези в степь и выброси где-нибудь так, чтобы они не оскорбили ничьих чувств. Как ты видишь, мы офицеры ИПКЦ. И приказываю тебе: никому ни слова.
— Конечно, сэр! Никому ни слова.
— Тогда быстро действуй, пока не проснулась вся деревня.
Плок вернулся на дорогу. Глауен порылся в куче оружия, отобранного от полицейских и выбрал себе маленький пистолет, который запхал в карман куртки.
— Здесь наше дело закончено, — сказал Плок, — Ты не против навестить Поганскую Точку?
— Я готов, — отрапортовал Глауен.
— Воспользуемся полицейским флаером, — сказал Плок, потом повернулся к двум своим агентам, — а вы, Кайлт и Нардюук, полетите в Поганскую Точку на нашем.
6
На востоке поднялся Зонк и принес в страну Лативлер бледный утренний свет. Два флаера скользили над степью, следуя маршрутом, по которому Глауен убегал на автобусе этой ночью.
Глауен расслабился и находился в полусонном состоянии, пока его не разбудил Плок:
— Подходим к Поганской точке.
Юноша выпрямился и постарался окончательно проснуться. Впереди высоко в небо поднимался утес Поганской точки.
— Посмотрите, — указал Глауен, — На середине подъема заметен блеск окон. Это и есть Семинария.
Флаер облетел утес и приземлился на центральной площади деревни. Все пассажиры высадились и, не теряя времени, направились по извилистой дороге к Семинарии. Около флаера остался только Маас, самый младший из добровольцев, он должен был охранять летательный аппарат и поддерживать связь со штаб-квартирой в Фексельбурге.
Плок взялся за дверное кольцо и постучал: раз, два, три. Не последовало никакого ответа. Он попробовал открыть дверь, но та оказалась закрытой. Наконец, с монотонным скрипом петель дверь приоткрылась. В образовавшуюся щель выглянул Мутис. Он, даже не задержав взгляда на Глауене, осмотрел пришедших.
— Чего надо? — прорычал он, — Это Семинария Мономантики. Мы ничего не знаем о сокровищах Зонка. Убирайтесь отсюда!
Несмотря на яростные протесты Мутиса Плок толкнул дверь, чтобы открыть ее шире.
— Что ты делаешь! — закричал Мутис, — Отойди, а то будет хуже!
Агенты ИПКЦ прорвались в вестибюль.
— Ну-ка, живо пригласи сюда Орден Заа, да поторапливайся!
— И как мне вас представить? — мрачно поинтересовался Мутис.
— Иди, Мутис! — рассмеялся Глауен, — Ты прекрасно понимаешь кто и зачем ее зовет. Это отряд ИПКЦ и у вас очень серьезные неприятности.
Мутис удалился и вскоре вернулся с Заа. Та остановилась в начале каменного прохода и осмотрела прибывших. На этот раз она была в тех же одеждах, в которых Глауен видел ее в первый раз. Она заметила его присутствие и задержала на нем взгляд секунды на три.
— Если помнишь, — сказал Глауен, — я тебя предупреждал, что ты не можешь задержать офицера ИПКЦ и остаться безнаказанной. Настало время, когда ты увидишь, что я был прав.
— Какие у вас здесь дела? — резко спросила Заа Плока, — Быстренько закругляйтесь и убирайтесь!
— Глауен уже намекнул на ваши серьезные неприятности, — заметил Плок, — А мы не спешим, так как собираемся проделать тщательную работу.
— Что вы имеете в виду? Вы понимаете, что вторглись в Семинарию Мономантики?
— Ты меня успокоила! — заверил ее Плок, — Это именно тот адрес, который нам и нужен, так что мы не совершили непоправимой ошибки. С настоящего момента ты и остальные члены Семинарии находитесь под арестом, по обвинению в преступных действиях в отношении капитана Глауена Клаттука. Прикажи всем собраться здесь.
Заа не пошевелилась, чтобы исполнить приказание.
— Сюда ваша юрисдикция не распространяется, — хладнокровно заявила она, — Мы живем по законам страны Лативлер. Или вы сейчас же уходите, или вы становитесь нарушителями закона.
— Я сказал живо! — потерял терпенье Плок, — Если ты сейчас же не подчинишься моему приказу, мои люди свяжут тебя и вытащат наружу.
Заа пожала плечами и повернулась к Мутису:
— Объяви общий сбор у входа.
Заа попыталась покинуть помещение.
— Ты куда? — спросил ее Глауен.
— Не твое дело.
— Ответь, пожалуйста, на вопрос, — вмешался Плок.
— Мне надо сделать кое-какие личные дела.
— Иди с ней и проследи, чтобы она не уничтожила никаких записей, — сказал Плок одному из своих подчиненных.
— Тогда я подожду, — сказала Заа.
Мономантики спустились вниз и вышли наружу, щурясь от утренних лучей Зонка.
— Это все? — спросил Плок Заа.
— Все здесь? — спросила Заа, взглянув в сторону Мутиса.
— Все.
— Здесь было совершено преступление, — обратился Плок к собравшимся, — Его полный смысл мне еще не ясен, но нет никакого сомнения, что преступление довольно серьезное. На каждом из вас лежит часть вины. Не играет роли то, что кто-то не принимал активного участия в содеянном, или кого-то это не касалось, или то, что кто-то был занят своими делами. В той или иной степени виноваты все, и все должны понести соответствующее наказание.
Глауен с растущим беспокойством всматривался в лица собравшихся.
— На мой взгляд, здесь не хватает, по крайней мере, одного человека, — сказал он, — Где Лило?
Никто ничего не ответил и Глауену пришлось адресовать этот вопрос непосредственно Заа:
— Где Лило?
— Ее здесь нет, — с холодной улыбкой ответила Заа.
— Это я и так вижу. Где она?
— Мы не обсуждаем наши внутренние дела с посторонними.
— Я не собираюсь ничего обсуждать. Я требую ответа на поставленный вопрос. Где Лило?
