Ник Лов вздохнул даже с некоторым облегчением: «Не столь уж страшное оружие. По крайней мере сразу не убивает. Впрочем, если применять его долго… — И Ник Лов опять задумался — Так что же делать? Сдаться жёлтому? Понести кару, признав законы общества, и стать тем самым членом его? Нет, — решил он — Главное в любом деле — собрать информацию ибо без этого нет оснований ни для каких суждений. У меня была задача добыть письма Вер Ли. Это я и должен сделать. Ведь хранилище где-то на один-два этажа ниже».
Обратившись к жёлтому и прерывая долгое молчание, которое тот так и не нарушил, Ник Лов сказал:
— Сейчас я отпущу тебя и уйду. Возьми свой бич, он мне не нужен. — И Ник Лов резким движением два раза обернул хлыст вокруг шеи жёлтого, отпустил его руку и в несколько прыжков очутился у входа на лестницу. «Успею ли я разобраться в хранилище, найти письма и вернуться назад?» — думал Ник Лов, сбежав по лестнице и толкая дверь пятидесятого этажа.
И тут Ник Лов услышал новый посторонний звук, доносившийся откуда-то снизу и вселивший в его сознание беспокойство. Он на мгновение остановился. Это был звук резкого электрического звонка, не очень громкого на этом этаже, но, несомненно, означающего сигнал тревоги. Затем к нему добавились отдаленные звуки ударов железа по железу.
«Стоп, — сказал сам себе Ник Лов, так и не углубившись в этаж хранилища. — Пожалуй, времени разобраться в шифрах и запасах хранилища мне не дадут».
Ник Лов прислушался. Звонок и стуки, возвещавшие тревогу, звучали безостановочно, нарушая спокойствие и тишину этажей.
«По-видимому, сейчас появится и стража, о которой говорил жёлтый. Может быть, мне лучше снова спрятаться в свою кабину? — продолжал соображать Ник Лов, нерешительно стоя на лестнице и понимая, что на длительное размышление у него уже нет времени. — Там я ещё немного наберусь сил, а сила здесь, как я понял, кое-что значит. Да, лучше спрятаться в кабину. И лифтом воспользоваться не удастся! Это западня!»
И Ник Лов бросился вверх по лестнице, перепрыгивая через несколько ступенек и прикидывая, может ли его обогнать стража.
«Быстро же я оказался в роли беглеца», — думал он. Затем вспомнил, что в кабине у него есть комбинезоны разных цветов, в том числе жёлтый. А это, судя по уже усвоенным им порядкам здешней иерархии, должно дать носящему такой комбинезон положение в обществе более высокое, чем у синего.
«Шестидесятый, шестьдесят первый, шестьдесят второй, — читал Ник Лов большие чёрные цифры этажей», написанные на каждой пробегаемой им лестничной площадке. — Мой этаж — сто двадцатый, считая от внешней окружности «волчка» звездолёта, — вспомнил Ник Лов цифру номера того этажа, в котором находилась его кабина. — Ох, высоко!» — охнул Ник Лов, в то же время чувствуя, что с каждым пробегаемым этажом бежать становится легче.
«Семьдесят девятый, восьмидесятый, восемьдесят первый… — считал Ник Лов, теперь уже легко проскакивая четырех-пятиметровые пролёты лестницы, соединяющие этажи. — Восемьдесят седьмой, восемьдесят восьмой», — отсчитывал Ник Лов и вдруг услышал впереди лязг раскрывающейся двери и топот ног, бегущих ему навстречу, сверху. Несомненно, это были преследователи, обогнавшие его на лифте.
«Всё! — подумал Ник Лов. — Путь наверх, к кабине, перекрыт».
В это время снизу тоже послышались крики и топот бегущих, и Ник Лов понял, что дальнейшие попытки убежать бесполезны. Взглянув вверх, он увидел, что по лестнице на него валятся три человека в зелёных комбинезонах.
«Вот появился и зелёный цвет, — автоматически отметил Ник Лов. — Красный, оранжевый, жёлтый, зелёный, синий, — мысленно перечислял он цвета спектра. — Стало быть, зелёные подчиняются жёлтым, но главенствуют над синими».
В руках у бегущих были недлинные стержни, которые они держали за концы, как дубинки, угрожающе замахиваясь для удара. «Ладно. Посмотрим, как они бьют», — подумал Ник Лов и решил, что на этот раз он сопротивляться не будет, хотя встреча явно не сулит ему ничего хорошего.
Дальнейшие событии протекали очень быстро. Накинувшись на Ник Лова, люди в зелёном нанесли ему своими дубинками несколько болезненных ударов, но так как он не сопротивлялся, удары прекратились, и Ник Лов скорее почувствовал, чем увидел, что руки у него оказались скованными браслетами. Один из стражников быстро прощупал его одежду, похлопывая руками по груди, поясу и бокам, вероятно в поисках оружия.
— Вниз, — хватая его за плечи после обыска и толкая на лестницу, скомандовал один из зелёных, по-видимому старший группы.
Подбежавшие снизу, увидев, что арестованный не сопротивляется, также перестали размахивать палками. Между стражей из обеих групп произошел короткий диалог:
— Взяли презренного! Как он сумел проникнуть сюда? Без номера! — Слова эти убедили Ник Лова, что он серьёзно нарушил законы нового общества на корабле и ему придётся прежде всего познакомиться с наименее ласковыми его сторонами.
Сопровождаемый двумя группами зелёной стражи Ник Лов стал спускаться вниз.
«Так вот они какие, наши потомки», — рассматривая стражу, подумал Ник Лов. Он понимал, что теперь его задача — узнать о нынешних людях как можно больше, причём короткий опыт общения с потомками подсказывал, что свои секреты ему лучше попридержать. Конечно, его удивило, что никакого особенного изумления на лицах людей, глядящих на него, он не заметил. Из этого Ник Лов сделал вывод, что «синие»-многочисленная категория населения корабля и нарушения законов среди них — явление не столь уж редкое.
Ник Лов стал внимательно всматриваться в своих сопровождающих. По-видимому, это был отряд корабельной полиции. Все в одинаковых зелёных комбинезонах, подпоясанные ремнями с торчащими из-за пояса палками. Оглядев их одежду, Ник Лов увидел у каждого из сопровождавших его номер, нашитый на левом предплечье. Два из них он успел прочитать: 02629, 02781. Все были коротко острижены; у жёлтого, как вспомнил Ник Лов, волосы были длиннее. Лица тех, кого Ник Лов мог видеть, были самые обыкновенные. И Ник Лов невольно подумал, что все эти люди — прямые потомки тех его друзей, с которыми он расстался двести двадцать пять лет назад.
«Это же их потомки, и ничьи больше! — Думая это, Ник Лов даже дернул плечами. — Прямая родня моих современников! Наверное, в ком-нибудь я даже сумею разглядеть черты его предка. Их имена тоже что-нибудь подскажут».
«Сколько же может быть потомков? — задал себе вопрос Ник Лов и, пройдя один-два пролёта лестницы, прикинул: — Население, при условии хорошего питания и отсутствии смертоносных воздействий, должно удваиваться примерно каждые тридцать-сорок лет. Подобных воздействий, по-видимому, и не было, а угроза эпидемии, которая сломала весь уклад жизни на корабле, вероятно, была устранена. Значит, можно взять средний срок удвоения населения в тридцать пять лет. Если считать, что на корабле в моё время или через несколько лет после ухода в анабиоз все, кроме меня, были разбужены, число пар, у которых могли родиться дети составило бы двадцать пять — двадцать шесть».
