– К чему такая спешка?
Но, прежде чем он успел ответить, кто-то окликнул Кларк по имени, и она ушла.
Беллами глубоко вздохнул. К его удивлению, от этого простого действия в голове прояснилось, и он почувствовал себя активнее и собраннее. Возможно, воздух и впрямь был ядовитым, но каждый раз, делая вдох, он ощущал нечто необъяснимое, но интригующее, словно совсем близко от него только что прошла таинственная незнакомка, которую он не смог разглядеть, зато успел почувствовать запах ее духов.
Его внимание привлекли деревья, окружавшие поляну, и он отошел, чтобы получше рассмотреть их, не теряя при этом из виду Октавию. Деревья не были похожи на те, что он успел узнать, изучая книги. Правда, единственный ботанический справочник, который ему удалось достать на корабле, был посвящен растительности Африки… а Беллами, кажется, слышал слова Уэллса о том, что они приземлились на восточном побережье территории, которая когда-то принадлежала Соединенным Штатам Америки.
Совсем рядом с ним хрустнула ветка. Беллами развернулся и увидел девушку с длинным узким лицом и свалявшимися волосами.
– Я могу тебе чем-то помочь?
– Уэллс сказал, что все, кто не ранен, должны собирать дрова.
Беллами вспыхнул от раздражения и жестко ответил:
– Не думаю, что у Уэллса есть полномочия, чтобы приказывать, поэтому, если с тобой лично все в порядке, я займусь своими делами, о’кей?
Девушка беспокойно отодвинулась и нервно поглядела на него через плечо.
– Иди давай,– сказал Беллами.
Он недвусмысленно указал ей путь и удовлетворенно наблюдал за ее поспешным бегством, а потом вытянул шею и уставился в небо. В каком бы направлении ни смотрели его глаза, они не встречали ничего, кроме пустоты. Какая разница, где они находятся? Любое место на этой планете гораздо лучше мира, который они оставили позади.
Впервые в жизни он был свободен.
Остаток ночи Гласс провела на диванчике Люка, благодарная Камилле за то, что та не стала спрашивать, почему она отказалась спать в бывшей комнате Картера. Они решили, что Гласс лучше всего остаться в квартире Люка до шестичасового пересменка, когда у нее будет меньше шансов нарваться на патруль.
Всю ночь она ворочалась с боку на бок. Каждый раз, когда она меняла позу, браслет больно впивался ей в кожу, напоминая, что она в опасности, а Уэллс в непредставимой дали от Колонии пытается выжить на планете, где триста лет назад наступила ядерная зима. Он, конечно, всегда мечтал увидеть Землю, но не таким образом. Ведь планета, возможно, непригодна для жизни, а отца Уэллса подстрелили прямо у него на глазах.
Лежа в темноте и глядя в потолок, она не могла перестать прислушиваться. Еле слышного шепота за стеной комнаты Люка было достаточно, чтоб все у нее внутри перевернулось. А тишина была во сто крат хуже.
Стоило только свету настроенных на суточный цикл ламп подползти под входную дверь, как Люк и Камилла, зевая, вышли из спальни. Видно было, что они оба не выспались. На Люке уже была цивильная одежда, которую он носил во внеслужебное время, но Камилла надела лишь его старую рубашку, которая едва прикрывала ее стройные бедра. Гласс покраснела и отвернулась.
– Доброе утро.
Сухое официальное приветствие Люка заставило Гласс содрогнуться. В последний раз он шептал эти слова ей на ухо, когда они вместе лежали в кровати.
– Доброе утро,– ответила она, прогоняя непрошеные воспоминания.
– Нужно избавиться от твоего браслета,– Люк жестом указал на ее запястье.
Гласс кивнула, поднялась с дивана и неловко поежилась под взглядом Камиллы, который перебегал с нее на Люка и обратно. В конце концов Камилла скрестила руки на груди и сказала, обращаясь к Люку:
– Ты уверен, что это хорошая идея? А вдруг кто-нибудь тебя увидит?
Люк помрачнел.
– Мы это уже обсуждали,– сказал он спокойно, но Гласс послышались в его голосе сердитые нотки.– Если мы ей не поможем, ее убьют. Так что все правильно.
«Все правильно»,– мысленно повторила Гласс его слова. Вот и все, что имеет теперь значение: сама она ничего уже для него не значит, он просто не хочет, чтоб у него на совести была ее смерть.
– Лучше уж ее, чем тебя,– сказала Камилла дрожащим голосом.
Люк наклонился и поцеловал ее в макушку.
– Все будет хорошо. Я отведу ее обратно на Феникс и сразу вернусь домой.
Камилла вздохнула и бросила Гласс штаны и рубашку.
– Держи,– сказала она.– Я знаю, эта одежда не дотягивает до высоких стандартов Феникса, но в ней ты будешь выглядеть поубедительнее. С такими волосами ты не слишком-то похожа на сантехника.
Она сжала ладонь Люка и скользнула обратно в его спальню, оставив Люка и Гласс наедине.
Гласс помялась, неловко держа в руках одежду. Какое-то мгновение они просто смотрели друг на дружку. Когда они виделись в последний раз, она бы переоделась при нем, даже не задумавшись.
– Я, наверно… – Она запнулась и махнула рукой в сторону комнаты Картера.
– О,– сказал Люк, слегка покраснев,– нет, я просто… я сейчас вернусь,– и он ретировался в спальню.
Гласс переоделась так быстро, как смогла, стараясь не обращать внимания на доносящийся из-за двери шепот, раздражавший ее, как булавочные уколы.
Когда Люк вернулся, Гласс уже надела болтавшиеся на бедрах свободные серые штаны и шершавую синюю футболку, которая сразу стала кусать ей кожу. Он критически осмотрел этот наряд.
– Все равно что-то не так,– сказал он.– Ты не похожа на заключенного, но и не выглядишь как местная девушка.
Гласс принялась застенчиво разглаживать ладошкой мятые брюки, удивляясь, что Люк выбрал девушку, которая ходит дома в такой одежде.
– Дело не в этом,– сказал он,– а в твоих волосах. На Уолдене девушки не отращивают их до пояса.
– Почему? – спросила она, ощущая легкий укол вины из-за того, что никогда не обращала на это внимания.
Люк рылся в небольшом стенном шкафчике.
– Возможно, потому, что за такими волосами слишком трудно ухаживать, а квота потребления воды на Уолдене значительно меньше, чем на Фениксе.– Он обернулся к Гласс и с видом победителя протянул ей старенькую, покрытую пятнами кепчонку.
Гласс слабо улыбнулась:
– Спасибо.– Она взяла кепку и нахлобучила ее на голову.
– Не думаю, что этого достаточно,– смерив девушку хмурым взглядом, Люк снял с нее головной убор. Держа его в одной руке, другой он собрал волосы Гласс и осторожно скрутил их на макушке.– Вот так,– удовлетворенно произнес он, нахлобучивая кепку поверх узла.
Они помолчали. Люк медленно протянул руку и убрал несколько выбившихся прядок за ухо Гласс. Его жесткие пальцы задержались у нее на шее: он, не мигая, смотрел ей в глаза.
