Но откуда она знает, что дело именно в нем? А если язва диабетической природы? Ей даже нечем измерить артериальное давление, не говоря уже про уровень глюкозы в крови! Она попыталась вспомнить все, что знала про такие язвы, и поняла, что помнит ужасающе мало. В сущности, ничего сверх самых общих сведений.
Ей захотелось закричать во весь голос, вскочить, выбежать из «клиники» и бежать куда глаза глядят, лишь бы подальше от Муммы и от доверчиво-восхищенных взглядов немого обожания, которыми ее награждали и старик, и его сын. Очевидно, они ни секунды не сомневались, что великий шаман сама Карина, Избранная Дочь по совместительству, вылечит болезнь за пару секунд просто наложением рук. Но что она может сделать? Что?! Она же не врач-универсал, чтобы знать и уметь все на свете!..
Полог качнулся, на мгновение впуская в помещение солнечные лучи. Карина подняла взгляд и тоскливо уставилась на вошедшего Панариши. Если он сейчас начнет рассуждать про свои исторические сказки, она точно ампутирует ему язык в полевых условиях!
– Не слишком хорошо, – Панариши подошел к лавке, на которой лежал старик, и склонился над больным местом. – Трофическая язва. Причем инфицированная. И я бы сказал, не только бактериями, но еще и грибком Самии третьего типа.
– Что? – поразилась Карина. – Что ты сказал?
– Грибком, говорю, инфицированная, – терпеливо повторил шаман. – Катонийской медицине он не известен, не водится он в Катонии и Четырех Княжествах, чистой воды эндемик. А лечили рану… – он принюхался. – Ну разумеется, зеленой мазью. Составляется из растертых в кашу трех местных травок, смешанных со слюной яловой коровы. В местных краях почитается панацеей от половины болезней, но в действительности мало от чего помогает, и уж точно никак не спасает от сосудистых заболеваний. Разве что боль несколько успокаивает. Что-то не так, сама Карина?
Карина сообразила, что смотрит на Панариши круглыми глазами, и со стуком зубов захлопнула отвисшую челюсть. Краем глаза она заметила, что у Цукки на лице держится похожее выражение.
– Прости меня, господин Панариши, но откуда ты знаешь такие выражения? – осторожно поинтересовалась она. – «Инфицированная», «грибок», «трофическая язва»… Ты что, учился в университете?
– Я много где и чему учился, – туманно ответил Панариши. – И шаманом я работал не всегда…
Он несколько раз провел ладонью над раной, не касаясь ее.
– Плохо, – задумчиво повторил он. – Тонус у окружающих тканей… М-да. Что ты собираешься делать?
– Не знаю! – зло огрызнулась Карина. – Понятия не имею! Я никогда в жизни такими вещами не занималась! Ногу я ему откромсать могу, всегда пожалуйста. Никакой другой метод не гарантирует, что завтра у него вся история с начала не начнется. Господин Панариши, ты не мог бы пока что оставить меня в покое? Мне подумать нужно!
– Так. Ясна ситуация, – пробормотал шаман, не обратив на последние фразы никакого внимания. – Ну что же, давай разбираться на пару. Начнем с наименьшей проблемы. Инфекцию вычистить можешь?
– Да, но толку…
– Вот и замечательно. Чисти.
Карина стиснула зубы. Что он к ней привязался? Командует тут, как… как… как Томара! Ага, у нее в точности такой же вид, когда она обучает дурных на голову интернов-первогодков выполнять простейшие действия. Тоже мне, ментор! Шаман разукрашенный…
Стоп. А чего ты, подруга, внезапно раздухарилась? Ты сама знаешь, как справиться с проблемой? Нет? Ну так и делай, что говорят умные люди. Личные разборки отложим на потом. Ты профессионал и не можешь позволить себе ставить личные эмоции выше интересов пациента. Кем бы Панариши ни являлся в реальности, он точно не простой невежественный шаман. Если взяться за него как следует, вполне может выясниться, что он и медфак в университете заканчивал. С него станется.
– Хорошо, – спокойно сказала она. – Пойдем по порядку. Я вижу… так, цепочечные бактерии третьего и пятого вида… выжжено. Действительно, какой-то грибок – в жизни не видела ничего похожего… выжжено. Ох ты… злокачественное перерождение на начальной стадии. Пока только отдельные клетки… выжжено. Но если не ликвидировать язву, процесс не остановится. Что дальше?
– Расскажи мне о возможных причинах язвы, – тон Панариши казался расслабленно-ленивым, словно он спрашивал о погоде на улице. – Начни с самых вероятных.
– Ну… – Карина задумалась. – Основная причина, как мне помнится, нарушение циркуляции крови в венах. Хроническая венозная недостаточность. Клапаны перестают перекрывать обратный поток, и кровь свободно ходит по большим сосудам вверх-вниз, под давлением просачиваясь во внешнюю венозную систему. Там нарушается циркуляция крови, вены расширяются, начинаются тромбозы, а потом и язвы. Также причиной может являться атеросклероз – но здесь вряд ли дело в нем, я не вижу характерных изменений сосудов. Еще язвы может вызывать диабет, но там, кажется, локализация язв другая – не помню точно, кажется, на стопе, а не на голени. Еще могут случаться гипертонические язвы, но про них я вообще ничего не помню, кроме названия.
– А говоришь – понятия не имеешь, – ухмыльнулся Панариши. – Имеешь, оказывается. Что из описанного ты можешь исключить? Гипертонические язвы уж точно – раз ты про них не знаешь, то и беспокоиться не о чем. Диабет ты можешь диагностировать?
– Нет. Для такого нужно оборудование. Стандартного диагноста хватило бы, но у меня его нет.
– А атеросклероз ты, как сама сказала, исключаешь. Значит, остается основная причина. Что нужно для ее ликвидации?
– Пластика клапанов или перевязка глубоких или перфорантных вен… – пробормотала Карина. – Эй! Что значит «для ликвидации»? А если я ошибаюсь? У него ведь гангрена может начаться, и тогда точно придется ногу отнимать!
– Если ты не ликвидируешь причину, он умрет весьма неприятной смертью, – философски пожал плечами Панариши. – Послушай, сама Карина, у тебя все равно нет других вариантов. Ближайший квалифицированный врач, которому ты можешь задать вопрос, находится по крайней мере в полутора тысячах верст по прямой отсюда. Значит, ты сама по себе. И любое твое действие окажется лучше бездействия. Так что делай что должно, и будь что будет.
– Дзинтон, только не говори мне, что это ты собственной персоной! – Цукка приблизилась к Панариши и уперла кулаки в бедра. – Дзи? Кара, ты его проверяла?
– Я не Дзинтон, сама Цукка, – покачал головой Панариши. – И не Дзи. Даю честное слово, что никогда не называл себя такими именами. Могу поклясться чем угодно по твоему желанию.
– Кара? – Цукка перевела взгляд на Карину.
– Он человек до последней клеточки. Я уже смотрела. Хотя, думаю, папа вполне способен обмануть мой сканер, если захочет. Или создать проекцию со стопроцентной достоверностью – помнишь, он описывал? Но папа никогда не обманывал явно, – Карина вздохнула. – Пыль в глаза пускал, от ответа уклонялся,
