— Ладно. Счастливо вам поработать, а я пойду. Дела, — директор извиняюще развел руками, еще раз подмигнул Олегу и с достоинством удалился.
— Не что ж, принимаемся за работу, — не то приказал, не то попросил Олег и первым уселся за стол.
Девушки многозначительно переглянулись, но обсуждать начальника в его присутствии не решились и тоже разошлись по местам. Некоторое время был слышен лишь шелест переворачиваемых страниц да равномерный стук машинки.
— Извините, друг Олег, можно ненадолго отлучиться? — кокетливо поинтересовалась Баола.
— Только ненадолго. — Олег оторвался от инструкции и строго посмотрел на секретаршу.
Потом… потом он потерял всякое представление о времени, лишь голова распухала все больше и больше. Инструкции, дополнения к инструкциям, дополнения к дополнениям, наставления, циркуляры, образцы… да будет ли этому конец? Звонок телефона на столике у Баэлы он воспринял как подарок судьбы.
Девушка взяла трубку и долго слушала.
— У вас совещание в одиннадцать. В кабинете директора.
Олег кивнул и посмотрел на часы. Оставалось еще двадцать минут — как раз хватит, чтобы не спеша дойти.
— Хорошо. Тогда поработайте пока сами, а после обеда ответите мне на кое-какие вопросы.
Он так и не увидел, как после его ухода девушки собрались в стайку, наскоро пошептались и дружно разошлись. Они работали в Управлении давно и прекрасно знали, что до конца рабочего дня начальника ждать бесполезно. Да и, в конце концов, кто же работает, когда начальства нет?
Дни шли, сменяя друг друга, и похожие, как две капли воды. Приходили и уходили посетители, отдавались приказы, выслушивались распоряжения, подписывались бумаги. Работа незаметно поглотила Олега, как стоячее болото, и он увяз в ней целиком, давно позабыв, ради чего работает.
— Вам звонят из секретариата директора.
— Олег снял трубку.
— Олег слушает. Какой отчет?.. Так мы же всегда сдавали его лишь к двадцать седьмому… комиссия?.. Хорошо, будет. Будет, я говорю. Все.
— Подпишите, пожалуйста. — Баола протянула ему папку с бумагами. При этом она нагнулась, и Олег невольно увидел ее почти обнаженную грудь.
— Ах, да, — спохватился он и взялся за ручку.
— Отдел личного счастья запрашивает, когда следует прислать новый вариант доклада.
Завтра. Нет, лучше послезавтра.
— Лучше послезавтра. Да. Всего хорошего. — Баэла аккуратно положила трубку и продолжила изучение журнала мод.
Олег собрал на столе исписанные листки бумаги и подошел к Баиле.
— Перепечатайте, пожалуйста, к завтрашнему дню. В трех экземплярах.
— Хорошо, — кивнула Баила, не отрываясь от машинки.
— Простите, это Отдел практической работы? — усталый от долгого хождения по кабинетам мужчина робко приблизился к Баэле.
Девушка неопределенно махнула рукой, как бы давая понять, что это не ее дело. Посетитель потоптался возле нее, понял, что ответа не дождется, и отправился к Баиле.
— Извините, это Отдел практической работы?
— Не мешайте. Вы что, не видите — я работаю. — Треск машинки не прервался ни на секунду.
Мужчина тяжело вздохнул, огляделся и подошел к Баоле.
— Вы не подскажете, это Отдел практической работы? — спросил он в третий раз.
— Как мне все надоели. — Баола равнодушно скользнула по нему взглядом и отвернулась.
Лицо мужчины исказилось, он явно с трудом сдерживался, чтобы не выругаться, но все же безо всякой надежды обратился к Баале:
— Будьте любезны, это Отдел практической работы?
— Да.
— Слава богу! Я к вам вот по какому делу. У нас на планете сосуществует множество наций, и их интересы, мягко говоря, не всегда совпадают…
— Короче, — прервала его Баала.
— Мы подготовили официальную просьбу о рассмотрении нашего дела. — Посетитель вытащил из портфеля пухлую папку. — Здесь все изложено.
— Давайте. — Баала равнодушно приняла папку, зарегистрировала ее и положила на высокую стопку таких же папок.
— Вы не скажете, когда можно прийти за ответом? — робко поинтересовался мужчина. — Хотелось бы побыстрей.
— Не знаю. Думаете, вы один такой? А побыстрее всем хочется.
— А все-таки?
— Годика через три. Потом составление плана Всеобщего Счастья, согласование, доработка, привязка к конкретным условиям, исправления, страховка… в общем, еще лет сто.
— Сто лет? — мужчина пошатнулся и ухватился за край стола. — Да за сто лет мы друг друга двадцать раз уничтожим!
— Ничем не могу помочь. Следовало обращаться заблаговременно.
— Могу я видеть вашего начальника? — решительно произнес отчаявшийся посетитель.
— Он занят.
— Но поймите… это же вопрос жизни и смерти!
— Что ему надо? — спросил Олег, хотя прекрасно слышал весь разговор, но не хотел отрываться от бумаг. — Ладно, пропустите.
— Можете войти. — Баала пожала плечами: пусть принимает, если хочет.
— Спасибо. Большое спасибо, — просиял мужчина и подошел к Олегу.
— Присаживайтесь, — Олег указал на стул для посетителей.
Мужчина осторожно уселся и выжидательно взглянул на начальника.
— Так что вас привело ко мне? — Олег безо всякого интереса посмотрел на посетителя. Пожалуй, чем-то похож на Эдика.
— Видите ли, я подал официальную просьбу от нашей планеты, но мне сказали, что вы дадите ответ только через три года, а практическая реализация помощи начнется только лет через сто.
— Разумеется, — кивнул Олег. — Штаты у нас небольшие, подведомственных миров множество, а в наших делах, сами понимаете, любая ошибка чревата такими последствиями… Так что, как говорится, семь раз отмерь…
— Но, может, есть шанс как-нибудь ускорить? — посетитель достал из портфеля еще одну папку, точную копию первой, и осторожно положил ее перед Олегом. — Тут все обстоятельства дела. А уж мы в долгу не останемся, отблагодарим…
Олег демонстративно поморщился при намеке на взятку.
— Я же вам объяснил, друг. Вы не один. Имейте совесть. Сказано через три года — значит, через три. Впрочем, — сменил он гнев на милость, — я, так и быть, похлопочу. Вижу, дело у вас действительно очень срочное. Загляните годика через два, два с половиной. Но твердо обещать ничего не могу.
— Но ведь от этого зависит, жить нам, или умереть!
— Мой вам совет — выбирайте жизнь. В противном случае вам придется платить обусловленную в договоре с Управлением неустойку, — сказал Олег и взялся за ручку, давая понять, что разговор окончен.
— А может…
— Прошу вас, не мешайте работать. Жду вас через два с половиной года, друг.
Мужчина посидел еще немного, глядя на пишущего Олега, понял, что ждать ему больше нечего, и понуро побрел прочь.
