Причиной его ярости послужил мой первый огнешар, сформированный на этом самом занятии по практической магии.
Да. Вы не ошиблись. Тихо и незаметно, как-то буднично мы закончился первый курс. Съездили на летнюю практику, где опытные травники учили нас искать и собирать травы в полевых условиях. А вы думали они в аптеках растут? Ошибаетесь, однако. Так же спокойно прошел первый семестр на втором курсе. За это время я далеко продвинулся в усвоении знаний — теперь я способен был «переварить» вдвое больше кристаллов чем в начале. Дедушка Лил сказал, что это как раз нормально. У всех студентов скорость загрузки сведений возрастает по мере увеличения объема и усложнения их собственной структуры знаний. Новые сведения быстрее и проще встраиваются в эту конструкцию. Правда, не такими темпами, как у меня. Я уже усвоил знания за третий курс, а в настоящий момент перешел к четвертому. Вы думаете, я за три — четыре года закончу академию такими темпами? Опять ошибаетесь. Знания еще необходимо отшлифовать и превратить в навыки, что без практики никак не возможно. Мало до нюансов знать, как построить дом, надо еще и суметь это. Так что все практические занятия я посещал обязательно, и работал на них очень старательно. Частенько, пока одногруппники загружались сведениями, я, с разрешения наставника, бежал в какую-нибудь лабораторию и проводил там время, считаю, с большой пользой для себя. Надо отдать должное, но почти все наставники относились ко мне с пониманием и помогали, чем только возможно.
На втором курсе стало как-то полегче со временем, и, хотя я по-прежнему вечерами листал фолианты, но тратил на это не более полутора-двух часов перед сном. Появилось время сходить в театры, музеи или просто прогуляться по городу. Казалось бы, свобода. Можно, наконец, вздохнуть от бесконечных занятий и заняться своей личной жизнью. Но! Вот всегда в самый неподходящий момент появляется это НО. И этим НО, конечно же, была она — Свента.
Как-то раз мы с Сеном наготовили всякой всячины, накрыли на стол, и совсем было собрались отдаться неудержимому чревоугодию — не думайте, в этом Сен от меня не отставал — как на пороге проявилась… она. Похоже, Свента напрочь забыла, зачем приходила, а мы так и вовсе не знали, поскольку, уловив своим аристократическим носиком ароматы блюд на столе, она все внимание сконцентрировала на содержимом тарелок.
— А не покормят ли два достойных студента свою однокурсницу, совсем уже сточившую зубы о гранит науки и не способную более разгрызть те подметки, которые в тошнотке называют бифштексами? — ничуть не смущаясь, спросила эта обаятельная нахалка.
У меня нет мощного дара предвидения, но инстинктивная реакция на убегающую еду не подвела, и я успел задержать стол, который Сен, ничего не соображая от радости, рванулся подтащить прямо к двери пред светлые очи Свенты. Та сама, медленно и величаво, прекрасно понимая какое впечатление производит на нас, проплыла к столу. Сен отодрал свои клешни от столешницы, молниеносно выхватил стул и вежливо предложил его гостье, каковая не замедлила принять столь любезное приглашение и грациозно почтила данный предмет мебели своим… вниманием. Но тут же испортила всю торжественность момента.
— Ой! У меня же соседка голодная. Мы с ней как раз думали, куда пойти поесть. В тошнотку ближе, но кормят погано, а в ресторан за мой счет, ей, понимаете ли, идти неловко. Можно я ее тоже приглашу?
Сен так энергично закивал головой, что я испугался — либо он себе лоб об стол расшибет, либо голова оторвется и мячиком попрыгает к двери.
А мне что говорить прикажете? Нельзя? Самим якобы мало? Хотя… наверное, и вправду маловато будет. Я вздохнул и промолчал.
— Вессараина ано Редано. Я из поселка неподалеку от Редано. Учусь на факультете алхимии. Друзья называют меня Весана, — представилась тоненькая, темноволосая девушка невысокого росточка с простым, но милым личиком. Любой, кто видел ее в первый раз, непременно останавливал свой взгляд на ее лучистых карих глазах, в которых так и переливалась через край доброта, заботливость и тихая нежность. И только где-то на самом дне мелькали отблески азарта и какой-то бесшабашной лихости. Тихий омут, однако, отметил я. Берегитесь чертиков, которые там обосновались. Похоже, Свента и Весана, что называется, нашли друг друга. Два сапога — пара, опять не к ужину будь сказано, подумалось мне.
Мы, в свою очередь, тоже представились и… процесс пошел. Священнодействие трапезы проходило в торжественном молчании, прерываясь иногда важными фразами.
— Можно попросить вон с той тарелочки кусочек. Спасибо. А вон из той розеточки ложечку… Благодарю вас.
Весана все больше молчала, периодически с восхищением поглядывая на Сена. Еще бы. Такой большой, сильный, подтянутый… Не то, что некоторые. А тот, ослепленный сиянием своей Богини, ничего не замечал, забывая даже уничтожать ужин. Именно так мне представлялось отношение Сена к Свенте. Как к богине, которой можно восхищаться и даже поклоняться, но никак невозможно представить ее в супружеской постели.
Когда тарелки начисто опустели… и не только я их подчищал!.. Свента, выразив одобрение нашим кулинарным талантам, сообщила нам свое окончательное и бесповоротное решение.
— Значит так, мальчики. Вы восхитительно готовите, и поэтому мы с Весаной согласны составлять вам компанию в деле поедания разных вкусностей. Как будущие лекари, вы должны понимать — главное предотвратить болезнь, а не бороться с последствиями. В тошнотке мы можем заполучить болезни желудка, что послужит вам немым и не очень немым укором. Так что за нами — продукты и мытье посуды, за вами — готовка. Идет?
Видеть свою богиню каждый вечер — какой идолопоклонник от такого откажется? Девушки удалились к себе, наполненные кроме еды еще и кучей радостных уверений Сена, что он безумно рад услужить и помочь… и тэдэ и тэпэ.
Так наша комната незаметно превратилась в вечернее студенческое кафе. У нас перебывали почти все одногруппники Свенты и Весаны и вскоре мы уже гораздо лучше знали второй курс факультетов боевой магии и алхимии, чем свою собственную группу. Не сложились как-то у нас отношения с одногруппниками. Те видели, что декан выделяет нас с Сеном и… избегали знакомств. А напрашиваться мне совсем не хотелось.
Таким образом по вечерам у нас был, что называется, «дым коромыслом». Кто-то приходил, кто-то уходил. Кто-то что-то приносил, кто-то что-то… нет, не уносил, а готовил. Мы с Сеном обычно готовили некий «гвоздь программы», а прочие разносолы и иногда вино приносили с собой гости.
— Филин, а расскажи какой-нибудь лекарский анекдот.
