— Мне кажется, что ночью тебя интересовал вопрос, где добывали мрамор, из которого построен Большой дом? Кто-нибудь знает это?
Он увидел в зеркале ее лицо и заметил, какое напряженное выражение на нем появилось. Глаза ее переместились, и теперь оно смотрело на него, раздумывая о чем-то.
Он уже было подумал, что она и не собирается отвечать, когда она сказала:
— Значит, я бредила из-за этого октли, да? — Она Фуг засмеялась и, все еще смеясь, добавила: — Думаю, не пора кончать с этим напитком.
Стивенс про себя отметил, что это не был смех человека, которому весело, и что она не ответила на его вопрос.
Он подождал, пока она перестала смеяться, и сказал:
— Так об этом мраморе…
Она обрезала его.
— Откуда я знаю? Этому чертову дому больше тысячи лет.
Но Стивенс настаивал:
— Я так понял из первого абзаца книги о Большом доме, что никто не знает, кто построил его, но все же должны существовать какие-то предположения, откуда появился этот камень.
Глядя на отражение лица Мистры в зеркале, он увидел, что она смотрит на него и иронически улыбается:
— Я уже перестала удивляться тому, как люди реагируют на вещи. Вот сидишь ты со своими предположениями. Тебе, кажется, наплевать, что я напоила тебя наркотиком. Судя по выражению твоего лица и по вопросам, которые ты задаешь, мои объяснения кажутся тебе вполне разумными. Но все равно тебе этого недостаточно, и ты продолжаешь бороться.
Стивенс немного наклонился вперед, напряженно слушая, что она говорит. Теперь он откинулся на спинку стула, чувствуя себя одураченным. Существовал культ старой кровавой религии. Члены ее секты жили теперь под именами давно умерших людей. Это была тайная группа людей аморальных, возможно даже, что они были преступниками. Сам того не сознавая, он почувствовал, что погрузился в эту искусственную атмосферу, когда где-то через полчаса его вдруг осенила мысль о невозможном.
Он медленно произнес:
— Почему ты напоила меня наркотиком?
Она ответила без колебаний:
— Я сбила тебя с толку, чтобы выяснить, могу ли я кое-что узнать.
— Не понимаю.
Она пожала плечами.
— Я хотела узнать, возможно ли, что ты тот человек, которым, как все опасаются, ты можешь оказаться.
Стивенсу потребовалось некоторое время, чтобы постараться понять, о чем она говорит. Он удивленно спросил:
— А кто, они думают, я такой?
Она повернулась и в упор посмотрела на него.
— Ты еще не понял? — В голосе ее звучало изумление. Она будто в нерешительности помолчала некоторое время, а потом сказала: — Кто-то построил Большой дом. Кто? Всех волновал этот вопрос все годы.
Это объяснение разочаровало Стивенса. Опять какая-то чертовщина, ему стало неинтересно.
Мистра сказала:
— Если ты — строитель, то тебе удалось это скрыть от меня. Ну да Бог с ним, остальные еще попытаются это выяснить.
Это напугало его. Потому что — чертовщина или нет — но одного человека уже убили. Почему бы не устранить таким же образом Эллисона Стивенса, если они считают его опасным? Убить, потому что какой-то ненормальный думает, что ему уже тысяча лет. Он сказал обеспокоенно:
— Кто убил Джона Форда, сторожа? Это ведь взаимосвязано, да?
Она покачала головой и сказала серьезно:
— Это сделали не члены нашей группы. Наша женщина-телепат проверила всех, пятьдесят три человека.
— Пятьдесят три! — вырвалось у Стивенса. Он не ожидал услышать такую точную цифру.
Но Мистра, казалось, пропустила это мимо ушей.
— Видимо, это обычное убийство. — Она замолчала. — Может, это будет полезно для осуществления моих планов. Я еще не знаю.
Ее планов! Это замечание насторожило Стивенса. Именно это он и хотел узнать. Он наклонился к ней и даже не ожидая сколько-нибудь серьезного ответа, спросил:
— А какие у тебя планы?
Последовало долгое молчание. Лицо ее, отражавшееся в зеркале, стало задумчивым. Наконец, медлительным жестом она открыла ящик и вынула оттуда какой-то лист. Не глядя на него, она сказала:
— Это ультиматум правительству Лориллы, который я в ближайшее время собираюсь передать по радио. Время, которое я им даю, будет отсчитываться с того дня, как я передам это сообщение по радио. Марс упоминается здесь из психологических соображений. Я хочу поселить в них достаточно сомнений, чтобы они эвакуировали фабрики, которые я называю. Но послушай!
Медленно, ясным, твердым голосом она прочла:
«Рабочим атомной станции, известной под названием Блэкаут. Ровно через два часа ваш завод будет разрушен потоками энергии с космического корабля. Это нападение будет осуществлено обитателями планеты Марс, поскольку они узнали, что ваши лидеры планируют неожиданное атомное нападение на Соединенные Штаты Америки.
Быстро идите домой. Не позволяйте никому себя останавливать, когда будете уходить с фабрик в 12 часов дня. Защита невозможна.
Атомная война на Земле не будет допущена!»
Она подняла глаза и сказала, будто речь шла об обычных вещах:
— Я могу изменить время, но остальное останется без изменений. Что ты думаешь об этом?
Стивенс едва ее слышал. У него сначала помутилось в голове, но постепенно он пришел в себя:
— Ты сошла с ума? — наконец произнес он.
Она была спокойна.
— Я абсолютно нормальна и очень решительно настроена и, в какой-то степени, рассчитываю на твою помощь. Никто не может проникнуть в хорошо защищенную крепость.
Стивенс в замешательстве сказал:
— Если ты сейчас атакуешь Лориллу, они подумают, что это сделали Соединенные Штаты, и немедленно последует ответный удар.
Она посмотрела на него, сжав губы, а потом покачала головой:
— Это люди смелые, но хитрые; они планировали сбросить бомбы неожиданно и потом отрицать, что это сделали они. Ты не понимаешь, насколько это ужасно.
Стивенс сказал:
— У них это бы не вышло.
— Вышло бы. — Она говорила ровным голосом. — Если бы все важнейшие города Соединенных Штатов были стерты с лица земли, их сердце и промышленный стержень были бы разрушены. Кто бы объявил войну, если бы пер вые бомбы были сброшены на Вашингтон во время заседания Конгресса? — Мистра покачала головой, глаза ее сверкнули. — Мой друг, надо быть реалистом. Уверяю тебя, что наша группа не стала бы думать о том, чтобы покинуть Землю, если бы речь шла не о той страшной опасности, о которой я рассказала.
Стивенс колебался, а потом подумал почти смущенно «Я так реагирую, будто верю, что у них есть космические корабли, будто…»
Его взгляд упал на лист бумаги, который она держала в руках:
