— Послушай, Гэри… как тебе удалось это устроить?
— Нанял банду выживших роботов.
Клеон громко захохотал, хлопая ладонью по столу.
— Никогда не подозревал, что ты такой шутник. Отлично, я все понял. Не буду выпытывать твои секреты.
Гэри поклялся себе, что никогда не будет лгать Императору. То, что Клеон не поверил, даже к лучшему.
— Заверяю вас, сир…
— Конечно, можешь молчать. Я ведь не настолько наивен.
— А я страшный лгун, сир. — Истинная правда. Пора закрывать эту тему.
— Я хочу, чтобы ты пришел на официальный прием в Верховном Совете. Раз уж ты премьер-министр, пора выходить на публику. Но прежде я хотел бы, чтобы ты обдумал, что делать с Сарком.
— Я могу сказать уже сейчас.
— О? — Клеон просиял.
— В истории существуют рычаги, которые поддерживают стабильность Империи, сир. Новое Возрождение нарушает основные законы и грозит всему человечеству в целом. Его нужно подавить.
— Ты уверен?
— Если мы ничего не предпримем… то человечество может погибнуть. — Гэри вспомнил картину, которую недавно видел в многомерном варианте. — Оставить Новое Возрождение, как есть, и Империя рухнет всего через несколько месяцев.
Клеон нахмурился.
— Так ли это? Что я должен делать?
— Жестоко подавить их. Да, саркиане великолепны, но они не способны заботиться о людях. Они — пример того, что я называю «чумой солипсизма», чрезмерной веры в себя. А это заразно.
— Человеку свойственно…
— Спасите выживших. Пошлите имперские корабли через пространственно-временные тоннели — продовольствие, адвокатов, психиатров, если понадобится. Но лишь после того, как там закончатся беспорядки.
— Ясно. — Клеон одарил его удивленным взглядом, в котором сквозило уважение. — А вы суровый человек, Гэри.
— Когда речь идет о сохранении порядка, о самой Империи — да, сир.
Клеон завел разговор о менее насущных делах, словно не желая продолжать тяжелый разговор. Гэри был рад, что Император не стал расспрашивать его дальше.
Дальнейшие предсказания показывали ряд гибельных перемен, а это значило, что все прежние рычаги поддержания стабильности тоже приходят в негодность. Новое Возрождение было всего лишь самым ярким примером.
Но повсюду, куда только ни обращался взгляд скованного сетью сенсоров Гэри, поднимались волны наступающего хаоса. Империя рушилась, и ни один человек не сумел бы остановить ее падение. Или даже осознать полностью.
Итак, через несколько месяцев Империя начнет распадаться. Военной силой не поправишь нарушившиеся социальные связи и взаимоотношения. Центр не сумеет остановить хаос.
Гэри мог немного замедлить падение — но не больше. Вскоре все Зоны вернутся к древним общественным формациям — феодализму, религиозному поклонению, матриархату…
Конечно, это лишь предварительные выводы. Он надеялся, что свежие факты покажут, что он ошибается. Но сомнения глодали его сердце.
Лишь через тридцать тысяч лет хаоса и смерти все начнет возвращаться к стабильности и порядку. Появится новый, централизующий фактор.
Что-то подобное настоящей Империи? Он не знал.
Все прояснится, если хорошенько вникнуть и проработать детали. Применить академические навыки…
Какая-то идея промелькнула в его сознании. Академия? Что-то в этом есть…
Но Клеон продолжал говорить о его обязанностях. Идея погасла.
— Вместе мы многое сделаем, Гэри. Что ты думаешь о…
Вот так всегда, стоит Клеону позвонить — и вся работа насмарку.
Он никогда бы не сработался с Ламерком. Но теперь попался в ловушку власти. И как из нее выбраться?
Два выходца из далекого седого прошлого парили в холодном электронном пространстве, дожидаясь возвращения своего спасителя.
— Я верую, что он придет, — сказала Жанна.
— Я больше полагаюсь на расчеты, — ответил Вольтер, поправляя свой наряд. Он сделал шелк своих узких парадных штанов более эластичным. Для этого просто пришлось поправить коэффициент натяжения, и ничего больше. Алгоритмы сводили сложные законы к обыкновенной арифметике. Даже смысл жизни был просто еще одним параметром.
— И все же меня возмущает эта погода.
Над пенными волнами завывала буря. Они парили над бушующим океаном и нежились в потоках теплого восходящего воздуха.
— Это твоя идея — побыть птицами. — Вольтер был белым орлом.
— Всегда завидовала им. Такие легкие, беспечные, один на один с воздухом.
Он сложил крылья и поправил оперение на груди. Даже здесь жизнь состояла из сплошных мелочей.
— Почему эти чужаки решили превратиться в погоду? — спросила Жанна.
— Человек — спорит, природа — действует.
— Но они вовсе не природа! Они — это странные создания…
— Настолько странные, что мы вполне можем считать их природным явлением.
— Мне трудно поверить, что Господь сотворил нечто подобное.
— Точно так же я думал о многих парижанах.
— Они представлялись нам бурями, горами, океанами. Если бы они объяснились…
— Хочешь быть скучным — все объясняй.
— Смотри! Он идет.
Покачиваясь на крыльях, Жанна обросла доспехами. Эффект оказался неожиданным — представьте себе огромного стального сокола.
— Моя дорогая, — сказал Вольтер, — ты не перестаешь удивлять меня. С тобой даже вечность не покажется пресной.
Неподалеку в воздухе появился Гэри Селдон. Он еще не приспособился к изменившимся условиям и потому попытался найти почву под ногами. Потом бросил бесплодные попытки и посмотрел на симов, которые парили рядом с ним.
— Я пришел, как только смог.
— Ты, наверное, стал виконтом или герцогом? — предположила Жанна.
— Что-то в этом роде, — согласился Гэри. — Пространство, в котором вы находитесь, я постарался… э-э…
— Сохранить? — спросил Вольтер, хлопая крыльями рядом с изображением Гэри. Какое-то облако подплыло поближе, словно прислушиваясь.
— Мы называем это «утвержденным периметром» в виртуальном пространстве.
Господи, как поэтично! — приподнял бровь Вольтер.
— Что-то сильно похоже на зоопарк, — нахмурилась Жанна.
— Здесь и вы, и чуждые сознания могут находиться и жить спокойно, никто вас не потревожит.
