— Я не хочу быть запертой в клетку! — возмутилась Жанна. Гэри покачал головой.
— Вы сможете связаться с любой точкой. Но больше никакого общения с тиктаками, идет?
— Это не к нам, это к погоде, — ответила Жанна. Целый каскад ярко-желтых молний сорвался с неба.
— Я только рад, что мемы не уничтожили всех роботов до единого, — вздохнул Гэри.
— Похоже на англичан, которые убили провинившегося генерала, чтобы подбодрить остальных, — заметил Вольтер.
— Мне ничего не оставалось, — сказал Гэри.
Жанна расправила крылья и зависла напротив лица Гэри.
— Ты расстроен.
— Вы знали, что эти создания натравят тиктаков на роботов?
— Нет, — ответила Жанна.
— Хотя такое экономичное решение внушает уважение. Солидные ребята, ничего не скажешь.
— Коварные, — добавил Гэри. — Не знаю, что еще они выкинут.
— Надеюсь, они успокоились, — сказала Жанна. — В погоде чувствуется покой.
— Я хочу поговорить с ними! — крикнул Гэри.
— Как и короли, они любят, чтобы их упрашивали, — сказал Вольтер.
— Я чувствую, как они собираются вместе, — обнадежила его Жанна. — Нужно помочь нашему другу разогнать досаду.
— Мне? — спросил Гэри. — Мне не нравится убивать людей, если ты об этом.
— В трудные времена не бывает безопасных путей, — сказала она. — Мне тоже пришлось убивать за правое дело.
— Ламерк был слуга народа, и ценный…
— Чепуха! — возмутился Вольтер. — Он умер, как и жил, — от удара исподтишка, честного поединка он не заслуживал! Он никогда бы не смирился, если бы ты пришел к власти. И даже если бы ты отступил — мой милый математик, вспомни, как опасно быть правым, если правительство ошибается!
— И все же я до сих пор не могу успокоиться.
— Ты должен, ведь ты человек праведный, — сказала Жанна. — Молись и не думай о себе.
— А еще лучше загляни в себя, — посоветовал Вольтер. — Все дело в том, что твои вторичные сознания вступили в спор. Это так присуще человеку.
Жанна махнула крылом на Вольтера, который вильнул в сторону.
Гэри нахмурился.
— Скорее это присуще механизму. Вольтер рассмеялся.
— Если порядок — ты ведь приверженец порядка, правда? — означает предсказуемость, а предсказуемость значит предопределенность, а это порождает принуждение, а принуждение — не что иное, как несвобода, — тогда единственный путь к свободе — это беспорядок и хаос!
Гэри свел брови. Вольтер сообразил, что если для него самого идеи просто игрушки, а парадоксы лишь заставляют кровь быстрее бежать в жилах, то для этого человека абстракции значат очень многое.
— Наверное, ты прав, — сказал Гэри. — Люди чувствуют себя неуютно, если порядок слишком строг. Все эти иерархии, нормы, академические… — Он моргнул. — Какая-то интересная идея, я уже и не помню, о чем…
— Даже ты, разве хотел бы ты быть орудием собственных генов, физики, экономики? — мягко спросил Вольтер.
— Как мы можем быть свободными, если мы всего лишь механизмы? — спросил Гэри, словно обращаясь к самому себе.
— Никто не хочет полного хаоса или полной предопределенности, — сказал Вольтер.
— Но есть законы детерминизма…
— И много их? Вмешалась Жанна.
— Наш Господь даровал нам свободу выбора.
— Свобода выбора заключается в том, чтобы выбирать не то, что тебе нравится, — ничего себе подарочек! — возмутился Вольтер.
— Вы, господа, говорите о судьбе, не понимая смысла этого слова. Все существенное для человека — свобода, значение, ценность — все это исчезает при любом выборе.
— Любовь моя, ты должна помнить, что Гэри математик. — Вольтер закружился, вероятно, находя приятным, что ветер ерошит его перья. — Порядок-беспорядок находит отражение в других дуэлях: природа-человек, естественное-искуственное, животные и природа — человек вне природы. Это так естественно.
— То есть? — удивился Гэри.
— Как мы определяем контраргумент? Мы говорим: «с другой стороны», так?
Гэри кивнул.
— Мы считаем, что лицо и изнанка отражают весь мир. Например, у нас две руки, и обе разные.
— Хорошо. — Вольтер закружился вокруг стальной Жанны.
— У Творца тоже две руки, — вмешалась Жанна. — По правую руку Всеблагого Отца сидит…
Вольтер закаркал, как ворон.
— Но вы оба забываете о своих "Я", которые можете увидеть в электронном отображении. Смотрите глубже — и вы увидите бесконечное множество деталей. Они объединяются в одно целое "Я", которое не может одинаково повиноваться каким-то определенным законам. Ты состоишь из множества связанных друг с Другом "Я".
И Вольтер создал в воздухе трехмерное сообщение:
— Сложные нелинейные системы непредсказуемы, даже если и предопределенны. Информационно-пропускная способность не в состоянии предсказать решение единого сознания, которое не менее сложно, чем сама Вселенная! Расчет последующего события займет больше времени, чем само событие. Именно эта особенность, определенная для нас Вселенной, и делает нас свободными.
Гэри ответил:
— Парадокс. Откуда система знает, что делать? Даже мощный компьютер в состоянии описать лишь крохотное изменение событий. Что делает данную систему быть способной к изменениям?
Вольтер пожал плечами — довольно трудный для птицы жест.
— Наконец вы дошли до вопроса, в котором не можете разобраться, — гордо сказала Жанна.
От удивления Вольтер даже тряхнул головой.
— Твой… Творец?
— Твои уравнения хорошо описывают. Но что наделяет твои уравнения… — она помедлила, прежде чем сказать, — огнем?
— Ты имеешь в виду Разум, который и контролирует Вселенную?
— Нет, это вы имеете в виду.
— Неплохо, — сказал Гэри. — Как гипотеза. Но почему этот Сверхразум заботится о нас, ничтожных пылинках?
— Он проявил заботу, выделив тебя из окружающего хаоса, разве нет?
— А, происхождение, — сказал Вольтер, уютно устроившись на восходящем потоке. Он обрадовался, вернувшись к знакомой теме. Точка зрения Жанны его забавляла. — Неразрешимый вопрос, конечно. Я предпочитаю иметь дело с моралью.
— Мораль зависит только от нас, — отрезала Жанна.
— Ерунда! — парировал Вольтер. — Мы развивались вместе с моралью, заложенной в нас Вселенной… Творцом, если пожелаешь.
